Джеймс Уайт - Окончательный диагноз
– Так вот что со мной произошло, – ошарашенно вымолвил Хьюлитт. От чувства облегчения, вызванного тем, что наконец-то найдено объяснение его так называемой ипохондрии, он громко рассмеялся.
– Так вы хотите сказать, что я заразился не болезнью, а... каким-то треклятым... доктором?!
Глава 23
– Я пришел именно к такому выводу, – сказал Приликла, – когда сравнил ваши молочные зубы, не желавшие выпадать, с чешуйками Лонвеллина, пускавшими корешки и не желавшими отслаиваться. И если теперь мы предположим, что все, что вы нам рассказывали, правда, то давайте попробуем уложить имеющиеся факты в нашу новую гипотезу.
Вы взобрались на дерево, – продолжал размышлять Приликла, – съели там ядовитый плод, а потом упали на дно ущелья. Вы должны были бы погибнуть как от травмы вследствие падения с большой высоты, так и от количества потребленного вами яда. Однако произошло следующее: при падении вы приземлились на спасательный снаряд, нарушили целостность контейнера, в котором находился вирус-целитель, и тот внедрился в ваше травмированное тело. Обнаружив, что вы можете стать для него подходящим носителем и что вам грозит гибель, вирус принялся за дело – ликвидировал физические повреждения и стимулировал природные механизмы дезинтоксикации в целях нейтрализации яда. Видимо, это вирусу удалось проделать очень быстро, так как в то время масса вашего тела составляла примерно одну двадцатую от массы предыдущего вирусоносителя. Как и почему это было проделано, мы не знаем и не узнаем до тех пор, пока не разработаем метод общения с вирусом-целителем более точный, нежели эмпатия.
Лично у меня такое чувство, – чуть подумав, добавил Приликла, – что вирус-целитель не в состоянии долгое время существовать сам по себе, что длительность его существования зависит от размера и продолжительности жизни носителя. Получая необходимые сведения на основании изучения клеточного материала, вирус-целитель способен не только увеличивать продолжительность жизни как своего носителя, так и свою собственную, но одновременно поддерживать прекрасное здоровье своего хозяина. Однако деятельность вируса нельзя назвать непогрешимой. Он не способен понять, что бывают времена, когда организм носителя должен претерпевать изменения. В случае с Лонвеллином это выразилось в том, что у него не желали отваливаться отмирающие чешуйки, а в вашем случае никак не выпадали молочные зубы и вдобавок имели место аллергические реакции на все медицинские препараты.
Но есть данные в пользу того, что вирус-целитель находится под частичным контролем со стороны своего носителя, – сказал Приликла и умолк.
То ли эмпат специально сделал паузу, дабы послушать, что скажут его коллеги, то ли подыскивал нужные слова, то ли просто дал своему речевому органу отдохнуть.
– Например, – вновь защелкал Приликла, так и не дождавшись от коллег ни слова, – возьмем случай с раненой кошкой. Вы испытывали к этому животному сильную эмоциональную привязанность – настолько сильную, что взяли зверька к себе в кровать в надежде, что, приласкав его, сумеете вылечить. Ваше желание вылечить зверька было настолько ярким, что заставило вирус внедриться в котенка, излечить его от множественных травм и за ночь вернуть ему полное здоровье, после чего вирус вернулся к тому носителю, которого посчитал более живучим.
Много лет спустя, – продолжал эмпат, – когда вы подружились с пациенткой Морредет и вас поразила глубина страданий, на которые она была обречена до конца своих лет из-за повреждения шерсти, случилось так, что вы вошли с ней в физический контакт, и произошло то же самое.
– Но я вовсе не думал, что что-то такое случится! – запротестовал Хьюлитт. – Все вышло случайно – я просто прикоснулся руками к ее шерсти, вот и все!
– Несмотря на то, что травма не угрожала жизни Морредет, – пояснил Приликла, не обратив внимания на протесты Хьюлитта, – кельгианка вернулась к номинальному физическому состоянию, и ее увечье было ликвидировано целиком и полностью – как и травмы у вашего котенка. Однако в отличие от происшествия с вашим домашним животным вирус-носитель не вернулся после этого в ваше тело. Почему он этого не сделал?
Хьюлитт счел вопрос риторическим и промолчал – впрочем, как и все остальные.
– Любому живому организму свойственно эволюционировать, – продолжил излагать свои соображения Приликла, – а существам, наделенным разумом, присуще желание искать новые знания и приобретать новый опыт. Теперь я совершенно уверен в том, что за последние двадцать пять лет бывший личный врач Лонвеллина эволюционировал. Вероятно, происшедшие с ним перемены были каким-то образом связаны с ядерным взрывом, хотя обычно ядерное излучение тормозит процесс органического роста. А может быть, имел место нормальный процесс эволюции – конечно, насколько может быть нормальным процесс эволюции у колонии вирусов. В любом случае у вируса-целителя произошли четкие изменения в сторону роста чувствительности как эмпатии, так и реакции на внешние события. Ведь только три молочных зуба у вас, друг Хьюлитт, отказывались выпадать. Затем зубы вели себя нормально, и многие из ваших болезненных состояний быстро проходили и больше никогда не возвращались. Из-за этого, как мы теперь понимаем – ошибочно, ваши болезни приписывались избытку воображения. Совершенно справедливо поступали лечившие вас медики как на Земле, так и в нашем госпитале, когда отказывались рисковать и назначать вам лекарства, на которые у вас уже имелась в прошлом аллергическая реакция. Но если бы они все же отважились пойти на такой риск, то к тому времени ваш симбионт, успевший обзавестись достаточными познаниями о вашем обмене веществ, уже знал бы, что поступающее в ваш организм лекарство для вас безвредно, и ваша реакция на введение новой дозы была бы нормальной.
Поведение вируса-целителя во время вашего пребывания в госпитале показало значительные изменения. – Все три пары радужных крыльев цинрусскийца затрепетали. – В отличие от существа мне знакомого, эмоциональное излучение которого характеризовалось большей частью страхом и желанием как можно скорее вернуться в тело Лонвеллина, вирус теперь ведет себя так, словно ему хочется побывать и в других телах. Вероятно, вы его больше не устраиваете в качестве носителя.
– В сложившихся обстоятельствах, – саркастично проговорил Хьюлитт, – я ему благодарен.
Приликла проигнорировал его замечание и заговорил вновь:
– Не исключено, что за четверть столетия, пока вирус обитал в вашем теле, оно ему прискучило, и он решил найти себе носителя поинтереснее, чем ДБДГ, – для чего Главный Госпиталь Сектора оказался поистине идеальным местом. Но мне кажется, поскольку сам вирус отличается большой продолжительностью жизни, он склонен подыскивать для своего обитания существ-долгожителей вроде Лонвеллина. Вот почему, погостив в организме вашего котенка, он вернулся к вам, как только завершил свою работу. А после того, как он проник в организм Морредет, восстановил ее волосяной покров, он не вернулся к вам, а может быть – не имел возможности вернуться в той суете, которая началась тогда ночью. Но и в организме Морредет вирус-целитель не остался. Я это точно знаю, потому что перед нашим отлетом обследовал Морредет. Я наблюдал за вами все время, пока вы находитесь на «Ргабваре». Результаты этих наблюдений вкупе с итогами тестов, проводимых в течение последних четырех дней, указывают на то, что вируса-целителя в настоящее время внутри вас нет. Не было его и внутри вашей старенькой кошки.
