Михаил Башкиров - Чужое эхо
— А вдруг они примут разведчика за противника и ответят в профилактических целях?
— Ерунда. Насекомоподобный уровень — металлизированные раковины.
— Шар! Они концентрируются вокруг него.
— Продукт жизнедеятельности — вроде муравейника, сот или осиного гнезда.
— Почему обязательно шар должен иметь отношение к капсулам? Они его взяли в плен, а скорее всего, просто умыкнули и теперь используют в качестве тары.
— Всмотритесь получше в нижние утолщения.
— Похоже на дюзы.
— Да, капсулы идеально приспособлены для полетов.
— Зачем усложнять? Насекомые, как известно, тоже летают.
— Они рассчитаны на реактивное движение. Но при столь малых объемах нужно сверхэнергичное топливо.
— Аннигиляторы?
— Не торопитесь с выводами — разведчик многое прояснит. Давайте пока опираться на достоверно установленные факты. Нам известно абсолютно точно: при последнем картировании острова этих существ в разломе не было.
— Ну и что? Структурники перебрались на остров позже, а до этого скрывались в океане. Их форма весьма подходит для подводного плавания.
— Как ты их назвал? Структурники?
— Звучит неплохо.
— В океане при зондировании не было обнаружено ничего, кроме водорослей.
— Стоп! Тихо! Прошел контрольный сигнал, — отец отступил к Нику, освобождая экран для общего обзора.
Ник прижимался щекой к рукаву новой жесткой куртки, пахнущей складом.
На экране застыло плато. Телекамеры охватывали его, начиная от кромки скал, но линии каньона еще не было заметно. Вдруг плато дрогнуло, резко приблизилось, мелькая плитами. И вот уже во весь экран — одна плита, в центре которой бледный отпечаток сапога-амортизатора.
Позади Ника шумно дышали напирающие люди. Он шагнул ближе к информатору.
Молодчина разведчик, засек след, теперь не собьется… Поскорей бы разлом… А если капсул уже там нет?..
Вереница плит замельтешила, и камни и трещины смазались в сплошную мутную полосу.
— В консультативном совете впадут в панику, узнав о наших нежданных соседях.
— Десант непременно отзовут — и правильно сделают. Вдруг у этих… как их… структурников вздорный характер или агрессивные намерения?
— Не пугай.
— А зачем они прячутся?
— Глядишь, и усыпляющий газ пригодится.
— Помните, кое-кто из присутствующих потешался над перестраховочными инструкциями — мол, зачем тащить на Счастливую ненужные баллоны?
— Пару бы бластеров сюда, а еще лучше — аннигиляторную пушку.
— Размечтался…
— А может, засыпать разом бульдозерами — вместе с содержимым?
— Они тебя вперед засыпят. Котлован вполне сойдет за братскую могилу.
— Сейчас! — Ник дернул отца за рукав. — Сейчас!
Плато оборвалось, и полюс зеркального шара отразил сияние надвигающихся объективов.
Все замолчали, еще теснее сгрудились у экрана.
Скопление капсул замерло, прекратив ритмично покачиваться. По боку шара скользнул черный искаженный силуэт разведчика. Ближние капсулы зашатались вразнобой, задевая друг друга.
— Они сердятся? — Ник отступил к отцу.
Одна из ближних капсул подпрыгнула, науклюже накренилась и лопнула, обдав шар и слоистую стену разлома пенистой кровавой массой, забрызгав объективы, экран покрылся слезным крапом.
— Как мыльный пузырь…
— Аттракцион!
Липкие ошметки еще шлепались на соседние обтекатели, и тут рванула следующая капсула.
— Уберите разведчика! — Ник отпихнул руку отца и упал навзничь перед информатором. — Перестаньте!
— Еще одна.
— Очухались — атакуют!
— Чему радуешься? Разведчику — каюк!
— Надо срочно сообщить об инциденте в совет.
— Признаться в собственной беспомощности всегда успеем.
— Да уведи ты ребенка!
— Подумаешь — робота потеряли. Пошлем второго…
— Ты хоть понял, что они гибли?
— Может, у них такой способ размножаться?
— А не пора ли нам принимать защитные меры?
— Только без паники.
— У кого есть конкретные предложения?
— В первую очередь не мешало бы предугадать их последующие действия. А то застанут врасплох. Сейчас инициатива у противника.
— Для эффективной обороны желательно отправить к скалам платформу с усыпляющим газом.
— Лучше пробомбить разлом баллонами.
— А нельзя послать к ним парламентера?
— И на каком языке вести переговоры?
— Поздно! Они уже здесь!
Отец повлек Ника прочь от информатора.
Долговременщики метались по котловану.
Проскочив трап, отец остановился. Ник выдернул руку из его вспотевшей ладони.
Прямо над котлованом неподвижно висели капсулы — пять штук. Но вот четыре пошли на снижение, а пятая, отделившись от эскадрильи, облетела ракетоплан и лопнула на уровне рубки. Потом одна за другой, так и не коснувшись дна котлована, лопнули остальные капсулы. Всюду пенилась кровь и дрожали куски структурников.
Отец потащил Ника к ближайшему бункеру, над которым медленно проплывала груженая сваями платформа. Вдруг она вздыбилась и рухнула на бункер, и сваи, с треском рассыпаясь, начали крушить соседние иллюминаторы. От удара платформы дверь сама распахнулась. Отец втолкнул Ника в бункер, захлопнул дверь и привалил снаружи чем-то тяжелым. Попинав дверь, Ник опрокинул стол и прильнул к иллюминатору — триплекс вяло крошился на пол.
В котловане стонали и вскрикивали долговременщики, придавленные сваевбивателем. Бульдозеры застыли, круто задрав ножи.
Под иллюминатором мелькнула оранжевая каска. К ней присоединился шлемофон связиста.
— Они угробили аппаратуру!
Шлемофон и каска бросились к трапу.
В котловане все замерло, а со стороны скал приближалась очередная эскадрилья.
Ник выдавил нижний сектор триплекса локтем.
Это война… Одна… Три… Пять…
Капсулы, почти соприкасаясь боками, грохнулись вертикально на дюзы между поверженным сваевбивателем и онемевшими бульдозерами.
Связист первым сбежал по трапу, схватил увесистый булыжник и швырнул в структурников. Камень угодил в крайнюю капсулу, под обтекатель, но не отскочил от металлической стенки, а застрял в пробитой дыре.
— Бей диверсантов! — связист нагнулся за булыжником.
Отец и уцелевшие долговременщики разобрали камни и, сохраняя дистанцию, блокировали капсулы.
Ник просунул в иллюминатор голову.
Почему структурники не отвечают?.. Зачем они их забрасывают?.. Неужели нельзя договориться?..
Ник попятился от иллюминатора.
Добивают беззащитных… Уже лопнули две капсулы… Они же нарочно поддаются…
