Владимир Аренев - Замечательное превращение
И больше не придет.
— Чуть не забыла, — сказала она, судорожно хватаясь за потайной карман пальто. — Вот, принесла Славику.
Она протянула Рите варежку — всего одну. Ниток больше не было, поэтому получилась только одна.
— Вторую я сделаю позже.
— Спасибо, мама. Я завезу тебе ниток.
— Нет! Не смей! — что она скажет дочке, когда та увидит квартиру? — Не смей! Я сама куплю себе ниток, — а что, в самом деле? заработает и купит. И свяжет Славику вторую варежку. Хоть какая-то память у внука останется.
— Хорошо, мама. Не буду.
— Вот и славно, доця. Вот и славно.
11
На этом, собственно, история со скелетом и старухой закончилась. Нет, она не умерла через день после спектакля, в котором играл ее внук и… еще один ее знакомый. Она даже стала чувствовать себя значительно лучше, чем раньше. Старуха по-прежнему торгует цигарками на Лукьяновской, только теперь меньше ругается с Филипповной и частенько приглашает ее в гости. Или ходит к ней в гости сама.
А еще она потихоньку копит деньги на нитки, чтобы связать внуку вторую варежку. И над кроватью… в общем-то, я не уверен, но мне почему-то думается, там больше не висит черно-красный рушник с человеком в кепке.
И… Ну, я понимаю, это совсем из области фантастики, а все-таки… Знаете, в те минуты, когда день перетекает в вечер, в сумерках рядом с желтым киоском для продажи троллейбусных билетов можно заметить высокую худую фигуру. Люди бегут мимо нее и не замечают, а если и бросают мимолетный взгляд, тот тут же забывают об увиденном. Вернее, о не-увиденном, ведь, согласитесь, здравый человек вряд ли сможет увидеть на троллейбусной остановке скелет… — или белого мужчину с крыльями, или волосатого рогача с хвостом и копытами, или коротышку в шутовском колпаке, или… В общем, ничего они там не видят. Наверное, потому что там ничего нету.
А все-таки.
