Ричард Дейч - Тринадцатый час
Однако Ника радовал уже сам тот факт, что даже если ему не удастся помешать ограблению, то, по крайней мере, поиски убийцы Джулии можно считать завершенными и он знал, кого должен убить.
Ник посмотрел на Шеннона, мнение о котором у него изменилось в третий раз за этот день.
— Почему у вас с ним одинаковые медальоны?
— Дэнс порой бывает порядочной сволочью, но он мой родственник, он дал мне эту работу несколько лет назад, и мы ходили в одну и ту же школу в Бруклине. Он мой двоюродный брат.
— Ваш двоюродный брат? — потрясенно переспросил Ник.
— Поверьте мне, сейчас это уже мало что значит. Но, так или иначе, мы учились в католической школе Святого Христофора в Бруклине, и нам всем давали такие медальоны при выпуске.
— Не хочу вас прерывать, но моя жена… она понятия не имеет, где я.
Ник знал, что ему нужно как можно быстрее выбраться отсюда, чтобы успеть остановить Дэнса и не дать свершиться ограблению.
— Да, верно, — сказал Шеннон. Встав, он взял со стола два медальона, положил свой в карман, а медальон Дэнса в корзинку и открыл дверь. — Мне только нужно все оформить и дать вам расписаться за свои вещи. Это будет быстро, обещаю.
Ник встал и вышел следом за ним из комнаты, радуясь свободе и тому, что он наконец нашел путь к спасению Джулии и может обеспечить им долгое будущее.
Шеннон поставил корзинку на небольшой стол в коридоре и быстро начал заполнять бланки.
— Ваш пистолет в нашем сейфе, вы получите его, как только мы все оформим.
Ник взял конверт Маркуса и письмо европейца, радуясь, что Шеннон не стал в них заглядывать, и спрятал их в карман пиджака.
— Шеннон, что ты делаешь, черт бы тебя побрал? — послышался голос Дэнса. На нем был синий пиджак, белая рубашка и галстук в синюю полоску; тяготы сегодняшнего дня еще не успели отразиться на его внешнем виде.
— Где ты болтаешься все утро? — крикнул в ответ Шеннон. — Я уже несколько часов не могу тебя найти, а потом мне приходится разбираться с какой-то ерундой, которую ты на меня свалил.
Дэнс ворвался в коридор, прошел мимо Шеннона, схватил Ника за руку и потащил его за собой.
— Эй! — крикнул Шеннон. — Что ты делаешь, черт побери?
Дэнс продолжал тащить Ника по коридору. Он открыл большую металлическую дверь, за которой обнаружились пять тюремных камер.
— Итан, отпусти его. Он не сделал ничего плохого.
— Шеннон всегда был чувствительной натурой, — сказал Дэнс Нику.
Распахнув дверь первой камеры, он втолкнул Ника внутрь и с грохотом захлопнул за ним дверь. Посреди камеры размером десять на десять футов с решетчатыми стенами стояли два складных стула, а к стене была приделана деревянная скамья.
— Что ты делаешь? — спросил Шеннон, входя следом за Дэнсом. — Отпусти его. Его жена едва не оказалась в том самом самолете. Кроме того, ты на самом деле перед ним в долгу: он нашел твой медальон святого Христофора, который ты потерял.
— Что? — Дэнс наклонил голову. — Я ничего не терял.
В воздухе повисла напряженная тишина.
Боб и Итан вышли, закрыв за собой дверь.
— Что происходит, черт возьми? — настойчиво спросил Шеннон.
— Может, все-таки скажешь, с чего вдруг решил его отпустить? — сказал Дэнс.
— За что его задерживать? Единственное, что он сделал, — оказался не в том месте не в то время… — Шеннон замолчал. — И ты так и не ответил на мой вопрос. Где ты был, черт побери?
Шеннон был на несколько дюймов выше и фунтов на двадцать тяжелее, но это не помешало Дэнсу приблизиться к нему вплотную, глядя на него, словно на бродячего пса.
— Это ты послушай меня, — сказал Дэнс. — С каких это пор ты начал за мной присматривать? Ты работаешь здесь исключительно по моей милости, а вовсе не капитана или кого-то еще. Я дал тебе работу и точно так же могу ее забрать. И учти, если решу лишить тебя работы — просто сообщу кое-что в службу внутренней безопасности.
— Вот только этого не надо, — бросил в ответ Шеннон. — Ни у тебя, ни у них ничего против меня нет. Я чист как стеклышко.
— В самом деле? Как насчет пяти штук, которые ты получил от наркодилеров в прошлом году?
— Чушь. Ты дал мне те деньги, сунул их мне в карман, — Шеннон ткнул пальцем в двоюродного брата. — И я тут же отдал их тебе обратно. Я не желаю иметь ничего общего с твоими делишками.
— Странно, а я помню совсем другое, — насмешливо проговорил Дэнс.
— Хочешь подставить родную душу?
— То, что мы двоюродные братья, вовсе не значит, что мы родные души. Слава богу, у наших родителей нет ничего общего.
— Ты что-то натворил, — сказал Боб. — Я вижу по твоим глазам. И получилось все вовсе не так, как ты хотел, верно? Иначе ты улыбался бы до ушей, даже несмотря на двести погибших в авиакатастрофе. Что ты сделал, а? И какое к этому имеет отношение Куинн?
Дэнс открыл дверь в помещение с камерами и повернулся к Шеннону.
— Отправляйся на место катастрофы и подумай как следует о собственном будущем. — Дэнс помолчал. — И не забывай, от кого оно зависит.
Вставив ключ в замочную скважину, Дэнс открыл тяжелую зарешеченную дверь и шагнул в камеру. Закрыв дверь за собой, положил ключ в карман. В руках он держал корзинку с вещами Ника, который сидел посреди камеры на складном стуле, глядя на потертые часы на стене.
Итан помахал корзинкой перед глазами Ника. В ней лежали бумажник Пола Дрейфуса, его собственный бумажник, мобильный телефон, ключи, на которые он не обращал внимания, предпочитая смотреть на стену, но взгляд его то и дело невольно падал на лежавшие в корзинке золотые часы. Только они волновали его сейчас — не ключ от камеры в кармане Дэнса, который мог бы позволить ему освободиться из заточения, не его собственные ключи, с которыми он мог бы сесть в машину и уехать. Главным для него сейчас было вернуть часы.
Дэнс отодвинул корзинку в сторону, словно издевательски напоминая, кто здесь сейчас главный.
— Неплохие у тебя часы, — сказал он, доставая их из корзинки, повертел часы в руках, провел пальцем по золотому корпусу, по заводной головке. Открыв их, посмотрел на циферблат в староанглийском стиле. — Старинная вещь. От отца досталась или, может, от деда? Наверное, очень дорога твоему сердцу? «Fugit inreparabile tempus», — прочитал он надпись. — Уверен, ты очень расстроишься, если лишишься их, верно? — Дэнс убрал часы в правый карман пиджака.
Два конверта в кармане Ника словно жгли его огнем. Если Дэнс найдет их, увидит страничку из «Уолл-стрит джорнал», прочитает письмо, где говорится про часы… В ушах его эхом отдались слова Маркуса: «…не в те руки…» Ник знал, что нет рук хуже, чем руки Итана.
