Жюль Верн - Паровой дом (пер. В. Торпакова)
— Лучше всего, — сказал я, — нести с собой свой дом!
— Как улитка! — воскликнул Банкс.
— Друг мой, — ответил я, — улитка, которая смогла бы покидать свою раковину и возвращаться туда, когда захочет, — вот уж кому можно было бы позавидовать! Путешествовать в своем доме, доме на колесах, — вот что, наверное, можно было бы назвать последним словом прогресса!
— Быть может, — произнес полковник Монро, — перемещаться, оставаясь в своем «home»[28], носить с собой все свое — даже воспоминания, составляющие часть твоей жизни, — последовательно менять линию горизонта, изменять точку зрения, атмосферу, климат, ничего не меняя в жизни… да, может быть!
— И никаких вам бунгало для путешественников, — подхватил капитан Худ, — где условия оставляют желать лучшего и где нельзя остановиться без разрешения местной администрации!
— И никаких отвратительных гостиниц, где тебя терзают морально и физически! — заметил я не без основания.
— Фургон циркачей! — воскликнул капитан Худ. — Но более современный. Вот мечта! Останавливаться, когда хочешь, уезжать, когда заблагорассудится, ходить пешком, если нравится, бродить, скакать галопом, если вздумается, возить с собой не только спальную комнату, но и салон, столовую, курительную, а особенно кухню и повара — вот он, прогресс, друг мой Банкс! Это в сто раз лучше всяких железных дорог! Осмельтесь опровергнуть меня, дорогой мой инженер, ну-ка попробуйте!
— Эх, дорогой Худ, — ответил Банкс, — я придерживался бы того же мнения, что и вы, если…
— Если… — произнес капитан, покачав головой.
— Если бы в вашем порыве к прогрессу вы не остановились вдруг на полдороге.
— Значит, можно сделать еще лучше?
— Судите сами. Вы находите, что дом на колесах во много раз превосходит вагон, даже железнодорожный вагон-салон, даже sleeping-car[29]. Вы правы, мой капитан, если есть время и путешествуешь для собственного удовольствия, а не по делам. Полагаю, мы все согласны с этим?
— Все, — ответил я.
Полковник Монро наклонил голову в знак согласия.
— Понятно, — сказал Банкс. — Хорошо, я продолжаю. Вы обратились к каретнику, он вам соорудил дом на колесах. Вот он прочно установлен, удобен, отвечает всем требованиям любителя комфорта. Он невысок и не будет заваливаться набок, он неширок, так что пройдет по любой дороге, он удобно подвешен, чтобы не чувствовать дорожной тряски.
— Чудесно! Чудесно! Он изготовлен, как мне кажется, для нашего друга полковника. Он нас туда и пригласит. Если желаете, сможем посетить северные районы Индии, как улитки, но улитки, у которых хвост не отделяется от раковины. Все готово. Ничто не забыто… даже кухня и повар, которые так дороги сердцу нашего капитана. День отъезда наступил, поехали! All right! А кто его повезет, ваш дом на колесах, мой превосходный друг?
— Кто? — воскликнул капитан Худ. — Да мулы, ослы, лошади, быки!
— Запряженные цугом? — спросил Банкс.
— Слоны, — ответил капитан Худ, — слоны! Это будет превосходно и величественно. Дом тянет упряжка хорошо выдрессированных слонов, выступающих гордо или скачущих галопом, как лучшие в мире упряжные животные!
— Это было бы великолепно, мой капитан!
— Походный поезд раджи, мой инженер!
— Да, но…
— Но… что? Есть еще какое-то «но»! — воскликнул капитан Худ.
— Большое «но».
— Ах, эти инженеры! Они годятся лишь на то, чтобы видеть всяческие сложности!
— И преодолевать их, если возможно, — ответил Банкс.
— Ну что ж, действуйте!
— Я это сделаю, и вот как. Мой дорогой Монро, все эти тягловые силы, о которых говорит капитан, все это двигается, тащит, везет, но и утомляет, потому что упрямится, а главное — ест. К тому же, как только перестают попадаться пастбища, вся упряжка останавливается, она истощена, падает, умирает с голоду. Дом на колесах становится неподвижным, как бунгало, где мы сейчас спорим. Отсюда следует, что этот дом будет практичным лишь с того дня, когда он станет паровым домом.
— И побежит по рельсам, — сказал капитан, пожимая плечами.
— Нет, на колесах, — ответил инженер, — и его потянет дорожный усовершенствованный локомотив.
— Браво, — воскликнул капитан, — браво! С того момента, как ваш дом не пойдет по рельсам, а сможет двигаться куда захочет, не следуя приказам вашей железнодорожной линии, я за него.
— Однако, — заметил я Банксу, — если мулы, ослы, лошади, быки, слоны едят, машина ведь тоже нуждается в пище и, если не хватит горючего, остановится на дороге.
— Одна паровая лошадиная сила, — ответил Банкс, — равна трем-четырем лошадям, и эту мощность еще можно увеличить. Кроме того, она не подвержена ни усталости, ни болезням. Она будет двигаться, никогда не снашиваясь, в любое время года, под всеми широтами, под палящим солнцем, проливным дождем, по снегу. И нечего бояться ни нападения хищников, ни укусов змей или оводов и других опасных насекомых. Ей не нужна палка погонщика или кнут наездника. Ей не нужен отдых, она может обойтись без сна. Паровая лошадиная сила, выйдя из рук человека, в один прекрасный день превзойдет всех тягловых животных, которых Провидение дало в распоряжение человечества. Немного масла или смазки, немного угля или дров — это все, что она потребляет. К тому же, как вы знаете, друзья, на полуострове Индостан нет недостатка в лесах, а лес принадлежит всем!
— Хорошо сказано! — вскричал капитан Худ. — Ура паровой лошади! Я уже вижу, как дом на колесах инженера Банкса катится по дорогам Индии, проникает в джунгли, углубляется в леса, отваживается забраться даже в логова львов, тигров, медведей, пантер, гепардов, а мы, под укрытием стен, побеждаем неимоверное число хищных зверей, к вящей досаде всех немвродов, андерсонов, жераров, пертюизьетов, шассенов[30] мира! Ах, Банкс, у меня слюнки текут, вы заставили меня пожалеть, что я не родился лет через пятьдесят!
— Почему, мой капитан?
— Потому что лет через пятьдесят ваша мечта осуществится и паровая машина будет создана.
— Она уже сделана, — просто сказал инженер.
— Сделана?! И, вероятно, вами?
— Мной. И, по правде говоря, я боюсь только одного. Как бы она не превзошла ваши ожидания…
— В путь, Банкс, в путь! — вскричал капитан Худ. Он готов был ехать сию минуту.
Инженер остановил его жестом, потом сказал более серьезным тоном, обращаясь к сэру Эдуарду Монро:
— Эдуард, а что, если я предоставлю в твое распоряжение дом на колесах через месяц, когда начнется подходящий сезон? Я приду и скажу тебе: «Вот твоя комната, она готова и поедет, куда ты пожелаешь, вот твои друзья — Моклер, капитан Худ и я, мы все хотим сопровождать тебя в поездке по Северной Индии», ответишь ли ты мне: «Поедем, Банкс, поедем, и да хранит нас бог путешествующих»?
