Илья Цибиков - Бегущие по ветрам
"...нет! Я не могу! - лихорадочно соображал старик. - Я уже слишком стар для таких дел. Но ведь у меня никогда не было ученика! А порядочному магу положено когда-нибудь его иметь. Так или иначе, но необходимо передать свой опыт и накопленные знания кому-то другому. Они не должны кануть в вечность вместе со мной. Быть может, я нашел его, моего ученика? Нет, я не могу... Но кто-то должен стать его учителем! Без этого его Дар просто погибнет или пойдет не в то русло. И тогда, на Суде Богов, мне этого не простят. Скажут: "Не уберег нашего посланника, когда сама Судьба свела тебя с ним!". Я должен. Но что скажут его родители? Они же точно его не отпустят. Мне и надеяться не на что. Но все же все равно стоит попробовать, хоть я и уверен, что это бесполезно. А вдруг? Нет. Мне прекрасно известно, как сейчас относятся к Волшебникам. Называют нас обманщиками. Какому отцу захочется отдавать своего сына на учение обманщику? Это же просто смешно!" И опять он думал и думал. Когда ночь уже перевалила за середину, он решил: "Завтра, рано утром, поговорю с Вемляном. Выложу ему всю правду о его сыне и о себе. И пусть отвечает, что хочет. Если он согласится, то я через некоторое время заберу мальчика и буду обучать его магии, как это принято у всех чародеев, берущих себе кого-то в ученики. Коли откажется, то я сразу же уйду, но повторю свою попытку, когда вернусь через несколько лет. Творюн станет взрослым и очень многое изменится. Правда, тогда уже может быть поздно...". На этом размышления старика завершились. Он долго еще пытался заснуть, но так и не сумел этого сделать. Отчаявшись наконец, он стал просто лежать и смотреть на звезду, с трудом различимую в маленькое ветровое окошко почти под потолком.
VIII
На следующий день ответ Вемляна на предложение Турифея был отрицательным. Он даже не скрывал своего неприязненного отношения к волшебству, он ясно и четко выразился: волшебство, как и любая другая магия, - это обман. - Это дело не для моего сына, вы ж видите, он достаточно способный, как здорово он мастерит всякие там фигурки руками. Я отдам его в ученики к плотнику, и вы увидите, что из него выйдет достойный человек! Турифей улыбнулся. - Почему вы все ополчились против магии? - А ты? Ты ведь всего лишь маг? - Я не просто маг, - осторожно поправил Турифей, - я - Волшебник. - Какая разница. Одно и тоже. Ты лишь Волшебник. - Вемлян потер нос. У него всегда чесался нос, когда он злился. - И это еще надо доказать. И если даже ты Волшебник, то ответь, какую пользу ты приносишь людям? От вас всегда одни неприятности. Где бы вы не появились, там начинается война или еще какая-нибудь беда наступает! Не так ли!? Нет, господин Волшебник, мой сын никогда не станет таким, как ты! Хоть ты и говоришь, что у него сильный Дар! Никогда! Слышишь, никогда! Еще раз повторяю: там где чародейство, там и зло! Турифей перевел дыхание. Его сейчас здорово оскорбили, будь он помоложе, то неизменно проучил бы наглеца. Но не теперь. Тем более, он все равно решил еще вернуться в этот дом спустя несколько лет. А сейчас он посчитал нужным удалиться. На последок он произнес: - Беда там, где мы, говоришь? - хмыкнул старик затихающим голосом. - Ты прав! Вот только слова нужно поменять местами, правильнее будет: где беда, там и мы! Зло - наш главный враг. Для этого Светлые Силы и одарили меня, как они одарили и твоего сына. Ты - невежа, Вемлян, но это не освобождает тебя от ответственности! Старик открыл дверь, приподнял колпак, произнес: - Спасибо за все, всего хорошего. Когда дверь хлопнула, он добавил: - Я еще вернусь.
