Лиан Дэр - Планета Жизни
— Что с вами случилось? — поинтересовался парень.
— Голова закружилась. Земля начала уходить из-под ног… Всё в голове перемешалось, — ответил старик.
— Может быть, воздух слишком чистый? — промолвил Олег, вспомнив слова Бориса Михайловича.
— Вполне может быть. Мы слишком долго находились в закрытом пространстве. Думаю, что к воздуху надо привыкнуть. Нужно время. В окно шаттла постучались Дима и Владимир. Владимир — четвёртый солдат. Высокий, худощавый. Двадцать восемь лет. Они отошли несколько поодаль, ведомые невиданной красотой живописной местности.
И завидев суматоху, поспешили обратно.
— Что тут у вас стряслось?! — обеспокоенно спросил Владимир. Когда дверца шаттла закрылась, командир промолвил:
— Судя по всему, дышать можно. К воздуху только надо привыкнуть.
Он слишком чистый и, наверное, слишком насыщен кислородом и азотом.
Мы не привыкли к таким дозам.
— Что будем делать, командир? — спросил Максим.
— Думаю, что надо остаться на какое-то время здесь, на планете.
Вызвать сюда ещё один шаттл с провиантом и пожить здесь несколько дней. Исследовать местность. Что тут к чему посмотреть. Привыкнуть к новой окружающей среде… К воздуху. Олег тут же связался с «Луной». Он вкратце доложил обстановку и ближайшие планы.
— С вами там всё в порядке? — беспокоился за них адмирал.
— Да, всё в норме. Все живы и здоровы, — ответил командир группы.
— Хорошо! Я сейчас же распоряжусь отправить вам провиант. И будьте там осторожны! Всё-таки планета неизвестная.
— Непременно будем! — сказал Олег и прервал связь. — Думаю, надо немного осмотреться, — обратился он к солдатам. — Осмотрим близлежащую территорию. Надо потихоньку осваивать новый дом. Он уже был уверен, что они обязательно будут здесь жить. Эта планета им подходит. Новая Земля.
— Вы думаете, что мы сможем здесь остаться? — поинтересовался у него Владимир. — И наши скитания по космосу прекратятся?
— Думаю, что да, — уверенно ответил командир.
Отчаяние
Порой, возникает желание вдохнуть чистого, живого воздуха. И пусть даже ты поплатишься за это жизнью…
Максим и старики остались следить за шаттлом. Остальные отправились разведывать территорию. Было тихо. Дул небольшой ветерок. Максим сидел на ступени шаттла и смотрел в небо, ясное фиолетовое небо, по которому медленно плыли белые облака. Такую красоту своими глазами парень видел впервые. И он был восхищён ею.
Никакие экраны, какие бы они большие не были, не могут передать её истинное величие, передать её живость, и те ощущения прекрасного, которые в избытке переполняли разум и тело солдата от возможности лицезреть такие чудеса.
— Будто на Земле! — радовался Борис Михайлович.
— Ага! — согласился с ним Александр Андреевич.
— Не знаю, так ли это, но… очень красиво! — ответил Максим.
— Земное небо я видел только на экранах и фотографиях. Но в живую оно гораздо прекраснее. Борис Михайлович ощупал траву.
— Такая же! — воскликнул он. — Господи! Вторая Земля!
— Новая Земля. На «Луне» её уже так прозвали, — заметил Максим.
— Пусть Новая, но Земля! И дядя Боря упал на зелёный ковёр. Максим тут же вскочил. Он забеспокоился, что старику снова стало плохо.
— Не бойся, Максим, всё в порядке! — поспешил успокоить парня старик, увидев его переживание. — Господи! Как эти маски мешают говорить!
— Можешь снять её, Борис! — подшутил Александр Андреевич.
— Вот снимать пока ничего не надо! — приказным тоном изрёк Максим. — Придёт время, и тогда уж снимите. Борис Михайлович лежал в траве и мечтательно смотрел в небо.
— Вспоминаю свою далёкую молодость… Даже детство, — говорил он. — Я вот так часто лежал в траве и любовался небом, наблюдал за плывущими по нему облаками. Представлял себе, на что они похожи…
Кто знал, что я ещё раз их увижу… своими глазами?! Кто знал, что я снова буду вот так валяться в пышной зелёной траве, а вокруг будут цвести неимоверные красоты?!
— Повезло тебе! — тихо обмолвился Андреевич. — Я редко позволял себе мечтать и любоваться такими красотами. — Старик восхищённым взглядом любовался небом. Если бы он был без маски, то можно было бы увидеть, что его глаза пустили слезу.
— Почему ты замолчал? Продолжай! — просил его Борис Михайлович.
— Мне трудно говорить в маске, — заявил Андреевич и… резко стянул с себя маску, от чего Максим и дядя Боря, несмотря на свой почтенный возраст, молнией вскочили на ноги. Максим подскочил к старику и хотел обратно надеть ему маску. — Не надо! — оттолкнул старик её рукой. Через полминуты старик упал на землю, но был в сознании. Максим бросился ему помочь. Он хотел отнести его обратно в шаттл.
— Не надо, — упорствовал Александр Андреевич.
— Ты что задумал?! — воскликнул Борис Михайлович.
— Я не хочу больше скитаться… Я не хочу… — Всё крутилось кругом головы. — Если я сейчас умру… тут и закопайте… Я устал.
— Бросьте страдать ерундой! — воскликнул Максим. — Я немедленно несу вас в шаттл. — И парень взвалил старика на плечи.
— Не надо… Не надо… — продолжал противиться он.
— Максим, а и действительно не надо! — крикнул солдату вдогонку дядя Боря. — Пусть будет так, как он просит. Максим замешкался… И посадил старика на ступень шаттла, немного полив его голову и лицо прохладной водой. Старик был будто пьяный.
— Это кислородное опьянение, — заявил Борис Михайлович.
— Он будет жить? — беспокоился Максим.
— Вполне вероятно.
— А если он умрёт?!
— Для нас он станет героем, который пожертвовал собой, чтобы дать нам дорогу в новую жизнь. А если останется живой… он всё равно будет героем.
— Главное, чтобы жить остался! — пуще прежнего переживал Максим. Он в миг отбросил мысль о том, что старики именно для этого и были сюда отправлены вместе с ними. Нет. Конечно же, не для того, чтобы положить здесь жизни. А для того, чтобы на себе испытать пригодность воздуха для дыхания, и тем самым дать людям дорогу в новую жизнь. И положить конец их долгим скитаниям по Вселенной.
— Послушай, Максим! Мы ведь с ним сюда для этого и летели… — И дядя Боря медленно снял с себя маску…
— И второй туда же! — выкрикнул парень, хватая падающего старика. Солдат посадил его рядом с Александром Андреевичем, который, как заметил парень, начал понемногу приходить в себя.
— Нужно больше времени… — говорил он. — Надо привыкнуть.
— Как вы себя чувствуете? — спросил его солдат.
