Роберт Хайнлайн - Свободные люди
- Откуда ты знаешь, что безотносительно?
Джим пожал плечами и повернулся обратно к отдушине.
- Мойленд спустил штору, - объявил он. Арт повернулся к Хобарту:
- Нам некогда ждать. Мы идем туда.
В дом Мойленда Бенц попал не в лучшем виде. Кровоточило плечо, раненное осколком батиной гранаты. Он перетянул рану платком, но от движений она открылась снова; он дрожал от страха, что его состояние проявит себя раньше, чем он попадет в безопасное место.
Мойленд отозвался из-за двери на его осторожный стук. Бенц, сжавшись, спросил:
- Зак, это ты?
- Я. Кто там?
- Это я - Джо Бенц. Зак, пусти меня - быстро!
Мойленд, казалось, хотел запереть дверь, но вдруг ее распахнул.
- Заходи.
Закрыв за Бенцем дверь и задвинув засов, он спросил:
- Так. А теперь - что случилось? Зачем ко мне пришел?
- Мне где-то надо спрятаться, Зак. Убраться с улицы, пока меня не замели.
Мойленд посмотрел изучающим взглядом:
- Ты не зарегистрирован. Почему?
Бенц не ответил. Мойленд подождал, потбм продолжил:
- Ты знаешь, что мне будет за укрывательство беглеца? Ты ведь из подполья?
- Ну что ты, Зак! Я бы не подложил тебе такую свинью. Я просто - просто бродяга. Я собираюсь стать на учет.
- Откуда у тебя кровь на куртке?
- Ну... просто несчастный случай. Может, у тебя найдется пара чистых тряпок и йод.
Мойленд некоторое время смотрел на неге без всякого выражения и вдруг улыбнулся:
- Не бойся, все будет путем. Садись. Он отступил к бару и вытащил бутылку бурбона. Налив в чайный стакан на три пальца виски, он протянул его Бенцу.
- Выпей, а я тебя перевяжу. Он вернулся с пригоршней обрывков полотенца и бутылкой.
- Сядь спиной к окну и сними рубаху. Вот тебе еще виски. Выпивка тебе понадобится, пока я буду работать.
Бенц нервно дернул головой в сторону окна:
- Почему ты шторы не опустишь?
- Привлечет внимание. Честные люди в ваши дни не задергивают шторы. Сиди тихо, сейчас будет больно.
После еще трех порций виски Бенцу стало лучше. Теперь они с Мойлендом сидели за столом и пили, и нервы у Джо постепенно успокоились.
- Ты правильно сделал, что пришел, - сказал Мойленд. - Нет смысла прятаться в нору, как названный кролик, или бодаться с каменной стеной. Глупо это.
Бенц кивнул:
- Я им так и говорил.
- Кому - им?
- Кому? Да никому. Тем ребятам, что встретил на дороге. Бродягам.
Мойленд налил ему еще.
- На самом деле ты был в подполье.
- Я? Не говори глупостей, Зак.
- Слушай, Джо, я не мальчик. И я твой друг. Даже если бы ты мне рассказал, это ничего не изменило бы. Во-первых, у меня нет доказательств. Во-вторых, я симпатизирую подполью - как всякий американец. Я только считаю, что у них негодное руководство и глупая тактика. А то бы я сам к ним примкнул.
- Глупые они - это точно! Здесь ты не ошибешься.
- Так ты там был?
- А? Слушай, не подлавливай меня. Я давал честное слово...
- Остынь! - сказал Мойленд, как бы отмахиваясь. - Не бери в голову. Я ничего не слышал и ничего никому не могу рассказать. Меньше знаешь - дольше живешь.
Он сменил тему.
Жидкости в бутылке постепенно убавлялось, а Мойленд тем временем излагал свой взгляд на события.
