Николай Романецкий - Сквозняк в незакрытых дверях
И я решился. Я разогнал своих электронных помощников в противоположные стороны и одновременно бросил на того, кто держал в руках лайтинг.
Фернан и тут оказался на высоте. Он успел понять мой замысел, его подконтрольный успел даже сбить один из аппаратов. Но обернуться в сторону второго времени не осталось. "Чижик" вонзился в человека с лайтингом на максимальной скорости. Пол дрогнул, экран погас. Такой взрыв мог уложить и не одного. Но по крайней мере одна жертва на алтарь схватки уже была положена. И это Фернану зачтется.
Комплект "чижиков" был исчерпан. Я бросился наружу. Меня не покидала надежда, что уничтоженный лайтинг находился в руках моего бывшего близнеца: больно уж лихо для безвольного, не помнившего себя человека погибший обращался с оружием. Не верилось, что на такую ловкость способна живая марионетка. Однако, как только энергозащита оказалась за спиной, стало ясно, что я ошибся.
ФЕРНАН ЖИЛ, ФЕРНАН ШАГАЛ, ФЕРНАН ДЕРЖАЛ В РУКЕ ПАРАЛИЗАТОР.
Я беспомощно оглянулся на купол станции. Небо позади него начинало сереть. Близилось утро. В свете дня Фернану будет легче справиться со мной, и потому пора было выводить схватку на финишную стадию. Раз мой бывший гемин так рвется к станции, пусть себе идет, я его встречу. Я вышел на дорогу и стал столбом в том месте, где с двух сторон выползали на обочины две скалы. Этакий островок в устье реки... Потом подумал, что стоять таким гоголем - совсем уж насмешка над Фернаном, и отступил в сторону, прижался к скале. Конечно, это было не укрытие, но я и не собирался прятаться. Не для того отказался от энергозащиты. Я просто стоял и ждал.
ФЕРНАН ШЕЛ БЫСТРО. ПАЛЬЦЫ ЕГО ПРАВОЙ РУКИ ЛЕЖАЛИ НА КНОПКАХ ПАРАЛИЗАТОРА.
Судя по движениям, он шагал по середине дороги, не оглядываясь и не озираясь по сторонам. Хорошо шел, уверенно, как к себе домой. Этакий удалец-молодец... Впрочем, он знал, что у меня нет лайтинга, а парализатор был ему не страшен.
Я дождался, пока эхо его шагов начнет отдаваться в скалах, и выпрыгнул на дорогу. От неожиданности он выстрелил, не успев даже понять, кто перед ним. В тот момент, когда ЕГО УКАЗАТЕЛЬНЫЙ ПАЛЕЦ НАДАВИЛ КНОПКУ ПАРАЛИЗАТОРА, я включил поглотитель.
Хорошая штука - поглотитель, но требует стопроцентной собранности. Включишь раньше грозящего тебе выстрела, превратишься в ледышку. Я с наслаждением продемонстрировал Фернану свою реакцию и тут же проверил его. Когда разряд моего парализатора с хлопком погас в поглотителе Фернана и наши возможности стали ясны нам обоим, я спросил:
- Ну и что дальше?
Инфракрасные очки превращали голову Фернана в стрекозиную. Лайтинг висел у него на груди.
Я усмехнулся, левой рукой снял свои "консервы". Темнота стремительно отступала: второе солнце Скиллуса спешило выкатиться из-под горизонта.
- Ну и что дальше? - снова спросил я.
Фернан тоже снял очки. Мы стояли, разделенные десятью шагами, в одинаковых позах - глаза в глаза, парализатор в парализатор. Два рыцаря на ристалище...
- Ты меня, разумеется, ни за что не пропустишь, - сказал Фернан хрипло.
Голос был какой-то не такой: тембр тот же, интонации незнакомые. Я молча помотал головой.
