Мэрион Брэдли - Охотники Красной Луны
Даже зная с абсолютной уверенностью, что ему и его товарищам предстоит умереть, что силы противника огромны и его маленький отряд обречен, Дэйн чувствовал необычайный подъем, какую-то безумную бесшабашность: «Неужели это и есть упоение битвой, о котором говорится в сагах викингов?»
Потом он увидел еще одного «паука», вращавшего копье, лезвие которого блистало в лучах заходившего солнца. «Паук» казался огромным рядом с окружавшими его псевдолюдьми, бежавшими с длинными копьями наперевес.
Когда вся эта группа достигла конца узкой тропинки, Дэйн, не видя иного выхода, очертя голову бросился в отчаянную атаку. Позади раздавались всплески воды и чавкающие звуки — это Аратак крушил головы врагов своей дубиной. Не зная, как долго человеку-ящерице удастся продержаться на берегу, Марш понимал, что ему самому следовало бы отступить к скале, где он и Райэнна могли бы прикрывать друг друга, но сначала землянину хотелось уничтожить как можно больше врагов… Боже, какое удовольствие он испытывал, когда нападал, а не оборонялся! Он должен убить каждого, кто приблизится к нему на длину самурайского меча.
Пусть охотники потрясутся от страха, прежде чем его голова украсит жилище одного из них! Он отправит стольких из них к их распрекрасным предкам, что цены на землян многократно возрастут. Когда голову Дэйна подвесят по соседству с головой безвестного самурая, Марш расскажет воину, что его меч вдоволь напился крови врагов. Нет, не будет Дэйну стыдно перед японцем!
Отбив мечом выпад первого копейщика, не ожидавшего столь яростного нападения, Дэйн, оказавшись сбоку от него, изо всех сил обрушил на шею охотника свой клинок, и не успел упасть на землю первый труп, как Марш уже раскроил голову второй твари и оказался лицом к лицу с «пауком», который отбил удар меча щитом. Сверкнуло разящее лезвие копья…
Время исчезло или, точнее, перестало существовать, распавшись на части. Дэйн бросился на землю и покатился по ней. Копье «паука» дважды высекло из камней снопы искр и только чудом не ранило землянина, пройдя в дюйме от него. Марш видел все как в замедленной съемке: вот копейщики, твари в образе людей, стараются достать его жалами своего оружия, вот он переворачивается через голову, вот отражает мечом удары длинных копий и с удивлением понимает, что еще жив и даже не ранен. Но удивляться Маршу некогда, и клинок самурая рубит тело очередного охотника…
Другой копейщик оказался слишком близко, и Дэйн ударил его ногой в коленную чашечку. Охотник отлетел назад и наткнулся на лезвие копья своего товарища. Кувыркнувшись вперед, как медвежонок в русском цирке, Дэйн вскочил на ноги, направляя клинок в горло следующей твари, но вспомнив, что таким образом ее не убить, Марш обрушил меч на голову охотника.
«Девятый, черт меня возьми! Девятый! Или десятый? А! Какой смысл считать?»
Замешкавшись, Дэйн слишком поздно уклонился от удара копья. Материя рубахи затрещала. Боль ожгла руку, подействовав на опьяненного битвой Марша отрезвляюще: «Бог ты мой! Как там остальные? Паукообразная тварь прошла мимо меня!»
Дэйн поднял меч и закричал, а когда оставшиеся копейщики атаковали его, развернулся и изо всех сил помчался к утесу.
Аратак отступал от ручья, раз за разом обрушивая дубину на прикрывавшегося щитом «осьминога», который полз по берегу, стараясь поранить лодыжки человека-ящерицы то тем, то другим оружием. Толпа охотников, возглавляемая «медведем» и псевдо-Ара таком, а также более крупным из «пауков», выбралась на никем не охраняемый берег.
