Ллойд Бигл-мл - Музыкодел
С ужасом наблюдал он за тем, что происходило внизу. Похоть исказила лица. Мужчины вскакивали, тянулись к женщинам, хватали их, обнимали. С грохотом свалился стул, за ним стол, но никто, казалось, не замечал этого. С какой-то женщины, бешено развеваясь, слетело на пол платье. А пальцы Бака все носились по клавишам, не подчиняясь больше его власти.
Невероятным усилием он оторвался от клавиш. В зале, точно гром, разразилось молчание. Он начал тихо наигрывать дрожащими пальцами что-то бесцветное. Когда он снова взглянул в зал, порядок был восстановлен. Стол и стул стояли на местах, и посетители сидели, явно чувствуя облегчение-все, кроме одной женщины, которая в очевидном смущении поспешно натягивала платье.
Бак продолжал играть спокойно, пока не вернулись девушки.
Шесть часов утра. Тело ломило от усталости, руки болели, ноги затекли. Бак с трудом спустился вниз. Лэнки стоял, поджидая его.
- Оплата по первому классу,- сказал он.- Будешь работать у меня сколько хочешь. Но полегче с этим, ладно?
Бак подумал о Вэл, съежившейся в мрачной комнате, живущей на синтетической пище.
- Не будет считаться нарушением правил, если я попрошу аванс?
- Нет,- сказал Лэнки.- Не будет. Я сказал кассиру, чтобы выдал тебе сотню, когда будешь уходить. Считай это премией.
Усталый от долгой поездки на движущемся тротуаре, Бак тихонько вошел в свою полутемную комнату и огляделся. Вэл не видно - еще спит. Он сел к своему мультикорду и тронул клавишу.
Невероятно. Музыка без коммерсов, без слов может заставить людей смеяться, и плакать, и танцевать, и сходить с ума.
И она же может превратить их в непристойных животных.
Дивясь этому, он заиграл мелодию, которая вызвала такую откровенную похоть, играл ее все громче, громче.
Почувствовав руку у себя на плече, он обернулся и увидел искаженное страстью лицо Вэл...
...Он пригласил Халси прийти послушать его на следующий же вечер, и Халси сидел в его комнатушке, тяжело опустившись на койку, и все вздрагивал.
- Это несправедливо. Никто не должен иметь такой власти над людьми. Как ты это делаешь?
- Не знаю,-сказал Бак.-Я увидел парочку, которая там сидела, они были счастливы, и я почувствовал их счастье. И когда я заиграл, все в зале стали счастливы. А потом вошла другая пара, они ссорились - и я заставил всех потерять голову.
- За соседним столиком чуть не начали драться,- сказал Халси.- А уж то, что ты устроил потом...
- Да, но вчера это было еще сильнее. Посмотрел бы ты на это вчера!
Халси опять содрогнулся.
- У меня есть книга о греческой музыке,- сказал Бак.Древняя Греция - очень давно. У них было нечто, что они называли "этос". Они считали, что различные звукосочетания действуют на людей по-разному. Музыка может делать людей печальными или счастливыми, или приводить их в восторг, или сводить с ума. Они даже утверждали, что один музыкант, которого звали Орфей, мог двигать деревья и размягчать скалы своей музыкой. Теперь слушай. Я получил возможность экспериментировать и заметил, что игра моя производит самое большое действие, когда я не пользуюсь фильтрами. На этом мультикорде все равно работают только два фильтра - флейта и скрипка,- но когда я пользуюсь любым из них, люди не так сильно реагируют. А я думаю - может быть, не звукосочетания, а сами греческие инструменты производили такой эффект. Может быть, тембр мультикорда без фильтров имеет что-то общее с тембром древнегреческой кифары или...
Халси фыркнул.
- А я думаю, что дело не в инструментах и не в звукосочетаниях. Я думаю, дело в Баке, и мне это не нравится. Надо было тебе остаться музыкоделом.
- Я хочу, чтоб ты мне помог,- сказал Бак.- Хочу найти помещение, где можно собрать много народу - тысячу человек по крайней мере, не для того чтобы есть и смотреть коммерсы, а чтобы просто слушать, как один человек играет на мультикорде.
Халси резко поднялся.
- Бак, ты опасный человек. Будь я проклят, если стану доверять тому, кто заставил меня испытать такое, как ты сегодня. Не знаю, что ты собираешься затеять, но я в этом не участвую.
Он вышел с таким видом, будто собирался хлопнуть дверью. Но мультикордист из ресторанчика Лэнки не заслуживал такой роскоши, как дверь в своей комнате. Халси нерешительно потоптался на пороге и исчез. Бак последовал за ним и стоял, глядя, как тот нетерпеливо пробирается к выходу мимо столичоч.
Лэнки, смотревший на Бака со своего места за стойкой, взглянул вслед уходящему Халси.
- Неприятности?-спросил он.
Бак устало отвернулся.
- Я знал этого человека двадцать лет. Никогда я не считал его своим другом. Но и не думал, что он мой враг.
- Иногда такое случается,- сказал Лэнки.
Бак тряхнул головой.
- Хочу отведать марсианского виски. Никогда его не пробовал.
За две недели Бак окончательно утвердился в ресторанчике Лэнки. Зал бывал битком набит с того момента, как он приступал к работе, и до тех пор, пока он не уходил утром. Когда он играл один, он забывал о коммерсах и исполнял все что хотел. Как-то он даже сыграл посетителям несколько пьес Баха и был награжден щедрыми аплодисментами-хотя им и было далеко До неистового энтузиазма, обычно сопровождающего его импровизации.
Сидя за стойкой, поедая свой ужин и наблюдая за посетителями, Бак смутно чувствовал себя счастливым. Впервые за много пет у него было много денег. И работа ему нравилась.
Он начал думать о том, как бы совсем избавиться от коммерсов.
Когда Бак отставил поднос в сторону, он увидел, как швейцар Биорф выступил вперед, чтобы приветствовать очередную пару посетителей, но внезапно споткнулся и попятился, остолбенев от изумления. И неудивительно: вечерние туалеты в кабачке Лэнки!
Пара прошла в зал, щурясь в тусклом, дымном свете, но с любопытством оглядываясь кругом. Мужчина был бронзовый от загара и красивый, но никто не обратил на него внимания. Поразительная красота женщины метеором блеснула в этой грязной обстановке. Она двигалась в ореоле сверкающего очарования. Ее благоухание заглушило зловоние табака и виски. Ее волосы отливали золотом, мерцающее, ниспадающее платье соблазнительно облегало ее роскошную фигуру.
Бак вгляделся и вдруг узнал ее. Мэриголд, или "Утро с Мэриголд". Та, кому поклонялись миллионы слушателей ее программ во всей Солнечной системе. Как говорили, любовница Джемса Дентона, короля видеоскопа. Мэриголд Мэннинг.
Она подняла руку к губам, притворяясь испуганной, и чистые звуки ее дразнящего смеха рассыпались среди зачарованных звездолетчиков.
- Что за странное место!- сказала она.- Слыхали вы когданибудь о чем-то подобном?
- Я хочу марсианского виски, черт побери,- пробормотал мужчина.
