Василий Головачев - Вне себя
Саблин дважды куда-то исчезал, появлялся, загружал холодильник, включал компьютер, пока наконец не успокоился окончательно, поговорив с Лерой по скайпу. Предложил, остановившись в проёме двери:
– Есть хочешь? Я купил пиццу с грибами, блинчики с творогом, ветчину, молоко и хлеб. Да, ещё кефир.
– Кефир.
– После Норвегии похудеешь.
– На ночь предпочитаю живот не набивать.
– Похвально, толстый ты будешь несимпатичен. Это ты энергон делаешь? – Саблин с любопытством взял в руки крохотный икосаэдр.
– Эргион, энергоинформационный геометрический модуль. Одиннадцатый утверждает, что с его помощью можно овладеть азами формонавтики.
– Мне бы такой тоже не помешал.
– Ещё надо будет проверить, действует он у нас или нет. Вдруг его силы проявляются только в одиннадцатом числомире?
– Не может быть, все миры должны подчиняться одним и тем же числовым и формовым законам, иначе между ними не было бы связи.
– Надеюсь, так оно и есть.
Внезапно ожил мобильный телефон Прохора, лежащий на столе.
Оба посмотрели на него с одинаковой настороженностью.
– Кто это? – спросил Саблин. – Если не Устя, лучше не…
Прохор глянул на высветившийся номер.
– Прыщик…
– Кто?!
– Костя Шишканов, программист с работы.
– Рыжий такой, небольшого росточка? Я бы посоветовал не отвечать.
– Он и так подозрительный, вокруг вертится, начнёт всех расспрашивать, если не отвечу. Он мне даже в Норвегию звонил. Я не ответил.
Прохор коснулся пальцем сенсора ответа, не включая видеоканала:
– На трубе.
– Привет, Кириллович, – заговорил Константин радостным троном. – Я тебе со вчерашнего дня не могу дозвониться. На пляже пропадаешь? Рельсин сказал, ты в отпуске.
– Отдыхаю, – лаконично сказал Прохор.
– Где, на Кипре? Или в Хорватии, как в прошлый раз?
– В Черногории.
– Балканы? Неплохое местечко выбрал. Я там был года два назад. А где остановился?
– Город Будва, – подсказал Саблин еле слышно. – На берегу залива.
– В Будве, на берегу залива, – повторил Прохор.
– В Будве я не был. А отель?
– «Фор сизонс», – добавил Саблин.
– Отель «Фор сизонс».
– Отличный отель, у них пятизвёздочная система по всему миру. Когда назад?
– А что?
– Ты обещал мне материал по числонавтике, я кое-что накопал в Инете, но мало. Хочу заняться.
Саблин показал два пальца.
– Через две недели буду, – пообещал Прохор.
– Эх, долго ещё ждать. А может, я к тебе рвану, в Будву? – Константин хихикнул. – Вот оторвёмся! Если, конечно, шеф отпустит. Ты там один?
– Нет.
– Ну, с компанией отдыхать веселей. Будь, до связи.
Прохор опустил телефон, встретил взгляд Данияра.
– Пристал, как репей.
– Это плохо, – качнул головой Саблин. – Что-то раньше я не замечал, чтобы он так тебя доставал. Боюсь, Прыщик твой один из наблюдателей, о которых нас предупреждали.
– Не много ли их? – скептически поджал губы Прохор. – Одни следят за домом, другие – за фирмой, третьи – за городом…
– Видать, серьёзно влип твой «родственничек» из одиннадцатого провали… как правильно?
– Превалитета.
– Он тебе не объяснил, что произошло?
– Сам не знает, потому и пытается найти коллегу по числотуризму. Откуда ты узнал, что за моим домом следят?
– Перед отлётом попросил парней из департамента ВИП-охраны, они и вышли на команду «глазников». Дежурят в три смены три человека, два мужика и женщина.
– Кто они?
– А бог их знает, неизвестно. Хотя женщина, похоже, живёт в твоём доме. Чтобы узнать, кто они, надо всех задержать, а такого приказа не было. Так что соваться туда тебе не резон. Я даже не уверен, следят ли за моей квартирой или нет, дважды за сегодняшний вечер видел во дворе одну и ту же рожу. Надеюсь, завтра утром станет всё ясно.
– Каким образом?
– Я попросил своих последить и за моим домом.
Саблин принёс кефир, ломоть белого хлеба.
– Что-нибудь ещё?
– Благодарствую, не надо.
Прохор задумчиво выцедил кружку кефира, привёл себя в порядок и нырнул под простыню на диван, разложенный Данияром. Несколько минут размышлял над своим положением, надеясь, что оно улучшится в скором времени, подождал обещанного визита Прохора-11, незаметно задремал.
Однако поспать спокойно в эту ночь ему было не суждено.
Одиннадцатый «родич» сдержал слово и появился, когда Прохор расслабился окончательно:
«Привет, братишка, не спишь?»
– Нет, – подхватился Прохор, открывая глаза. Поправился, переходя на мысленную связь:
«Нет, только лёг».
«Извини, дела задержали. У нас давно ночь. Что нового?»
«За домом следят».
«Этого можно было ожидать. Они сели тебе на хвост».
«Я остановился у Дана, завтра будем думать, как избавиться от слежки. У него хорошие связи в полиции».
«У меня тоже хорошие, Юстя работает в ОПОНе, только помогает это мало. Будем надеяться, что Охотники не примутся за тебя по полной программе».
«А что, могут?»
«Они не знают, поддерживаем ли мы связь, но превентивно будут отслеживать всех Прохоров. Не исключено, что подсунут провокатора, чтобы выяснить, что ты знаешь».
«Уже подсунули».
«Прыщика?»
«Опять ты копаешься в голове без разрешения?!»
«Прости, это происходит само собой, не злись. Я открываюсь далеко не всем нашим «родственникам», это чревато последствиями, поэтому вынужден скачивать информацию напрямую из памяти. О тебе я знаю не так уж и много».
«А я о тебе ничего!»
«Я же предлагал скинуть «файл».
«Давай, а то чувствую себя как бедный родственник. Нашёл ДД?»
«Пока нет, это процесс долгий и непредсказуемый. Я составил план поисков по числомирам, но не уверен, что он правильный».
«Если этот твой ДД живёт у вас, почему ты ищешь его в других измерениях?»
«У нас он просто исчез – физически, то ли скрылся за границей от преследования, то ли нашёл убежище в России, то ли его вообще убили. Но он вполне мог, так сказать, переселиться в одного из своих «родичей» в других превалитетах либо оставить письмо на крайний случай, где его можно найти».
«Ты в это веришь?»
«Что мне остаётся? Кстати, и в вашем втором превалитете должен быть свой Дмитрий Дмитриевич Бурлюк, я просил тебя выяснить».
«Я только что вернулся из Норвегии, завтра займусь. Но, допустим, он есть, как ты собираешься с ним встретиться?»
«Если честно, я не верю, что ваш ДД что-то знает, уж слишком близок ваш Ф-превалитет к Первомиру, весь на виду, но проверить необходимо. А сделать это придётся тебе».
«Спасибо за заботу, заняться мне больше нечем».
«Я бы не просил, если бы от этого не зависела моя жизнь. Да и твоя тоже».