Другая «паукообразная» тварь находилась между Аратаком и скалой и, вращая свое смертоносное копье, стреляла красными глазищами то в человека-ящерицу, то в сторону обеих женщин. В позе твари чувствовалась надменность, вовсе не свойственная настоящим «паукам». Охотник не обратил внимания даже на пролетевший возле его головы камень.
«Аратак попадет в ловушку! С одной стороны — „паук“, с другой „осьминог“!»
Следующий камень угодил паукообразному существу в то место, где верхняя часть тела соединялась с брюшком. Охотник мгновенно развернулся и ринулся на Райэнну и Даллит.
Дэйн помчался на помощь, отлично понимая, что не ему состязаться в беге с «пауком». Марш видел, как Райэнна выбросила вперед копье, а Даллит с лицом белее мела бросала и бросала камни, праща ее вращалась, казалось, не останавливаясь ни на минуту. Краем глаза землянин заметил, что Аратак прыгнул на «осьминога» и, схватившись своей могучей ручищей за край щита, оторвал его вместе со щупальцем. В следующую секунду дубина Аратака обрушилась на тело твари, превращая его в бесформенную массу. Покончив с охотником, огромный человек-ящерица развернулся и побежал к утесу.
Даллит вдруг задрожала, выпустила из рук пращу и, с ужасом посмотрев перед собой, закрыла лицо руками. В этот момент паукообразная тварь добежала до скалы. Райэнна ударила его своим копьем, но «паук» принял острие на щит и отразил выпад. В следующую секунду он, взяв свое оружие двумя «руками», выбросил его далеко вперед, целясь прямо в голову рыжеволосой женщины. Райэнна пригнулась, и острие копья угодило прямо в грудь Даллит.
Дэйн издал душераздирающий вопль и кинулся к скале, выкрикивая имя девушки. Теперь он мог думать только о том, чтобы, убив паукообразную тварь, бросить свой меч и заключить Даллит в объятия.
Но Аратак подоспел раньше. Он опередил охотника, который еще не вытащил жало своего копья из хрупкого тела Даллит. Могучая ручища человека-ящерицы схватила тварь за две «ноги», охотник потерял равновесие, и в тот же миг огромная дубина обрушилась на голову и тело «паука». Фонтаны крови брызнули на многие ярды вокруг. Аратак же, размахнувшись, швырнул искореженные останки твари прямо на бросившуюся в атаку свору охотников.
Разум Дэйна точно парализовало.
— Даллит! Это неправда! Даллит! — выкрикивал он имя девушки опять и опять, не соображая, что делает. Котообразная тварь напала на него с мечом в руке, и Дэйн убил охотника, даже не осознав, что сделал. Он больше ни о чем не думал, превратившись в дико орущую машину для убийства. Аратак и Райэнна неистово сражались над павшей Даллит. Тут вдруг что-то случилось с Маршем, и в мозгу его вспыхнула мысль: «Ее тело принадлежит мне! Я не дам этим тварям ни сожрать ее, ни взять себе как трофей, чтобы они могли отрубить ее прекрасную головку и повесить на стену. Живая или мертвая она моя, они не получат ее, даже если мне придется перерезать всех проклятых охотников на этой треклятой Луне…»
Ослепленный горем Марш, казалось, лишился рассудка, закружившись в смертоносном танце. Первый из копейщиков, осмелившийся приблизиться к нему, упал с разрубленной грудью. Мечник, псевдомехар, лишился головы. Дэйн едва понимал, что рядом с ним сражается Аратак, работая одновременно и дубиной и секирой. Длинные копья отскакивали в сторону или разлетались в щепы, а те, кто орудовал ими, ложились мертвыми на каменистую почву Красной Луны. Стоя спиной к скале, Райэнна сражалась вместе с друзьями, то и дело выбрасывая вперед копье. Охотники, принявшие форму людей, попытались зайти в тыл Дэйну, он убил двоих не задумываясь, автоматически. Краем глаза землянин видел, что солнечный диск над головой Аратака коснулся края горизонта.
