Павел Шумил - Дом Командора
— Папка, ты гений! — воскликнула Шаллах. А Вредины сделались вдуг деловитыми и сосредоточенными. Лобасти обнаружила их в своих очках. Сестренки изучали схемы хроно-маяков, поточную линию по их производству и количество на складах.
— Вы что, — удивилась Лобасти, — прямо сейчас хотите начать?
— А чего ждать-то, — хором ответили Вредины, — завтра дел еще больше будет. Свяжемся с Камиллом, раздобудем звездолет класса «Призрак», отвалим на два десятка парсеков — и понеслась…
— А как же памятник? — то ли удивился, то ли усмехнулся Мартин.
— Не время. Работать надо! Папин день рождения совсем близко. Кроме того, хорошо, что вы отсюда его не чувствуете. Что смотрите? Мы вот знаем кое-что, догадываемся, какое он сейчас интервью даёт. Поверьте, хорошие новости не повредят. Вот.
* * *Подобно тому, как собака идёт на запах, Уголёк шла на эмоции Командора. И эти эмоции были не самыми приятными: раздражение, обида и неприязнь — вот неполный перечень. Наконец Уголёк увидела его, сидящего в одиночестве в позе «лотос» и пытающегося успокоится.
— Мастер, скажи, кто тебя обидел, я ему покажу!
Командор повернулся к ней, и в стремительно угасающих негативных эмоциях появился теплый солнечный лучик. Уголек села рядом, обняла крылом.
— Понимаешь, — медленно произнес он, — кое-кто не оправдал оказанного ему высокого доверия…
— ???
— Олав. Он заснял день рождения Коры. Потом раздобыл кадры столкновения Мириту и Бена, отправил это все в газеты, не преминув снабдить своими комментариями. В меру фантазии.
— О-о-о… — Произнесла Уголек.
— Вот-вот, а они слетелись на запах скандала, выяснять, так ли все было на самом деле… Думаю, пора его отваживать. Нечего тут всяким… Как был желтой прессой, так и остался. Не ровен час, про машину времени узнает… Кстати, о сестренках, — добавил он, уже полностью успокоившись.
— Да?
— Ты еще не слышала, в какую историю они ввязались?..
Мир людей. 12.08.2156. 13:57. Радуга. Столица
На посадку зашли с востока, со стороны вечно спокойного моря, похожего на застывшее зелёное стекло. Проскочили ряды тёмно-зелёных крыш заправочных станций, пустых бетонных площадок, пролетели над большим бело-голубым куполом десантного сигма-Д-звездолёта и, наконец, опустились на отдаленную пустую площадку. Мишель заглушил двигатель, когда уже тревожно мигал индикатор аварийного пятнадцатиминутного остатка топлива.
Их бегство от Волны, начатое пять часов назад, завершилось. Но только теперь оно превратилось в настоящее бегство. Рядом со Столицей помех в эфире было мало, и они услышали, что десять минут назад Волна прорвала защитную цепь «харибд», и теперь, с ускорением десять метров в секунду за секунду, идет к Столице.
— Ну что, пойдем потихоньку, — сказал Мишель, когда они выбрались из флаера, и первым отправился к городу, навстречу странным угловатым конструкциям, стоявшем прямо на бетоне. Между конструкциями двигалась одинокая человеческая фигура.
Когда подошли ближе, Мишель узнал Канэко.
— Товарищ Канэко! Вот не думал, что так быстро найду вас. Принимайте, доставил ваших туристов. В лучшем виде.
Канэко поднял голову, и озабоченность на его лице сменилось улыбкой.
— Спасибо, спасибо дорогой! — он схватил Мишеля за руку и начал энергично трясти ее. — Ты не выходил на связь, я уже начал беспокоится. Почему ты не отвечал?
— Да… С Волной чуть не поцеловались. Передатчик сдох, еще по мелочам. Так что флаером нашим лучше не пользоваться.
— И близко к вам Волна подходила?
— Ну… Еще чуть-чуть, и побил бы рекорд Лю.
— Это серьезно! — заметил Канэко и обратился к туристам. — Что же это вы, товарищи? Без разрешения в запретную зону полезли, никого не известили… Нехорошо это.
Туристы молчали со скорбным видом, поэтому Канэко продолжил:
— Ладно, значит так. С Волной лучше не шутить. Немедленно отправляйтесь в больницу. Все. Можете считать это предписанием СИБ. Теперь, что касается тебя…
— Но товарищ Канэко! — перебил его Мишель. — Вы же знаете, к врачам в лапы лучше не попадать, на неделю запрут! Вы мне скажите, зачем вам эти кухни?
Странные конструкции вблизи оказались обычными киберкухнями.
— Это должны были быть «медузы». Прямо зла никакого на снабженцев не хватает. Но вы не увиливайте, товарищ Сегюр, или вам тоже предписание нужно?
— Ну да, конечно, — в голосе Мишеля зазвучала наигранная обида, — как зерноедку гонять или на кальмаров — так это испытатели. Все равно нам нечего делать. А как настоящее дело — так в больницу?!
— Ваши, между прочим, пока все здесь. Только Сойер улетел за художниками. Так что… — Канэко помолчал и добавил, — впрочем, раз ты так этого хочешь… Но чтобы не меньше часа отдыхал. Где хочешь, но чтобы я тебя не видел. И если почувствуешь себя плохо — немедленно в больницу, все понял?
— О'кей, меня уже нет, — согласился Мишель. — Засекайте время, ровно через час я возвращаюсь!
* * *— Привет, Роджер, не ждал?
— Мишель? Боже, где тебя черти носили?
— Летал… То тут, то там. Ты так и будешь в дверях стоять, или пригласишь друга зайти?
— Конечно заходи! Ты, кстати, обедать будешь?
— О-бя-за-тельно! — медленно, с растяжкой выговорил Мишель, — Обязательно! Зачем я, по-твоему, к тебе пришел? Знаешь, кто ходит в гости по утрам — тот поступает мудро. То тут сто грамм, то там сто грамм…
Роджер засмеялся и начал колдовать над пультом киберкухни. А Мишель заглянул в холодильник, налил себе сока и сел в кресло. В открытую дверь соседней комнаты была видна мастерская, где стоял блок из местного мрамора, уже частично обработанный. Мишель никогда не спрашивал, что именно ненужное собирается удалить Роджер, чтоб получить очередной шедевр.
— Кстати, Волковского не читал нового? — спросил Роджер, расставляя тарелки.
— Да нет, ты же знаешь, я прохладно к таким вещам отношусь… Да и кто повезет на Радугу такую книжку?
— Ну не скажи. У нас, например, сам Сурд сейчас здесь, не знал?
Мишель не знал этого. Но предпочёл обойтись неопределённым жестом, делая вид, что занят супом. Суп и правда был вкусный.
— Правы люди, лишимся автономии — совсем тоскливо станет.
— Кстати, я так понимаю, что скоро проблем с доставкой не станет. Сегодня, у ваших, человека собирались запускать.
— Не понял, — удивился Мишель, — откуда ты взял?
— Ну как же! Несколько раз передавали, а я слушал. Говорили, что в два пополудни будет запуск, просили к часу всех быть на месте.
При этих словах Мишель подавился супом, закашлялся, выплюнул непроглоченное в тарелку и бросил взгляд на часы. Четырнадцать двадцать две! И восемь испытателей кроме него в городе — это катастрофа!
