Стивен Попкес - Великий Карузо
Бен встревоженно подался вперед:
— Что вы такое говорите?
Норма проследила за тем, как какой-то велосипедист пробивается сквозь уличную толчею.
— Я перестану пользоваться ингалятором.
— Когда?
— Прямо сейчас.
Результат не заставил себя долго ждать. Майты были наготове. Проснувшись утром в своей постели через месяц после того, как она отказалась от FTV, Норма почувствовала себя слишком слабой, чтобы дотянуться до телефона. Ленни по пути на работу забегал навестить ее. Сиделки неслышно входили к ней в комнату. Когда они колдовали над ней, их руки оставляли в воздухе следы; аппаратура на груди и кислородная маска казались легкими, как пух. От этой мысли она слабо улыбнулась и потеряла сознание.
Очнулась Норма в госпитале с маской на лице. В дальнем углу комнаты она увидела распятого Иисуса. Как ей представлялось, Он был тем, кто все понимал, — понимал настолько, насколько способен человек с пронзенными запястьями и ступнями.
Должно быть, ее подключили к каким-то приборам, потому что стоило Норме очнуться, как в палату тут же вошла медсестра и принялась ее осматривать. Спустя десять минут появился доктор Пибоди.
Он выглядел так, словно все эти годы мечтал сказать ей, что она нуждается в его, и только в его, лечении. Только им сделанная операция может спасти.
Норма стянула с лица маску.
— Когда я могу уйти домой? — прохрипела она.
Пибоди застыл, раскрыв от удивления рот. Ради того, чтобы увидеть его лицо, стоило смириться даже с мельтешащими в глазах черными точками.
— Мисс Карстейрс…
— Да. Я умираю. Я знаю. Назначьте мне сиделку, чтобы я могла получать кислород дома.
У Пибоди, похоже, перехватило дыхание.
— Что-нибудь еще? — ласково спросила она. Пибоди пулей выскочил из палаты.
Не успел он скрыться за дверью, как появился Бен.
— Постойте-ка, сейчас догадаюсь. Вы не хотите выполнять его предписания.
Норма кивнула и в изнеможении откинулась на подушку.
— Заберите меня отсюда. Я умру дома. И большое вам спасибо.
Ленни сказал, что ей повезло. Пневмония оказалась не слишком серьезной. Боли, которых Норма ожидала от рака легких, так и не пришли. Она избежала эмфиземы легких с перспективой утонуть в собственной жидкости. Была лишь сильная, непроходящая слабость. Поднять руку или перевернуться на другой бок стоило невероятных усилий. «Повезло? Пожалуй, так оно и есть», — подумала она.
Ленни перебрался к ней. Каждый день навещал Бен. Через день приходила сиделка, помогала мыть ее и следила за подачей кислорода.
Норма привыкла к кислородной трубке. Хотя она и не приносила улучшения, но все же облегчала ее состояние. Ей казалось, что майты, делая свое дело, принимали эту помощь.
— Вы говорили, что все дело в земле, — сказала она с улыбкой Бену. — Земля говорит через меня.
— Я уже так не думаю. Это напрасная трата материи, — с раздражением сказал Бен. — Еще не поздно. Мы можем воспользоваться FTV.
Ленни стоял за спиной Бена, взгляд у него был страдальческий.
— Не покидай меня, мама, — тихо сказал он.
— Все уходит, — ласково проговорила она, теряя сознание. — Я тоже.
Норма парила над каким-то не то лесом, не то фабрикой. Она не могла сказать наверняка. Мир пребывал в неистовом движении: на глазах вырастали и переплетались одно с другим огромные деревья, ветви их беспорядочно спутывались между собой. Дороги терялись в зарослях кустарников, те, в свою очередь, растворялись, образуя океан. В воздухе стоял рабочий гул: стучали молотки, визжали пилы, слышались чьи-то голоса. Повсюду усердно трудились паукообразные существа, но, когда Норма проплывала мимо, они поднимали к ней свои мордочки с тем, что называлось бы улыбкой, обладай они способностью улыбаться.
Из-под земли выросла скамья. Норма опустилась на нее.
«Все это я, — думала она, гордая собой. — Каждый паучок, машина, фабрика. Все это я».
Рядом присел Энрико Карузо. Не тот грузный, неуклюжий Карузо со старых фотографий. Этот выглядел красивее и добрее. Скорее это был Марио в роли Карузо.
Она пристально посмотрела на него:
— Что такое? Вы теперь привидение? Он рассмеялся густым звучным смехом.
— Вряд ли. Клетки вашего мозга одна за другой умирают. Мы подумали, что это та малость, которую мы можем сделать. — Он махнул своими благородными руками. — Ничего подобного в действительности не происходит, вы все выдумываете. А поскольку вы это выдумываете, значит, это то, что вам хочется видеть.
— А-а, — сказала Норма и улыбнулась.
Зазвучал «Трубадур» Верди. И оказался вполне к месту. У нее не возникло желания подпевать. Теперь достаточно было слушать.
— Вам известно, что происходит в моей комнате? Энрико на секунду задумался.
— Мне известно то, что знаете вы. Вы впали в кому. Ленни сейчас пересказывает Бену ваше пожелание насчет того, как следует поступить с вашими останками. Бен находчивый человек, так что наверняка все устроит.
— Мы им споем?
— Обязательно.
— Это то, чего вы хотели? Энрико пожал плечами:
— Этого достаточно. А как считаете вы? Норма улыбнулась, глядя на заходящее солнце:
— Этого достаточно.
Опускались сумерки. Она видела, как тускнеющий океан превращается в призрачную пурпурную дымку. Как закат, как вечер. Все подаренные ей воображением образы постепенно исчезали. Темнота сгущалась, пока Норма слушала музыку.
Когда опустилась ночь, Энрико с сожалением сказал:
— Вы, конечно, этого не увидите.
Норма, стараясь утешить, взяла его за руку. Рука была теплая, сильная.
— Погодите, погодите. То ли еще будет.
Примечания
1
«The Great Caruso», by Steven Popkes. Copyright © 2005 by Spilogale, Inc. First published in The Magazine of Fantasy & Science Fiction, May 2005. Reprinted by permission of the author.
2
Старый Город — городской квартал с ювелирными и антикварными магазинами.
3
Фортоваза (саквинавир) — лекарство, применяемое в антивирусной терапии.
4
«Дон Жуан» — опера В. А. Моцарта.
5
Клайн Пэтси — американская исполнительница песен в стиле кантри (1932–1963).
6
Песня Элвиса Пресли «Burnin' Love».
7
«Born in America» — песня группы «Райот» («Riot»).
8
«Paradise by the Dashboard Lights» — песня американского музыканта Мита Лоуфа (Meat Loaf).
