Кристофер Сташеф - Чародей в скитаниях
— Ничего, ничего, — утешающе произнес он, хоть и знал, что Мак Черч* [9] его не услышит. — Ничего, ничего.
Он встал, скрипя старыми костями и вздыхая, и повернулся уйти, но остановился в дверях, оглянувшись на невероятно красивого молодого человека, с вырисовывающимися под одеялом мускулистыми плечами и грудью, с закрытыми глазами. Дядя Родрик вздохнул, покачал головой и закрыл за собой дверь.
Когда он добрался до самого низа лестницы, на него так и налетел, сверкая глазами, Блутштейн.
— Ты ее достал? Она с тобой?
— О, да, господин Блутштейн, — вздохнул Родрик.
— О, блаженство! О, восторг! — Цукор Блутштейн протянул вперед скрюченные пальцы, всего лишь малость пуская слюну. — Дай мне взглянуть на нее! Дай мне вкусить... — он оборвал фразу, когда Родрик поднял мензурку, показывая два дюйма темно-красной жидкости. — У-йййййй! — он плотно зажмурил глаза и поднял ладони, отгораживаясь от этого зрелища. — Забери ее! Забери ее прочь отсюда! — он, содрогаясь, побрел к гостиной.
— Эх, бедняга, — вздохнул Родрик. — Как это ужасно, быть вампиром, но чувствовать, как у тебя желудок выворачивает наизнанку при виде крови, — и, качая головой, проковылял на кухню.
— Достал? — крикнула тетушка Дил.
— Конечно достал, — пробурчал, ковыляя к жене, Родрик. — Что он мог сделать — вскочить с постели и дать мне отпор? Когда он вот уже два года как в коме? Бедный паренек!
— Бедный паренек, скажешь тоже! — возмутилась тетушка Дил. — А кто ему так вдарил, что он впервые отрубился? Как раз ты!
— Ну да, но кто б подумал, что он никогда не очнется? Кроме того, что мне, по-твоему, оставалось делать, когда его мать и дядя ввалились к нам через переднюю дверь, не сказав даже «с вашего позволения», и заявили, что этот дом теперь их дом, и мы отныне должны служить им веки вечные, а не то послужим основным блюдом на обед?
— И поэтому ты конечно шарахнул дубиной единственного, кто не угрожал нам!
— Но он выглядел единственным достаточно сильным, чтобы причинить какой-то вред, — возразил Родрик. Он подтащил к дверям табурет и забрался на него с двумя досками и веревками.
— И что же ты теперь делаешь, старый дурень? Ты же знаешь, что твои западни никогда не срабатывают!
— Ну, мы должны продолжать попытки, не так ли? — Родрик указующе глянул на ее курящийся котел. — Или ты намерена бросить мешать ведьмино варево?
Тетушка загородила собой котел, словно хотела защитить его.
— А что мне еще делать? Я же ведьма, не так ли?
— Нет. Ты — гадалка, — Родрик подпер одной доской другую. — Всего лишь старая цыганка — гадалка. Возможно потому-то все твои зелья никогда не срабатывают. Но если ты не будешь высмеивать мои западни, я ничего не стану говорить о твоем вареве. Какие тайные ингредиенты пошли в ход на этот раз?
— Соли серебра, — отрезала тетушка Дил. — А что в ведре?
— Вода, — Родрик слез с табурета и поднял бадью на свою импровизированную площадку. — Всего лишь вода.
— Какой же будет толк от нее?
— Вероятно никакого, но все прочие я уже перепробовал, — Родрик привязал веревку к ручке ведра и перекинул ее через гвоздь в углу двери. Кроме того, я в детстве читал в одной книжке...
— Там говорилось о колдунье, болван, а не о вампире.
— А, так вот почему ты добавляешь соли! Но разве против них нужно не чистое серебро?
— Берегись! — закричала тетушка Дил, но дверь с грохотом распахнулась, и Родрик полетел на пол. Также как и ведро, но только оно повернулось разок и с лязгом стукнулось о голову вошедшего монстра. Тот на секунду замер в ошеломлении, а затем с ревом сорвал ведро.
— Ну, ну, племянничек, — вклинилась между ним и Родриком тетушка Дил.
— Знаю, что скверно, когда тебя так вот окатят водой, но Франк, это же просто несчастный случай. Он предназначал его для той старой курицы и ее дяди.
Монстр забурчал и заворчал, потирая контакты у себя на шее.
— Да, знаю, это могло закоротить тебя, и, уверена, он очень сожалеет, — тетушка Дил обернулась, бросив через плечо пылающий взгляд. — Не так ли Родрик?
— О, несомненно, — простонал Родрик, с трудом подымаясь на ноги и массируя спину.
Монстр зло посмотрел на него и глухо проворчал что-то. А затем снова повернулся к тетушке и вопросительно хрюкнул.
— Томатный сок? Да, готов, — тетушка Дил налила содержимое мензурки в небольшой стакан и поставила его на поднос с чайным сервизом. Сняв с полки соломку, она принялась было что-то сыпать в стакан, но Франк схватил ее за руку и покачал головой, прогромыхав что-то отрицательное.
— Ну, ладно, мышьяк добавлять не буду, — пробурчала тетушка Дил. — Но нам нужно-таки несколько долек лимона. Будь добр, принеси их из ледника, ладно. Франк?
Монстр повернулся уйти, и тетушка Дил, стремительно обернувшись, схватила аптекарский пузырек.
— Вот! Всего лишь щепотку нитрата серебра... — внезапно она остановилась, прижав ладонь ко лбу. — Нет! Отчего я совершаю сии деяния? Я же никогда и не помыслила ни о чем подобном...
— Да, я знаю, что ты имеешь в виду, — Родрик плотно зажмурил глаза, а затем снова открыл их. — У меня такое ощущение, что я на самом деле не Родрик. Имя в чем-то может и похоже, но...
— О, у нас у всех бывает время от времени подобное ощущение, — произнес вкрадчивый любезный голос. — Беспокоиться в общем-то незачем, это всего лишь трюк сыгранный с нами нашими нейтронами, вроде дежа ву.
— О, нет! — в ужасе отшатнулся Родрик. — Это Старый Ник!
— И совсем не старый, — учтивый галантный черт погладил свою козлиную бородку. — И не Старый Ник, а всего лишь сын Старого Ника. Но вы можете называть меня «Жужжапчел».
— Ну, это просто прекрасно для тебя, — воинственно нахмурился Родрик, — но как мне называть себя?
— Родрик, — заявил с металлом в голосе черт, — и не смей пытаться быть чем-то иным! — а затем улыбнулся, смягчая свой подход. — Я знаю, как это бывает, у тебя то и дело происходят эти вспышки воспоминаний, обрывки ощущения, что ты на самом деле кто-то другой. Пусть тебя это не тревожит, это всего-навсего симптом внутреннего конфликта. Со мной тоже такое случается. Ты б не поверил, но время от времени я обнаруживаю, что бормочу что-то на церковной латыни!
— Ты прав, — проворчал Родрик. — Я в это не верю.
— Веришь ли ты в это или нет, а делать будешь как сказано! — Жужжапчел обвел горящим взглядом их троицу. — Я б хотел, чтобы стало совершенно ясно одно: вы в моей власти, и чертовски обязательно будете поступать так, как вам велено!
— Вот именно, «чертовски», — фыркнул Родрик.
— И с тебя этого хватит! — Жужжапчел ткнул пальцем в Родрика, и у того расцвело на щеках и на лбу с полдюжины красный пятнышек. Он взвыл от боли, сгибаясь и закрывая лицо ладонями, а Жужжапчел негромко рассмеялся.
