Валерий Лисин - Абсолютная полиция
- Он смирный, но ужасно упрямый, - закончил рассказ начальник бокса.
Все замки, когда не терпится, открываются плохо. Особенно тюремные. В чреве допотопного замка что-то скрежетало, и казалось, что если замок и откроется, то дверь уж все-таки не отворится. Но дверь открылась легко и бесшумно, если не считать слабого щелчка фиксатора. Заключенный был в камере один...
Он стоял на коленях в углу и не шелохнулся ни на звук открываемой двери, ни на обращение. Видимо, он молился уже давно и впал в транс. Его подняли на ноги, и он едва не упал. Надзиратели поддержали его под мышками, и мэр увидел, что брюки на коленях мокры. Это была кровь. Мэр поднял голову, посмотрел на лицо заключенного, на него откуда-то из далекого далека спокойно и мудро смотрели два светлых глаза.
- Мы пришли сказать, что вы свободны! - объявил мэр, но вдруг понял, что слова эти нелепы. Надо было соблюсти форму, и мэр добавил все, что было нужно.
- Спасибо вам, - ответил человек, но это тоже была форма, просто он не хотел обидеть мэра. - Всех вешать нужно! - внезапно просипел заключенный, и лицо его исказилось.
- Почему вешать? - не сразу догадался мэр.
Он, вернувшись в камеру, внимательно оглядел стены и потолок. В двух углах торчали маленькие металлические цилиндрики. И стало ясно, что заточили его сюда именно потому, что он такой. Кому-то надо доказать, что его устройство воздействует на психику эффективней, и для этого нужно сломать именно такого человека. А то, что таких на всем земном шаре, может быть, и не осталось вообще, - на это наплевать.
- У вас нет никаких документов? - обратился к освобожденному мэр.
- Их отобрали, - прошептал тот.
- Вы умеете водить машину?
- Да, - односложно ответил мученик.
- Вам следует сразу же выехать из города. Машину, правда, не очень новую, муниципалитет вам выделит.
В освещенной кабине землистое лицо узника резко контрастировало с глазами.
- Наденьте темные очки, переоденьтесь, иначе вас засекут около первой же бензоколонки, - советовал мэр. - Уезжайте.
Мэр даже почувствовал какую-то неожиданную детскую робость. И радостно стало, что можно помочь несчастному узнику.
И этот душевный подъем, это чувство "святого дела" новой волной затопило мэра на следующий день, когда он узнал, что все в порядке и бывший узник обосновался ненадолго в чьем-то доме и ночью покинет Город.
Весь день дул упорный ветер, и после долгого пребывания на улице казалось, что тебя толкает кто-то прохладной рукой в лоб. Мэр подошел к окну. Закат багровел, вспухал, заполняя небо, и тревогой затекал в душу. И в это время раздался голос Айрин, и было в нем что-то необычное:
- На проводе министр обороны!
- Ну вот, - тихо сказал мэр. Он положил руку на кнопку. - Сейчас он мне расскажет о нашем брате во Христе! - мэр держал палец на кнопке и не нажимал ее.
XIV
Ночь съежилась, и ее последняя капля упала и куда-то спряталась, чтобы дождаться своего часа и опять вырасти огромным черным бархатным цветком, на лепестках которого дрожат звезды.
Мэр проснулся очень рано (результат разговора с министром) и сейчас с удовольствием копался в огороде. Цветник требовал постоянного внимания, но зато сторицей возвращал и равновесие, и настроение. Да и физическую форму надо поддерживать.
"Сейчас пойду нарежу опят!" - с удовольствием подумал мэр. В прошлом году попалась на глаза статья о выращивании опят в условиях небольшого сада, и он уже ждал второй урожай.
"Вечером поедим маринованных грибов!" - подумал мэр и проглотил слюну, срезая и укладывая в соломенную корзину тугие грибки. И когда довольный подходил к дому, то услыхал трель телефона. В это время его обычно не беспокоили. Он ускорил шаги, может быть, жена еще спит, но она шла ему навстречу и глаза у нее были ошалевшие:
- Президент! - быстро прошептала она. - С президентами мы разговариваем не каждый день. Но если ты мужчина, а не дерьмо, делающее карьеру, ты останешься самим собой, разговаривая даже с Богом.
- Добрый день, сэр! Подождите, пожалуйста, несколько секунд, и я соединю вас с Президентом! - почти пропел сладкий голос.
- Доброе утро! - раздался знакомый холеный баритон Президента.- А почему у вас не видеофон?
И мэр представил себе лицо Президента в эту минуту и увидел равнодушные глаза и тщательно скрываемые складки недовольства в углах рта.
- Я привык к этому аппарату.
- Хочется видеть лицо собеседника. Я вас прошу, - Президент надавил на это слово, как на педаль, - устранить одну группу... Подумайте. И помогите! добавил Президент.
Далее в трубке расцвел сладкий голос:
- Президент благодарит вас за время, которое вы ему уделили, и желает здоровья вам и вашей семье и процветания вашему бизнесу. Большое вам спасибо и до свидания!
- Да! - произнес мэр автоматически. - Спасибо!.. До свид... - он не договорил, потому что его никто не слушал. Трубка была безответна. На другом конце отключились.
XV
От Прайса исходили волны горя и ненависти.
"Как часто переплетаются эти несовместимые чувства", - подумал мэр и спросил:
- Что случилось?
- Они убили дядюшку вместо ПК!
И мэр сразу же почувствовал опасность.
- А где ПК?
Прайс посмотрел на него и молчал. Потом сказал:
- ПК на задании по устранению.
В глазах Прайса вспыхивал блеск фанатизма. И рот сжался в узкую складку.
- Кто вам разрешил?
- Тот же, кто разрешил вам ликвидировать Чирутти, - Господь!
"Прайса надо было держать под постоянным контролем. Это я проморгал. Недооценил его", - думал мэр. Сегодня же необходимо организовать срочный референдум. Подготовить выступление по телевидению. Рассказать, что кибер готов и нужен закон, который разрешит киберу вести борьбу с преступниками. Надо бы продумать процедуру молниеносного плебисцита. Что-нибудь вроде выхода на улицу в вечернее время, когда обыватели обычно, трясясь от страха, запираются на все запоры. Нужны комиссии уличных счетчиков из партийных активистов.
- Что вы молчите? - закричал Прайс.
- Я думаю, как выпутаться из того, что вы натворили!
- Пустяки! - будничным тоном прокомментировал Прайс. - И я сказал, что плебисцит можно организовать очень просто, пусть люди в полночь зажгут свет в окнах, а счетчики посчитают. Пусть зажгут свет в жилых комнатах и всех подсобных помещениях! Пусть оторвут свои задницы от кроватей! Пусть не поспят немного! - настаивал Прайс.
- Очень все запуганы, - вяло согласился мэр. - А с преступностью пора кончать!
Он не ошибся. Город не спал практически всю ночь. Свет горел даже в офисах деловой части Города. Люди вышли даже на улицы и впервые за много лет увидели звездное небо.
А днем появились экстренные выпуски газет. Было разгромлено руководство младомафии... И уничтожены самые одиозные фигуры западной ветви синдиката.
