Вячеслав Рогожин - Предел совершенства
— Слушай, а что дальше-то произошло? Откуда все это? — наконец, задал он самый естественный в данных обстоятельствах вопрос и обвел взглядом преображенный зал. — Сперва прилетели жирафы. Яхта, водки… Две. Нет, лучше три. Третьей будешь?
— Бу-у-у… — протянула яхта голосочком тоненьким и звонким.
От стены опять отпочковался образ Венеры Милосской, и даже без глаз на сосках — последние под легкой, полупрозрачной материей зрились сочно и упруго. Сами же глаза, большие, карие, тоже оказались на месте, потому, что на этот раз она была с головой. Милая такая, знаете ли, мордашка оказалась у Венеры. Только помятая слегка. И вынесла нам Венера блюдо с закусью и водки. А Сашка опять зенки вылупил, как там, у фонтана, рот раззявил. Потом собрался вроде с мыслями слегка.
— Чем вы тут, — говорит, — занимались всю дорогу?
— О, щас, щас расскажем… — ответил я с ухмылочкой. — Только прежде за взаимопонимание!
Мы чокнулись, хватили по рюмашке. Еще. Снова. И я продолжил рассказ под пьяное хихиканье яхты, догадавшейся-таки сообразить нам столик и несколько табуреток.
11…Ровно через неделю в одном очень милом кабачке в самом центре Млечного Пути мы снова восседали за столиком, уставленным пузырями пива и шампанского. Последнее предназначалось для Неры, а именно это имя выбрала наша космическая спутница взамен чересчур архаичного, выбранного лично мною. Ярчайший свет вихря бесчисленных звезд, льющийся сквозь прозрачный потолок, был приятен для глаз, пиво оказалось неплохим, музыка и вовсе замечательной. Но особый колорит обстановке придавал, конечно же, Саня.
Может, мой друг еще не освоился с темпераментом обновленной натуры или просто хотел выпендриться перед привлекательной дамой, однако в ходе разговора он так жестикулировал руками, что здешние официанты обходили наш столик по возможности стороной.
— …Растение!!! Ну как же я не подумал об этом сразу… Конечно же, растение! Незримый звездный плющ, неимоверно разросшийся в пространстве, — восторгался Сашка. — С первого момента своего возникновения он эволюционировал по совершенно иным законам, нежели все известные живые организмы. Единожды возникнув миллиарды лет назад, это колоссальное существо только и занималось тем, что оттачивало внутренние взаимосвязи, пока не достигло предела собственного совершенства. Должен отметить, что Санек еще в полете провел койкакие наблюдения общей динамики квантовых возмущений физического вакуума в пределах феномена. А потом на основе близости степеней самоорганизации его и корабельной техноплазмы пришел к выводу, что мы имеем дело с гигантским, незримым механизмом, который, также как и техноплазма, способен выполнять команды контактирующего с ним рассудка.
— Чушь! Нет предела совершенству. Все живое стремится к вечному саморазвитию, — посмел я усомниться в эрудированности друга.
— Стремится, если есть внешний стимул, угроза! — Санек украдкой, как бы невзначай, попытался обнять за талию Неру, но та дала ему по рукам. — А что может угрожать существу, для которого даже взрыв Сверхновой не страшнее укуса комара для гиппопотама? Оно же больше любого известного шарового скопления звезд и в нашей галактике, и за ее пределами! Самодостаточное, лишенное малейшей искры творческого азарта, оно уткнулось в самый мощнейший из эволюционных барьеров. В тупик безопасности. Живой механизм. Жертва совершенства!
— Убедил. Убедил, говорливый ты наш. Но откуда же взялись те миры, помнишь окна?
— О, это самое потрясающее открытие нашего века! Впрочем, уже и раньше была такая теория. Помимо знакомой нам материи существует бесчисленное множество других ее видов, основанных на иных сочетаниях физических констант. Иногда это все те же элементарные частицы, только с чуть-чуть смещенной массой, электрическим зарядом, другими параметрами. Иногда что-то принципиально новое. Но главное, все эти виды материи практически не взаимодействуют, прозрачны друг для друга. Можно пролететь сквозь чужую черную дыру и даже не заметить этого! И если мы умудримся не просто создать анизотропию физического вакуума, а сумеем нарушить соотношение базовых констант, то неизбежно попадаем в другое окружение, почувствуем совершенно другой мир! Найденный нами организм, это квантовомеханическая форма жизни, которая существует во всех мирах и способна контактировать со всеми видами материи сразу. Поэтому и синтезированные образы из воображения жмуриков…
— Чайников! — честно говоря, Сашкина болтовня на тему квантовой физики уже начала доставать, но я припомнил собственные занудные философские размышления на судне и решил ему не мешать.
— Ладно, чайников, не только получили свое отражение в них, но и… Как бы соприкоснулись, — продолжал Сашка. — Но и это еще не все! Многие тысячелетия корабли иных цивилизаций проносились сквозь его естество, в течение последней пары сотен лет и земляне частенько залетали в пределы равнодушного ко всему сверхгиганта. Однако ничего особенного не происходило! И только когда оно самостоятельно доползло до нашей трассы к Центру Реабилитации, открылось самое неожиданное. Особенности твоей нервной организации в состоянии алкогольного опьянения, некроз «чайников», тоже ведь фактически глубочайший транс — все это оказалось мощнейшим раздражителем, вызвавшим ответную реакцию. Так что теперь именно человечество и это существо являются единственным мостом между разумными цивилизациями нашей Вселенной и другими, неизвестными до нынешнего дня, жизненными пространствами!
— Круто! Я — первый земной алконавт, в здравом уме и относительно трезвой памяти погрузившийся в иные мирозданья, — пошутил я.
— Да ничего подобного! — возмутился Санек, резко взмахнув руками. Едва увернувшийся официант пролил пиво на платье одной из местных красоток и рассыпался в извинениях. — Первыми там побывали мы! Это ведь наши образы были воссозданы в чуждых видах материи.
— Таки не спорю. Но заметь, я сказал, в здравом уме! А вы лежали в полной отключке.
Сашка открыл было рот, но не нашелся что ответить. А я с некоторой завистью взирал на воодушевленное лицо своего друга и размышлял, не податься ли и мне этим вечерком на инициацию? Благо, в случае чего, до Центра недалече… Пускай и не надо мне этого для жизни вечной. Но ведь такой душевный подъем!
Впрочем, нет. Не будет у меня времени на подобные развлечения. Не дурак, вижу, как Нера мне весь вечер глазки строит. А они у нее карие… А волосы — длинные, каштановые. А фигурка — самая очаровательная, впрочем, об этом я уже вроде упоминал. А ведь еще неделю назад была железякой бездушной. Ну, условно бездушной. Душа, она ведь тоже программа, хоть и биологическая. И как же, блин, захотелось мне там, еще в полете, этой самой реальной человечинки ей, железке несчастной, добавить… Да, и захотел! Имею право. С земными бабами у меня как-то давно уже не вязалось. А космическое чудо наше возьми да исполни! А может, и само так получилось. Может, ничего добавлять-то уже и не надо. Должен же был человек хоть когда-то, может даже, незаметно для самого себя, создать нечто, себе равное? Пусть даже этот человек и обычный, нормальный сантехник? Пусть даже и четверть тысячелетия как бывший? В общем, все честь по чести.
