Андрэ Нортон - Астра
Но дисциплина, к которой он приучал себя почти с самого рождения, заставила проверить флаер и терпеливо ждать, внутренне кипя от возбуждения, ждать, пока к нему не присоединятся Хобарт, Лабле и Сорики, связист.
Ждать пришлось недолго. Вскоре трое пассажиров, увешанные оборудованием, тоже спустились по рампе, и Раф сел за приборы управления флаера. Он включил поле, которое послужит им ветровым щитом, и поднял флиттер в набирающее цвета утро. Сидевший рядом Хобарт нажал кнопку автоматической записи, а на заднем сидении Сорики надел на голову наушники. Они не только делали запись всего увиденного, но и непрерывно поддерживали связь с кораблем, который уже превратился в серебряный карандаш далеко позади.
Спустя два часа они установили по крайней мере одну причину изоляции района, в котором совершил посадку РК-10. Под ними поднялись пологие холмы, а впереди на многие мили возвышались неровные вершины горного хребта на фоне бирюзового неба. Это была почти непреодолимая преграда для любого путника: в узких долинах и изломанных хребтах не найти лёгкого пути. А небольшой ручей, вдоль которого они летели, спускался в долину целой серией великолепных водопадов. Дважды пролетали они над густыми зарослями деревьев, настолько тесно стоявших, что сверху они напоминали сплошной сине-зелёный ковёр. Пробиться сквозь такой лес — задача невозможная.
Четверо во флиттере разговаривали редко. Раф всё внимание сосредоточил на управлении. Часто встречались неожиданные воздушные потоки и приходилось быть постоянно настороже, чтобы удерживать маленький флиттер в ровном положении. Потому пилот лишь урывками видел местность внизу.
В конце концов им пришлось подняться высоко над растительностью нижних склонов, чтобы перевалить через вершины. Запас воздуха за защитным полем оставался постоянным, можно было не опасаться отсутствия кислорода. Раф про себя подумал, что этот хребет по высоте вполне мог бы поспорить с самыми высокими азиатскими горами на его родной планете.
Когда они поднялись над самыми высокими вершинами, чуть не произошла катастрофа. Сильный порыв ветра, как гигантской рукой, подхватил флиттер и, пока Раф отчаянно боролся с управлением, машина принялась быстро терять высоту. Если бы пилот не ожидал заранее чего-нибудь подобного, они точно разбились бы об одну из вершин, рядом с которыми пролетали. Раф, с пересохшим ртом и вспотевшими руками, снова поднял флиттер, поднял выше, чем необходимо, перевалил через последний хребет и увидел впереди спуск к равнине, которую горы разрезали пополам.
— Совсем рядом прошли, — чёткий лекторский голос Лабле перекрыл гул мотора.
— Да, — подхватил Сорики, — а могли бы стать начинкой для сандвичей. Парень своё дело знает.
Раф чуть криво улыбнулся, но ничего не ответил. Он обязан знать своё дело. Иначе зачем он здесь? Все они специалисты в одной или нескольких областях. Но у него хватило здравого смысла промолчать. Так потом не придётся сожалеть о минутах — или часах.
Страна к югу от гор оказалась совсем другой, чем дикая северная равнина.
— Поля!
Не требовалось указания Лабле, чтобы их увидеть. Равнина внизу была искусственно разделена на длинные узкие полосы. Но растительность на этих полосах не отличалась от травы, которую они видели вокруг корабля.
— Поля давно не обрабатываются, — отменил учёный свое первое заключение. — Заросли травой.
Раф опустил флиттер ниже, и потому, когда в зарослях кустов и деревьев показался купол, они пролетели над ним всего в пятидесяти футах. Вокруг дома не было заметно никаких признаков жизни, а густые заросли свидетельствовали, что дом покинут уже не один год. Лабле хотел сесть и осмотреть строение, но капитан намерен был добраться до города. Одинокое здание мало что значило по сравнению с тем, что они могли узнать в метрополисе. И, к облегчению Рафа, он получил приказ продолжать полёт.
Пилот не мог бы объяснить, почему сторонится такого исследования. Только сегодня утром ему хотелось улететь и осмотреть мир, который казался таким ярким и новым. А теперь юноша был рад, что он всего лишь пилот флиттера, что рядом другие, которые будут принимать решения. У него возникло странное отвращение к местности, нежелание приземляться рядом с куполом.
За первой покинутой фермой они увидели шоссе; так как растрескавшаяся и полузанесённая мусором дорога шла на юг, Хобарт предложил использовать её как видимый ориентир. На протяжении следующего часа полёта им попадалось всё больше изолированных домов-куполов. С воздуха хорошо видны были поля. Но нигде земляне не заметили ни малейшего признака обработки и использования этих полей. И никаких животных или птиц. Странная пустота местности начала действовать на нервы сидевшим во флиттере. Что-то было в такой пустоте неестественное, и с каждой милей у Рафа всё возрастало желание лететь в противоположном направлении.
Купола попадались всё чаще, на перекрёстках они теснились целыми группами, собирались в посёлки, где здания имели одинаковые размеры и форму, как ячейки огромного улья. Раф подумал, что те, кто строил эти сооружения, были вовсе не гуманоиды; может быть, насекомые с роевым сознанием. Эта мысль была неприятна, и потому он решительно обратил внимание на машину, которую пилотировал.
Они пролетели над четырьмя такими посёлками, все они были расположены на пересечении дорог, идущих с севера на юг и с запада на восток, всегда с абсолютной точностью. Солнце стояло в зените или чуть перевалило за него, когда капитан Хобарт отдал приказ садиться, чтобы можно было перекусить.
Раф опустил флиттер на потрескавшуюся поверхность дороги, не доверяя травянистым полям. Все вышли и некоторое время ходили по покрытию, некогда ровному и гладкому.
— Скоростное движение… — голос Лабле. Он опустился на колено и пальцем поводил по поверхности.
— Прямая… — Сорики прищурился, глядя на солнце.
— Их ничто не могло остановить, верно? Нам нужна здесь дорога, и мы её получим! Такие дела. Должно быть, хорошие были инженеры.
Рафу эта прямая линия говорила ещё кое о чем. Несомненно, дорогу построили хорошие инженеры. Но и безжалостные строители, не признающие никаких отклонений от первоначального плана, высокомерные и самоуверенные. Его не восхищали эти остатки цивилизации; больше того, смутное беспокойство только усиливалось.
Поля вокруг не нарушало ни одно движение — один лишь шум ветра. Раф обнаружил, что постоянно прислушивается — юноше хотелось услышать жужжание насекомых, крик хоть какого-нибудь зверька в траве, что угодно, что могло бы показать, что рядом присутствует жизнь. Пережёвывая концентрат и отпивая из фляжки, Раф продолжал прислушиваться. Безрезультатно.
![Андрэ Нортон - Звезды принадлежат нам! [= Звезды наши!]](/uploads/posts/books/56087/56087.jpg)
![Андрэ Нортон - Рожденные среди звезд [= Рождение звезды]](/uploads/posts/books/59921/59921.jpg)