Пол Андерсон - День их возвращения
Мерсея нет.
Естественно, Эраннат ничего не знал об Айчарайче, когда прибыл сюда. Но он знал, что Аэнеас является ключевой планетой этого сектора, и ожидал, что Мерсея работает где-то в подполье. Так как Земля и Иттри имеют много общих интересов - мир, стабильность, сдерживание ненасытного агрессора - он оказывал помощь, какую смог.
Десаи откашлялся.
- Простите, - сказал он. - Я не намеревался произносить такую длинную речь. Для меня она тоже оказалась сюрпризом. Я никакой не оратор, просто прославленный бюрократ. Но это дело, от которого зависят жизни миллиардов людей.
- Бы нашли его тело? - спросил Ивар бесцветным голосом.
- Да, - сказал Десаи. - Его роль - другое дело, мы не можем предать это гласности: слишком разоблачительная и слишком вызывающая. Фактически, мы вынуждены сыграть на руку Мерсее из-за страха потрясти хрупкий мир. Однако, тело Эранната отправилось домой на корабле Империи с почетным караулом.
- Это хорошо, - сказал Ивар, немного подумав.
- У вас есть какие-нибудь планы в отношении бедного Яана? - спросила Татьяна.
- Мы предоставим ему психиатрическую помощь, чтобы избавить от псевдодвойника, - пообещал Десаи. - Мне сказали, что это возможно.
- А если он откажется?
- Тогда он может доставить неприятности - потому что его движение не вымрет так быстро, если он сам не осудит его. Мы хотим оставить Яана в
покое. Вы можете не поверить этому, но я не одобряю использование людей.
Взгляд Десаи вернулся к Ивару.
- Как вас, Первенец, - сказал он. - Вас не будут принуждать. Никто не будет давить на вас. Хотя я предупреждаю, что работа с моей администрацией за реставрацию Аэнеаса в Империи будет тяжелой и неблагодарной. Она будет стоить вам друзей и долгих лет жизни, которую вы могли бы провести более приятно. И будет боль, когда вы должны будете принимать трудное решение или пойти на непопулярный компромисс. Я могу только надеяться, что вы будете с нами.
Десаи поднялся.
- Я думаю, что на этом ситуацию в данное время можно считать урегулированной, - сказал он. - Вы двое заработали право на личную жизнь. Пожалуйста, подумайте об этом, и, пожалуйста, навестите меня, когда пожелаете. А сейчас, доброго вам дня, Проссер Тэйн, Первенец Фридериксон. - Верховный Комиссионер Земной Империи раскланялся. - Благодарю вас.
Ивар и Татьяна медленно поднялись, что бы пожать ему руку. И они сразу, словно возвысились над этим невысоким человеком.
- Я думаю, мы поможем, - сказал Ивар. - Аэнеас должен пережить Империю.
Татьяна воспользовалась этим:
- Сэр, я подозреваю, что мы обязаны вам большим, чем кто-либо может это признать, и меньше всего вы.
Когда Десаи закрыл за собой дверь, он услышал, как мышонок запел.
Яан до рассвета отправился в поход. Один.
Улицы еще были окутаны ночью, и он часто спотыкался. Но когда он вышел на пристань, о которую билось море, утреннее небо улыбнулось ему. Перед мерцающим пространством моря город был каменной грудой, заколдованной лунным сиянием.
Лучше всего Яан знал небо. Звезды толпились в темноте, которая сама казалась объятой огнем, пока не таяли скопом в катаракте Млечного пути. Самыми величественными были Круцио Альфа и Бета. Но он знал намного больше звезд, друзей жизненных странствий. Звезды свысока посматривали на неудавшегося пророка, мерцали и вращались. Ливиния была внизу, а Креуза спешила наверх. Низко над песчаными равнинами висела Дидо, утренняя звезда.
За исключением шума далеких водопадов, здесь было совсем тихо и смертельно холодно.
- Взирай на то, что реально и вечно, - сказал Карунф.
- Позволь мне остаться одному, - ответил Яан. - Ты фантом.
- Ты не веришь в это. Мы не верим.
- Тогда почему твоя комната сейчас пуста, а я одинок в своей голове?
- Другие победили - выиграли даже не битву, схватку в стремлении жизни стать Богом. Ты не одинок.
- Что нам следует делать?
- Отвергайте их вероломство. Провозглашайте правду.
- Но тебя со мной нет! Ты просто воспоминание, которое можно забыть или стереть.
- О-о, да, - сказал Карунф с ужасным презрением. - Они могут стереть мои следы; они могут также выхолостить тебя, если я позволю. Иди, стань домашним; снова делай свою обувь. А эти звезды будут продолжать светить.
- Наше дело в этом поколении, на этой планете, сломлено, - взмолился Яан. - Мы оба знаем об этом. Что нам остается делать? Только ходить несчастными, осмеянными, оскорбленными?
- Мы можем поддержать правду и умереть за нее.
- Правду? Где доказательства что ты реален, Карунф?
- Пустота, которую я оставил после себя, Яан. И это, думал он, действительно будет так. Бороться бесполезно… бесполезно… бесполезно…
пока смерть не даст ему покоя.
- Храни меня, - настаивал Карунф, - и мы умрем только раз, и это будет во имя последних солнц.
Яан обратился к своим ученикам. Помогите мне. Никто не ответил, за исключением Карунфа.
Небо засияло белизной на востоке, и Вергилий принес ясный Аэнеаский рассвет. Мир просыпался. Птицы захлопали крыльями и запели, радуясь солнцу. Над Ареной поднялись знамена и трубы возвестили начало нового дня.
Яан думал:
"Я сам хозяин своей жизни. И я могу наполнить свою жизнь содержанием. Я пойду искать помощи у людей".
Он никогда раньше не знал, как крут путь вверх.
Я молю тебя небом высоким,
Ветерком молодым над травой,
Чтоб остался мой взор одиноким.
Пусть свободен и дух будет мой.
Киплинг
THE DAY OF THEIR RETURN © 1974 by Poul Anderson
This file was created with BookDesigner program [email protected] 11.03.2009