ЕГО ПАЛЕЦ СНОВА ЛЕГ НА КНОПКУ ПАРАЛИЗАТОРА, но выстрела не последовало.
- Не ожидал я, что они пришлют тебя, - сказал Фернан. - Думал, не станут рисковать... Как же мы с тобой разойдемся, брат мой от телепатии?
- Тебе придется отступить, - ответил я почти шепотом.
Но он понял. А я понял, что в таком напряжении, в каком Фернан сейчас находится, он вряд ли способен управлять своими живыми куклами. Тем не менее, на всякий случай, прислушивался: не скатится ли где потревоженный камень, не донесется ли звук чужих шагов. Голубые лучи второго солнца осветили лицо Фернана, он на несколько секунд зажмурился.
- Ты действительно убил Романа Козырева? - спросил я.
- Да, - коротко ответил он и добавил насмешливо: - Я не знал, что он твой любимый друг!
- Зачем?
Фернан открыл глаза, в них блеснуло любопытство.
- Тебе этого не понять, - проговорил он. - Зачем светит солнце, зачем стоят скалы?.. Разве может ответить на эти вопросы жучок, греющийся на скалах в солнечных лучах?.. Жучок, которым движут обстоятельства...
Я понял, что он пытается вывести меня из равновесия.
- А ты не жучок? - сказал я. - Ты сам двигаешь обстоятельствами?
- Да, по мере возможности! - Он гордо вскинул голову. Словно собирался шагнуть на эшафот.
- Тем не менее тут ты не пройдешь!
- Значит, пройду в другом месте...
- Попробуй!
Он помолчал.
- Ты все так же ненавидишь меня, - сказал он потом. В голосе его зазвучала усталость. - Но разве я виноват, что Господь вложил в меня то, чего не дождался от него ты?
- Я давно уже живу без ненависти, - ответил я. - Вот только терпеть не могу, когда живых людей превращают в кукол-марионеток!
Он рассмеялся:
- Чаще всего люди сами превращаются в марионеток. Видимо, это доставляет им какое-то удовольствие. Наверное, потому что избавляет от ответственности и угрызений совести...
- Слушай, - сказал я. - Неужели ты один собираешься противостоять всему миру? Сдайся, и будешь прощен. Кому нужна твоя смерть?
Он снова невесело рассмеялся:
- Глупец!.. Моя смерть нужна тебе. И всему твоему миру! Кто из вас потерпит рядом с собой человека, который может в любое время делать все, что ему заблагорассудится?.. Вы ограничиваете себя всяческими рамками, а я не приемлю любые ограничения. Пока я живу среди вас, никто не сможет чувствовать себя хоть в каком-то подобии безопасности... Вы ведь не можете думать иначе. Разве не так? Мало ли что взбредет мне в голову!.. Разве не так?
Я не нашел слов для ответа, и он продолжал:
- До сих пор не могу понять, почему руководители Управления не уничтожили меня, когда я оказался в их лапах. Ты думаешь, они оставят в покое человека, которого невозможно контролировать?
В его словах была какая-то правота, но я никак не мог понять, в чем она заключалась. Разве наш мир не идеален?.. Разве мы почти не искоренили преступность?.. Разве не прекрасно, когда души людей раскрыты друг другу?
В этом смысле я и ответил Фернану.
- Глупец. - Он насмешливо покачал головой. - Двери существуют для того, чтобы их иногда можно было закрывать. Иначе недолго и простудиться на сквозняке.
Где-то там, в глубине меня, шевельнулся кто-то, готовый согласиться с ним, но я - Я! - его не понимал. Он мне надоел свои морализаторством, как надоедал часто, еще тогда, в детстве, когда все время чего-то хотел от меня, а я не мог понять, что ему надо, и он злился и мысленно орал, а я совсем терялся и начинал его тихо ненавидеть... Голова моя пошла кругом, я понял, что он сейчас возьмет меня под контроль, и из последних сил пристально взглянул ему за спину.