День подходил к полудню. Несмотря на снежные завалы, Турифей двигался быстро; умело пользовался магической силой, она помогала ему не проваливаться в снег, согревала и не давала сбиться с верного пути. "Интересно, - думал старик, - а почему эти люди даже не поинтересовались, каким образом я оказался в столь заброшенном месте, как их Открытая Расщелина? Или у Волшебников не спрашивают, куда они идут и зачем? Видать, здорово я их напугал. И что такого во мне страшного? Эх люди. Не хотят они принимать того, чего понять им не дано. А если человек что-то не понимает, он начинает боятся. Всегда так было и всегда так будет. Может это и не столь плохо? Может так даже лучше? Эх, люди, люди... Да что там, я же сам - человек..." Старик брел дальше. Впереди теперь дорога, дорога и еще раз дорога. От этого можно сойти с ума, но в дело-то как раз в том, что нельзя сходить с ума. С безумца спросить нечего, а Дар боги дают, чтобы именно все время спрашивать. Эх дороги - подчас старому Волшебнику некому больше подарить свою грустную исповедь.
Рис3: Турифей пробирается сквозь снежные завалы
IX
Позвольте продолжить повествование с того момента, как Турифей подобрался к Лунной Стене, так называлась одна северная гора, и там с ним произошло нечто незабываемое и очень значительное. Между прочим, с того момента, как он покинул дом Вемляна прошло что-то около недели. Все это время старик просто шел и думал о том, что недавно так потрясло его душу. Уж очень его волновал этот разговор с юным Творюном, что состоялся на чердаке в доме Вемляна, он даже почувствовал, что хочет поскорей обо всем этом забыть...
X
Заметно потеплело. В воздухе больше не было адского мороза, поэтому Турифей решился снять хотя бы на время маску магических чар и насладиться прекрасной погодой. Старик двигался вдоль огромной каменной громадины, нависающей над его головой, и через несколько часов должен был скрыться в ее тени. Впереди его ждала расщелина, через которую он хотел пройти, дабы потом оказаться в горах и преодолеть их в следующие несколько дней. Когда он наконец оказался перед входом в расщелину, то столкнулся там с некоторыми трудностями. Он стоял на большой льдине и, чтобы продолжать путь, ему нужно было теперь спрыгнуть вниз. Склон был очень крутой, да и земли внизу довольно далеко, под ним был настоящий обрыв, да и вся штука в том, что если он вдруг захочет вернуться обратно, то не сможет этого сделать. Подъем по льдине будет невозможным, совершить восхождение обратно наверх Волшебник не сумеет, даже если очень постарается. Делать нечего, Турифей, недолго думая, бесстрашно сиганул вниз. Обычный старик переломал бы себе ноги, но этот старик, как известно, обычным не был, поэтому и остался цел и невредим. Он поднял голову и ухмыльнулся: "Высоко! Иногда я веду себя, как самый настоящий сумасшедший!" Подхватив дорожную сумку, которую сбросил перед тем, как прыгнуть самому, Турифей двинулся дальше. Снег приятно поскрипывал под ногами, в воздухе витало состояние тишины и покоя. Мир здесь словно замер. Подумать только, сколько времени минуло с того момента, как в окрестных местах проходил какой-нибудь путник? Когда это было в последний раз?.. Неожиданно, размышления старика прервались. Издали, с того самого места, где он недавно совершил прыжок, донесся странный звук. Он мгновенно повторил его в голове, пытаясь понять, на что это похоже. И понял! Тот самый звук! Тот самый! Как раз такой же, какой он слышал, когда сам прыгнул с льдины и приземлился внизу! "Эта расщелина редко видит путников, - мысленно сказал старик, наводя на себя чары невидимости, - кто бы это мог быть?" Тем временем, издали донесся еще один звук, потом еще... "Похоже на шаги!" - поежился Турифей, тем временем подыскивая себе местечко, где бы спрятаться, да так еще, чтобы было получше видно окружающее пространство. Ведь этот таинственный "кто-то" наверняка пойдет по его следам. Конечно, из-за чар самого старика трудно будет отличить от снега, но даже чары не могут сделать тело полностью прозрачным! "Ага! Вот и нашел хорошее местечко - большой сугроб, за ним я мог бы спрятаться и разглядеть таинственного незнакомца. Кто же это? Обычный путник?.. Нет, вряд ли. Обычный путник сюда в жизни не доберется! Оборотень? Тоже не подходит, места эти не для них, ведь они мясом питаются, а откуда здесь мясо? Возможно, они следят за мной еще с того момента, когда я еще шел по лесу, но я бы должен был их заметить с помощью магии... Странно. Очень странно. Должно быть это какой-то маг, вроде меня. Тогда этот маг явно не боится себя выдать. Да, либо это тот, кто дружелюбен и знает, что я тоже дружелюбен, либо... либо это тот, кто опасен и знает, что я не столь опасен и, следовательно, меня не боится..."