- Стыд и позор, что нам пришлось так трудно усваивать свой урок, но реальность такова, что мы фактически стояли на пути прогресса. Когда-то в сорок пятом было время, когда мы могли это сделать сами, да только духу не хватило. Всемирная организация, всемирное правительство. А теперь мы стояли на дороге, вот нас и сровняли с асфальтом. Так должно было случиться, и умный человек мог это предвидеть.
Бенц страшно возмутился, но не сразу нашелся, что сказать.
- Слушай, Зак, так ты хочешь сказать, что тебе это нравится?
- Нравится? Конечно, нет. Но это было необходимо. Если тебе надо будет вырвать зуб, тебе это может не нравиться, но все равно придется. И в любом случае, - продолжил Мойленд, - это не так плохо. Большие города так или иначе были экономически нецелесообразны. Нам бы пришлось самим их взрывать. Можешь назвать это уборкой лома.
Бенц стукнул пустым стаканом:
- Пусть так - но ведь нас превратили в рабов!
- Не так страстно, Джо! - сказал Мойленд, наливая в его стакан. - Ты ведь говоришь абстракциями. Коп на углу мог тебя замести, когда только хотел. Это свобода? И важно ли, с ирландским или каким-нибудь другим акцентом говорит коп? Нет, друг, слишком много чепухи болтают насчет свободы. Свободы нет ни у кого. Ее вообще нет на свете. Есть только различия в привилегиях. Свобода слова? Вот сейчас мы говорим свободно. Или тебе надо обязательно забраться на трибуну? Свобода печати? А ты был владельцем газеты? Не будь фраером. Теперь, когда ты проявил здравый смысл и вернулся, ты увидишь, как мало изменился мир. Чуть больше порядка и нет страха войны, и это, в общем, все. Девки как давали, так и дают, ушлые ребята загребают монету, а фраерам остаются огрызки.
- Ты прав, Зак, - кивнул Бенц. - Дурак я был.
- Хорошо, что ты понял. Вот, например, те дикари, с которыми ты был. Что у них за свобода? Свобода голодать, свобода спать на холодной земле, свобода быть дичью на охоте.
- Так оно и есть, - согласился Бенц. - Ты спал когда-нибудь в шахте, Зак? Холод - это только полдела. Там еще и мокро.
- Воображаю, - поддержал Мойленд. - В Кэйпхартских копях всегда было полно воды.
- Это не в Кэйпхарте, это в Харкн... - Бенц поймал себя на том, что чуть не проговорился,
- В Харкнессе? Это там база?
- Я этого не сказал! Это ты сказал! Ты...
- Спокойно, Джо. Не волнуйся. - Мойленд подошел к окну и опустил шторы. Ты ничего не сказал.
- Ничего не сказал, - подтвердил Бенц, тупо глядя на стакан. - Слушай, Зак, где бы мне поспать? Что-то мне нехорошо.
- Я устрою тебя на отличном месте.
- Да? Спасибо, покажи где. Я уже падаю.
- Один момент. Тебе придется сначала стать на учет.
- Чего? Слушай, только не сегодня. Я уже никуда не гожусь.
- Боюсь, что все равно придется. Ты видел, как я опустил шторы? Они вот-вот явятся.
Бенц, слегка шатаясь, вскочил:
- Ты меня заманил в ловушку! - и бросился на Мойленда.
Тот отступил на шаг, положил руку на плечо Бенца и толкнул его обратно на стул.
- Сядь, фраер, - ласково сказал он. - Ты ведь не думаешь, что ради тебя и твоих дружков я подставлю себя под атомную бомбу?
Бенц покачал головой и захныкал.
Хобарт проводил их до дома и сказал Арту, уходя:
- Если вернетесь, скажите Мак-Кракену, что тетя Дина почиет в мире.
- Скажу.
- Дайте мне две минуты и входите. Удачи.
Клив остался прикрывать, Арт вошел внутрь. Задняя дверь была заперта, но филенка была стеклянная. Он разбил филенку рукоятью ножа, просунул руку и отпер дверь. Когда Мойленд вышел на шум, он уже вошел.
