Дмитрий Силлов - Кровь охотника
В общем-то, так оно и было. За исключением, что с оружием, снарягой и шансами на выживание у меня было неважно. Нелюди вполне доступно объяснили наш статус, и про «ферму» тоже всё было понятно. Грубо говоря, мы сейчас для них просто мешки со свежей кровью, не забитые на месте, скорее всего, по той же причине, по какой возят скотину на бойню, — чтобы продукт подольше свежим оставался. Чтоб саданул молотом по башке или электрическим разрядом в сердце — и сразу в консервы.
Но в консервы мне не хотелось. И мысли вертелись в голове все вокруг того, что в моих руках запрятаны два клинка, и препятствие для их извлечения — лишь браслеты на запястьях, активно реагирующие на трансформацию тела. Вертеться-то они вертелись, а толку что? Без рук особо не повоюешь. Так что сиди, Андрей Краев, гипнотизируй окно и расслабляй мышцу за мышцей, мысленно готовя тело к серьезной работе. К какой? А черт его знает. Но добровольно класть голову под нож — извините, кровососы, здесь вы явно ошиблись адресом.
Тем временем спуск окончился. «Буханка» выехала на открытое пространство.
«Ну ни фига себе…» — пришла мне в голову неоригинальная мысль. Пришла — и осталась в месте дислокации, дублируя сама себя по мере появления в окне «буханки» новых элементов пейзажа.
«УАЗ» ехал по подземному городу. Толстенные колонны, расположенные в полукилометре друг от друга, будто стволы деревьев в фантастическом лесу, уходили вверх, поддерживая невидимый из машины свод. А меж колоннами были разбросаны здания красоты необычайной вперемешку со стандартными заводскими комплексами времен социализма, унылыми и мрачными, словно вросшие в землю гигантские склепы. Ясно было — нелюдям явно не хватало места в подземном городе и местной администрации приходилось строиться не там, где хочется, а там, где это было возможно чисто технически.
Перехватив мой недоуменный взгляд, мутноглазый вновь ощерился:
— Добро пожаловать на ферму, человечина, — процедил он.
Я не ответил. Вампир мог глумиться сколько ему вздумается, а мне надо было запоминать дорогу.
— Не пригодится, — сказал мутноглазый, словно прочитав мои мысли. — На то она и ферма, красномордый. Как говорится, опе уау 1лске1;, билет в один конец. Слышал такую песню?
Машина лавировала меж гигантских опор, зданий и редких встречных машин, и лишь благодаря искусству водителя мы еще не впечатались в то, другое или третье. Пешеходов здесь было немного. Судя по всему, они ходили над дорогой по гигантским прозрачным трубам, протянутым меж зданий. Хотя некоторые из этих труб, те, что потоньше, явно были предназначены не для моциона — их нижняя часть была выкрашена в темное, и мне показалось, что я вижу, как по этим полупрозрачным артериям фермы лениво течет густая темно-красная масса.
Неожиданно мутноглазый поднялся со своего места и подсел ко мне поближе, дружески положа руку мне на плечо.
— А ведь ты не такой как они, человечина, — тихо сказал он, кивнув на пленников. — Не хомо, и даже не ликан. Ты что-то другое. И, похоже, я знаю, что именно. Ты не боишься и поэтому пахнешь по-другому. И люди, и ликаны, и даже мы перед смертью пахнем страхом. Ты — нет. Ведь это не Охотник сейчас лежит в мешке, верно?
Я молчал. Я был слишком занят, глядя в окно и пытаясь запомнить повороты дороги.
— Верно, — ответил за меня вампир.
Его вонючее гнилостное дыхание щекотало мне ухо и достигало ноздрей. Не иначе кровосос считал ниже своего достоинства чистить зубы после приема пищи. А кровь имеет свойство гнить и вонять. Особенно кровь, смешанная со слюной и отрыжкой. Это я сейчас прочувствовал на себе, но сделать ничего не мог — ствол короткого автомата упирался мне в ребра, да и второй вампир не дремал, хотя, судя по его взгляду, не одоб- ряд фамильярности однополчанина с низшим звеном пищевой цепочки.
— И пока яйцеголовые догадаются, что мы привезли им не пилюлю бессмертия для сильных мира сего, а просто кусок падали, я первым напьюсь твоей крови, Охотник. Потому что вряд ли простому солдату дадут ее когда-нибудь попробовать. Как ты думаешь, я прав?
Я думал, что мутноглазый был прав. Если каждый член абсолютно любой группы станет всемогущим, то в ней не останется вожаков. Такое положение вещей вряд ли устроит тех, кто стоит наверху. Поэтому вампиры с оборотнями не постеснялись пренебречь многовековыми законами Маскарада и Равновесия, лишь бы добраться до меня. И мутноглазый прямо сейчас впился бы мне в шею, если б не боялся вопросов, которые непременно возникнут у его сородичей по поводу такого странного поведения.
И если бы он не сомневался в своих предположениях.
Я чувствовал, что вампир пытается если не вызвать меня на откровенность, то хоть немного расшевелить, заставить говорить и тем самым подтвердить его догадку.
Но я не доставил ему такого удовольствия.
Я повернул голову и прямо посмотрел ему в глаза. А потом сказал:
— Отвали, мутноглазый. И пасть закрой, несет из нее как из параши.
Я сильно рисковал — что стоило вампиру нажать на спусковой крючок или просто, не тратя патронов, снести мне голову ударом лапы? Но, с другой стороны, если нас везли куда-то, значит, на то были особые инструкции. За нарушение которых в любой военизированной структуре полагается взыскание с последующим разбором что, да как, да зачем. И если вампир сразу не впился мне в горло, значит, с нарушителями у кровососов особо не церемонились.
Я не ошибся. Вампир зашипел, обдав меня зловонным выдохом вместе с каплями слюны, сорвавшимися с кончика длинного языка, но нарушить устав не посмел.
— Поверь, я очень постараюсь, чтобы через пару часов мы снова встретились с тобой, красномордый, — просипел он. — Я приложу все усилия!
— Давай-давай, один такой тоже недавно грозился, — пробормотал я, наблюдая, как, свернув в очередной раз, автомобиль снизил скорость и остановился у большой металлической створки, крашенной унылой серой краской. Такими обычно бывают въездные ворота следственных изоляторов или тюрем особого режима. Большими, надежными и унылыми, как врата в царство мертвых.
Вампиры передали нас внутреннему конвою, расписавшись в какой-то ведомости. Я был прав: дисциплинка у кровососов была на уровне. Оно и понятно, небось за века отточили искусство выживания до мельчайших деталей. Поди ж ты, целый подземный город отгрохали под Москвой. Не в смысле в Подмосковье, а под Подмосковьем, в нескольких километрах от мегаполиса и его знаменитого метрополитена, который люди рыли больше чем полстолетия.
А сколько столетий выгрызали вампиры эту фабрику по производству своей страшной жратвы? Надо оно им было, ох как надо в свете их Маскарада! Иначе б люди давно заметили исчезновение большого количества соплеменников. И так народу пропадает каждый год немерено, все сводки милицейские в портретах сгинувших без вести. «Вышел из дома — и не вернулся». Но это единицы, а жрать-то кровопийцам поди каждый день надо…
