Аноним Шлифовальщик - Ложка дёгтя
- Эй ты, ублюдок! Верни брабульницу на место! Это моя обвещь!
Герт зажмурился, испугавшись, что вооружённые нищесвои набросятся на воришку Фила, а заодно накостыляют и ему, новичку. Но к счастью, среди нищесвоев воровство, вымогательство, грабёж и разбой не считались пороками. Поэтому остальные нищесвои лишь обрадовались новому интересному зрелищу, побросали работу и стали жадно следить за Харпатом и Филом.
- Я Миху расскажу! - орал Харпат, брызгая слюной и прыгая от ярости. - Он тебя в клочки порвёт!
Шустрик грозил страшными карами, размахивал кулаками, но приближаться к романтику побаивался. Фил знал, что Харпат слабее его, и поэтому особо не боялся. К тому же Мих вряд ли будет заступаться за шустрика, который умудрился среди белого дня прохлопать свою добычу.
- Да хоть Лепесту расскажи! - усмехнулся Фил, вынимая из-за пазухи брабульницу и перекладывая её в свой мешок.
- И про богохульство твоё расскажу отцу Гведонию! - не унимался Харпат, жадно провожая глазами обвещь. - Завтра же на проповеди расскажу!
- Мих идёт! - крикнул кто-то из нищесвоев.
Харпат запрыгал от радости и истошно завопил:
- Ну, гад, допрыгался! Сейчас Мих тебе башку проломит!
Мих не будет заступаться за шустрика, однако брабульницу отберёт - это факт. Поэтому романтик скомандовал Герту:
- А ну, давай за мной!
И напарники дружно рванули с Плоски. Оглянувшись, Фил увидел, как нищесвои, которые пошустрее, тоже пустились наутёк. А менее шустрые начали суетливо прятать дневную добычу, стараясь поглубже зарыть в словохлам.
3
Отбежав на безопасное расстояние, Фил и Герт свалились от усталости прямо на землю и некоторое время не могли перевести дыхание от усталости. Отдышавшись, романтик вынул из мешка брабульницу, полюбовался на неё, побаловался крышкой и горделиво посмотрел на новичка:
- Учись, сынок, как нужно обвещь добывать! А то так и останешься неумехой!
- Я учусь, - уныло проговорил Герт. - Хотя на кой оно мне надо...
- Как "на кой"?! - возмутился Фил. - Собирать коренья ты не умеешь! Проповедь слушать - тоже! В пересущ прёшь не глядя! Вообще что ты можешь в этой жизни?!
Герт грустно посмотрел на романтика и выдавил из себя:
- Наверное, ничего.
- Вот и я про тоже. Толку от тебя как от полуживака.
Вспомнив странного человека с трупными пятнами Герт содрогнулся. Фил это моментально заметил:
- Да не трясись ты! Обычный полуживак, через дней десять помрёт полностью. Сам таким будешь когда-нибудь.
- Можно избавиться от скачков, - вдруг чужим голосом проговорил новичок. - Плавные переходы между явлениями и состояниями. Значит, и переход от жизни к смерти тоже может быть постепенным.
У Фила полезли глаза на лоб от удивления. Он уронил от неожиданности брабульницу, и остатки ценного брабулята вылились на землю. Но он этого даже не заметил, поражённый непонятной фразой новичка.
- Ты чего это сейчас сказал? - с трудом выдавил романтик.
Герт потряс головой, похлопал глазами и проговорил:
- Не знаю. Вспомнилось что-то. В памяти застряло. А что это значит, не могу понять. Ума не хватает.
Фил вспомнил о других странных фразах и словечках, которые время от времени вворачивал в свою речь новичок. До сих пор его не интересовало, кто такой этот новичок, откуда он взялся. Сейчас же от новичка повеяло загадкой, и остатки любознательности у Фила разыгрались не на шутку.
- Слушай, Герт, - обратился он к новичку. - Я думал, что ты - обычный нищесвой, только из другого обиталища. Есть тут в Отстойнике такие. Но сдаётся мне, что ты не нищесвой. Ты кто вообще? Смотрила обессвойственный? Священник бывший?
В ответ Герт только криво усмехнулся. Фил тоже ухмыльнулся:
- Не угадал? Хочешь сказать, что ты - из-за Купола? Наружник?
- Представь себе, - невозмутимо ответил Герт.
Романтик рассмеялся:
- Брехло ты, а не наружник! Чего так скромно? Назвался бы уж сразу Лепестом!
Если бы новичок стал спорить, с пеной у рта доказывать, что он наружник, Фил бы ему не поверил. Но оборванец пожал плечами, мол, не веришь - не надо, нагнулся и начал подбирать рассыпанные коренья. Романтик обошёл Герта со всех сторон. Не похоже, что этот оборванец его разыгрывает. Хотя, кто знает: ума у Фила сейчас недостаточно, чтобы понять, враньё это или нет.
- Что-то не похож на наружника... - с сомнением произнёс Фил, пристально рассматривая новичка.
- А ты видел наружников? - хмыкнул Герт и ехидно добавил: - Хозяин!
- Не видел, - честно признался романтик. - Но знаю, что они не такие. Они... Они...
Он бессильно защёлкал пальцами. Новичок насмешливо смотрел на него, ожидая ответа. Не дождавшись, он спросил:
- И какие они, наружники, по-твоему?
- Другие, - уверенно ответил Фил. - Может, они и не люди совсем.
- Кто это тебе сказал? Отец Гведоний, небось, наплёл?
- Ну почему сразу отец Гведоний? Все говорят...
- А ты верь больше болтунам...
Конечно, за такие слова и поведение не мешало бы как следует врезать зарвавшемуся новичку. Для шустрика он слишком дерзок с хозяином. Но слова оборванца глубоко затронули романтическую душу Фила, и он не стал распускать руки. На мечтателя повеяло неизведанным и непознанным. Ведь романтика у него даже без накопника превышает норму; смотрилы излишек не изымают. Кому нужно это бесполезное свойство, это ведь не смелость и не сила воли.
Романтик вспомнил, что священник рассказывал о Закуполье и с суеверным страхом уставился на новичка:
- Отец Гв... То есть люди говорят, что за Купол попадают только после смерти. Да и то лучшие из лучших. А оттуда вообще не возвращаются...
Герт только хмыкнул в ответ:
- Ладно, чего об этом... Пошли коренья собирать.
Прозвучало это так обыденно, что романтик успокоился. К тому же Герт был совершенно не похож на выходца с того света. Более того, новичок сам побаивался смерти. Затрясся как женщина, когда полуживака увидел! Значит, сказки всё это, про Закуполье.
Фил мёртвой хваткой вцепился Герту в рукав.
- Подожди! Если ты не врёшь, расскажи, как ты сюда попал.
- Обессвойствили меня и сюда отправили... Всё потерял... - помрачнел Герт. - Вот теперь буду до конца жизни копаться в дерьме и шустрить.
- За что обессвойствили?
- Всё равно не поймёшь. Давай искать уже... Ах, извини, забыл добавить "хозяин"!
Герт обернулся к ближайшей куче словохлама и начал сосредоточенно в ней рыться. Но было видно, что это он делает только для того, чтобы уйти от неприятного разговора. Фил рассеянно ковырял землю. Он представлял себе загадочное Закуполье, где жизнь сладка и беззаботна. Где полно похлёбки, коренья растут прямо под ногами, а действяки валяются на каждой тропинке. Где смотрилы не отбирают свойств, не разве что чуть-чуть, а предводители бьют не кулаками, а ладошками.
