Ричард Матесон - Книжный червь
— О, Элдерман! Входите же, что вы там стоите?
— Простите, профессор, я хотел спросить… Доктор Бун вам что-нибудь еще говорил? Я имею в виду, о том…
— Нет-нет, ничего не говорил. Но мы дойдем до этого, проходите же, не стесняйтесь. Дамы и господа, минуту внимания! Разрешите представить вам…
Услышав громко произнесенные свои имя и фамилию и став центром внимания, Фред изо всех сил старался держаться как можно непринужденнее, но сердце его стучало словно колокол, а руки предательски дрожали.
— А позвольте поинтересоваться, мистер Элдерман, — так же громко продолжал профессор, — сделали ли вы то, что я просил? Обошли ли вы все кафедры и отделения университета?
— Да… с-сэр.
— Отлично! Просто замечательно! — воскликнул довольный Фетлок. — Теперь мы имеем все, что нам нужно! Вы только представьте, дамы и господа, — суммарный итог всей университетской науки в голове одного этого стоящего перед вами человека!
Кое-кто из собравшихся позволил себе высказать сомнения.
— Нет! Нет и еще раз нет! Я серьезен как никогда, — профессор протестующе поднял руки, — впрочем, соловья баснями не кормят, попрошу вопросы. Кто первый?
В воцарившейся тишине Фред Элдерман стоял и думал о том, что только что сказал доктор Артур Фетлок. Все университетские знания в одной его голове? Но не значит ли это, что больше туда уже помещаться нечему?
Что будет с ним теперь?
Затем посыпались вопросы. Вопрос — ответ, вопрос — ответ, монотонный и бесстрастный речитатив.
— Что произойдет с Солнцем через пятнадцать миллионов лет?
Ответ: "Если Солнце будет продолжать излучать энергию с той же силой, что и в настоящее время, то через пятнадцать миллионов лет вся его масса перейдет в свет и тепло".
— Что называется основным тоном в музыке?
Ответ: "В каждом гармоническом сочетании составляющие его тона имеют различные гармонические значения, причем некоторые подавляют остальные и доминируют в том или ином звуковом единстве. Эти стержневые тона…"
Все знания целого университета в одной голове. В его голове.
— Пять ордеров в римской архитектуре.
Ответ: "Тосканский, дорический, коринфский, ионический, смешанный. Тосканский, по сути дела, — это упрощенный дорический; в дорическом сохранились триглифы; коринфский характерен…"
И не осталось больше таких знаний, которыми бы он не обладал. Его мозг напичкан ими до отказа. Но почему? Зачем?
— Буферная емкость?
Ответ: "Буферная емкость раствора определяется как dx/dpH, где dx — это небольшое количество сильной кислоты или…" Для чего ему это?
— Как сказать пэ-французски "мгновение тому назад"?
Ответ: "II n'y a qu'un instant".
Вопросам, казалось, не будет конца, а задающие их распалялись все больше и больше и почти уже кричали.
— Как определить, чем занимается литература?
— Литература как таковая имеет дело с идеями, потому что она рассматривает Человека в обществе, а иными словами — она имеет дело с определениями, моральными оценками и…
Зачем это?
— Правило для выставления мачтовых огней на пароходных судах? — Смех.
— Пароходное судно, выходя в навигацию, должно иметь следующие огни: на фок-мачте или непосредственно перед ней, а если судно не имеет фок-мачты, то на носу выставляется яркий белый огонь, устроенный таким образом, что…
Смех стих. Снова вопросы.
— Как взлетает трехступенчатая ракета?
— Траектория взлета трехступенчатой ракеты рассчитывается вертикально, и ей придается небольшое наклонение в восточном направлении, бренн-галюс происходит примерно…
— Кто такой граф Берналот?
— Каковы побочные продукты переработки нефти?
— В каком городе…
— Как происходит…
— Что является…
— Когда состоялась…
Когда все закончилось и он ответил на каждый без исключения заданный вопрос, наступила тяжелая, гнетущая тишина. Не в силах более открыть рот, дрожа всем телом, Фред Элдерман вдруг начал осознавать…
— Вас, мистер Элдерман. — Это зазвонил сразу всех испугавший телефон, профессор Фетлок протягивал ему трубку.
Фред подошел к телефону и услышал знакомый голос жены.
— Фред, это ты?
— Qui.[20]
— Что-что?
Его передернуло.
— То есть да, Ева. Я хотел сказать да. Извини.
Он слышал, как на другом конце провода Ева зашмыгала носом.
— Фред… я просто хотела спросить… почему ты не пришел на обед? Я уже звонила Чарли, и он мне сказал…
Фред в двух словах обрисовал положение.
— Прости меня, — извинилась она, — скажи только, на ужин придешь или?..
Конечное, последнее знание просачивалось в мозг и медленно накапливалось, накапливалось…
— Постараюсь, Ева. Думаю, что приду.
— Фред, я волновалась.
Он грустно усмехнулся.
— И напрасно. Волноваться не о чем.
Послание оформилось и резкой бритвой полоснуло по мозгу.
— Пока, Ева. Увидимся вечером. — Фред бросил трубку и извинился перед Фетлоком и остальными. — Прошу прощения, но мне срочно нужно идти.
Он даже не слышал толком, что они сказали на прощанье, потому что все вокруг него вдруг поплыло — и комната, и коридор, и над всем нависла внезапная, остро сконцентрированная в его уме необходимость выйти на свежий воздух, на просторный университетский двор.
Оставив позади любопытные вопрошающие лица, он сбежал по лестнице, ноги сами несли его вперед, и действия Фреда стали такими же немотивированными и неподдающимися объяснению, как и речь за несколько минут перед этим. Неведомая сила увлекала его. Если раньше он говорил, не зная что и зачем, то теперь, также не зная зачем и куда, бежал.
Позади остался вестибюль, Фред Элдерман задыхался. Послание стало еще конкретнее: "Иди быстрее. Пора".
Кому могут быть нужны все эти вещи? Кому они могут понадобиться, эти бесконечные сведения о земной жизни?
О земной жизни…
Спотыкаясь и почти падая, он сбежал по центральной лестнице в сгущающиеся сумерки и высоко в небе увидел ярко сияющий голубовато-белый свет. Поверх крыш зданий, поверх деревьев свет направлялся прямо на него.
Фред словно окаменел, он смотрел и не мог оторваться, теперь он точно знал, зачем и почему.
Голубовато-белый свет, мягко жужжа, сверлил его, пронизывал и буравил. Где-то неподалеку закричала женщина.
"Жизнь на других планетах, — озарила разум последняя фраза, — не только возможна, но и весьма вероятна".
Свет ударил его и подобно отраженной от громоотвода молнии отскочил обратно к источнику, оставив Фреда Элдермана в ужасной черной темноте.