Сэмюель Дилэни - Падение Башен
В последней паре отпечатков стоял голый человек. Он прыгнул к Оску, а тот бросился в гору подушек и хотел закричать, но его схватили, подняли, и край ладони вошел в открытый рот его. Он хотел укусить его, но только чавкнул.
— Молчи, дурак, — прошептал голос позади него. Король вяло кивнул.
— Ну, тогда секундочку...
Мимо плеча Оска протянулась рука, нажала кнопку на ночном столике, и шторы метнулись обратно через окно. Рука отдернулась, словно кнопка была раскаленной.
Давление ослабло. Король упал на постель и затих на мгновение, а затем повернулся. Никого не было.
— Где у тебя хранится одежда? Мы примерно одного роста с тобой.
— Там, в стенном шкафу.
Отпечатки без тела зашлепали по ковру, дверца шкафа открылась. Вешалки заскользили вдоль перекладины. Открылся ящик в глубине шкафа.
— Это пойдет. Не думал я, что когда-нибудь снова прилично оденусь. Минуточку... — звук отрываемой нитки. — Это мне подойдет, только я снял подплечники.
Нечто отошло от шкафа, уже одетое. Форма человеческая, но без головы и без рук.
— Теперь, когда я в приличном виде, открой шторы и впусти в комнату немного света. — Костюм стоял и ждал. — Ну, давай, открывай!
Оск медленно нажал кнопку. В солнечном свете стоял свежевыбритый человек и осматривал себя. Под открытым вышитым серебряной филигранью жакетом была белая шелковая рубашка с кружевами. Узкие серые брюки подпоясаны широким с кнопками ремнем, застегнутым золотым диском. Джон Кошер оглянулся вокруг:
— Как приятно вернуться.
— Кто... кто ты? — прошептал Оск.
— Верноподданный короны, — сказал Джон. — Пошевели мозгами.
Оск плюнул.
— Вспомни, как пять лет тому назад мы с тобой учились в школе.
В лице короля мелькнуло узнавание.
— Помнишь парня на два года старше тебя, который спас тебя от побоев, когда ребята из механического класса пошли всей бандой на тебя за то, что ты намеренно раздавил высокочастотную катушку? А помнишь, как ты подначил того же парня забраться во дворец и украсть королевское знамя из тронного зала? Ты даже дал ему для этого зажигающий нож, хотя в суде об этом не упоминалось. И ты известил стражу, что я приду? В этом я не особенно был уверен.
— Послушайте, — начал Оск. — Ты спятил.
— Мог бы чуточку и спятить. Но пять лет в тетроновых рудниках привели меня в чувство.
— Ты убийца...
— Это была самозащита, и ты это знаешь. Стражники двигались на меня не на шутку. Я убил его не намеренно... Я только не хотел, чтобы мне сожгли голову.
— Ты первый сжег голову одному из них. Джон Кошер, по-моему, ты спятил. Что ты здесь делаешь?
— Долго объяснять. Но поверь мне, я пришел сюда не для того, чтобы поквитаться с тобой.
— Но ты вошел сюда, украл мою одежду... — Оск вдруг засмеялся. — Ох, ну конечно, мне все это снится. Какая глупость! Ну, ясно, я сплю!
Джон нахмурился. А Оск продолжал:
— Вероятно, я чувствовал себя виноватым во всем этом деле, когда мы были мальчишками. Конечно, ты просто плод моего воображения. Ну, да! Кошер... Имя! Имя человека, который сегодня дает бал, и я туда пойду, как только проснусь. Вот в чем причина такого сна!
— Какой бал? — спросил Джон.
— Твой отец дает его для твоей сестры. Она у тебя очень приятная. А теперь я намерен поспать. И когда проснусь, тебя, понятное дело, не будет. Это просто глупый сон.
— Минуточку. Зачем ты туда идешь?
Оск уткнул голову в подушку.
— Кажется, твой отец собрал состояние кругленькое. Черджил сказал, что я должен держаться с твоим отцом по-дружески, потому что позднее из него можно будет выкачать монету. Хотя это, может быть, мне тоже снится.
— Тебе не приснилось.
Оск открыл один глаз и снова закрыл.
— Расскажи об этом моей кузине герцогине Петре. Она приволоклась из своего островного государства, чтобы узнать это. Единственные люди, кому наплевать на это — моя мать и младший брат.
— Можешь засыпать снова, — сказал Джон.
— Проваливай, — сказал Оск и снова закрыл глаза. Джон нажал кнопку, чтобы задернуть шторы, когда безголовая фигура вышла за дверь, Оск вздрогнул и натянул на себя одеяло.
Джон шел по коридору. В одной из комнат, куда он не входил, герцогиня Петра стояла у окна, глядя поверх городских крыш богатых домов купцов и промышленников, поверх похожих на муравейники зданий, где жили ремесленники, клерки, секретари, кладовщики, а ниже их — вонючие переулки Адского Котла.
Утреннее солнце горело в ее рыжих волосах, белило ее лицо. Она приоткрыла окно, и ветер колыхал ее голубое платье, пока она рассеянно касалась дымчатого камня на серебристой цепочке, висевшей на ее шее.
Джон все шел по коридору.
* * *Еще за одной дверью старая королева лежала на груде матрацев, угнездившись в центре огромной, в форме морской раковины, постели. Ее белые волосы были свернуты в узлы по бокам головы, рот слегка приоткрылся. Она дышала со свистом. Над постелью висел портрет последнего короля Олсена. На ночном столике стояло дешевое в ладонь величиной плохо нарисованное изображение ее сына, короля Оска. Она потянулась во сне, ударила по нему, а затем ее рука упала на край постели.
В соседней со спальней королевы-матери комнате Лит, принц королевской крови, наследник и претендент на трон империи Торомона, сидел в пижаме на краю постели и протирал глаза.
Тонкие ноги четырнадцатилетнего мальчика висели неуклюже и сонно. Как и его брат, он был хрупок и светловолос.
Все еще моргая, он надел белье в брюки, застегнул рубашку, взглянул на часы и нажал кнопку интеркома.
— Я проспал, Петра, — извинился он. — Но теперь встал.
— Ты должен научиться вставать вовремя. Помни, что ты наследник трона Торомона. Не забывай этого.
— Хотел бы забыть. Иногда.
— Никогда не говори так. Никогда даже не думай такого.
— Прости, Петра, — сказал Лит. Его кузина-герцогиня как-то странно вела себя с тех пор, как два дня назад прибыла из своего островного государства. Она была на пятнадцать лет старше его, и из всех членов семьи была для него самой близкой. С нею можно было забыть о короне, которая всегда как бы качалась над его головой. Его брат был слаб здоровьем, и даже, как поговаривали, не в своем уме. Однако, сейчас сама Петра указывала на золотой обруч королевства Торомона. Это казалось изменой.
— Во всяком случае, я здесь. Что ты хочешь делать?
— Пожелать тебе доброго утра, — улыбка в ее голосе вызвала ответную и на лице Лита. — Помнишь, что я рассказывала тебе вчера о заключенных в тетроновых рудниках?
— Конечно. Я долго не мог уснуть, все думал об этом.
— Ну, — сказала Петра, — когда стража сменилась, стражник стал спускаться, и его захлестнула веревка. Другой стражник побежал кругом, посмотреть, что случилось. Беглецы бросились через обыскивающий луч в лес и... — она помолчала. — Во всяком случае, один. Двух других поймали. И убили.
