Пол Андерсон - Кокон
Пыль, наконец, осела, и он вздохнул с облегчением. Приземление произошло на совершенно пустынной улице — он даже здания не задел. Никаких — Слава Богу — следов крови вокруг, только воронка посреди мостовой, трещины от нее бежали во все стороны к тротуарам. Тусклый свет далеко отстоящих друг от друга флуоресцентных фонарей позволял различить кирпичные стены домов и неосвещенные окна. Над черной, наглухо запертой дверью тускло мерцала неоновая вывеска: «Дядюшкин ломбард».
— Вырвался-таки, — вслух сказал Коскинен, не веря еще своему счастью. Голос его дрогнул. — Я свободен. Я жив.
Из-за угла вдруг выбежали двое, худые и довольно оборванные. В домах на наземном уровне жили только самые малоимущие. Они остановились и изумленно уставились на человека, стоящего посреди исковерканной мостовой. На лицо одного из незнакомцев упала полоска нездорового света фонаря, и он начал что-то кричать, оживленно жестикулируя. До Коскинена не доносилось ни звука.
Да, наделал я, наверное, шума, подумал он. Нужно поскорее отсюда убраться, на всякий случай. И найти место, где можно спокойно собраться с мыслями.
Питер отключил поле. Первым ощущением было тепло. Воздух, которым он все это время дышал, был захвачен еще на высоте. Там он был чист и прозрачен, но на уровне земли, воздух казался чересчур плотным и загазованным. В ушах зашумело, Питер глотнул, чтобы уравнять давление, и сразу, словно пробив какой-то барьер, на него обрушилась лавина звуков: гул подземных механизмов, грохот промчавшегося неподалеку поезда, крики людей…
— Эй, какого черта! Кто ты, черт тебя дери, такой?..
Сзади взвизгнула женщина. Коскинен обернулся и увидел, что из соседних переулков стекаются все новые и новые обитатели здешних трущоб. Дюжина, нет две дюжины людей — возбужденных, шумных, радующихся маломальскому событию, оживляющему их серую жизнь. И на сей раз зрелище было воистину достойно внимания, подумал Коскинен. И не только потому, что какой-то тип низвергнулся с небес, разворотив бетон, словно солидная бомба. Дело еще и в том, что он слишком хорошо одет, такую одежду здесь, внизу, не носит никто; на спине у него висел громоздкий металлический цилиндр, на груди на лямках — пластиковый пульт управления с кнопками, ручками и тремя шкалами. Вообще, больше всего Коскинен напоминал сейчас героя фантастического боевика. Он даже прикинул, не притвориться ли участником съемок со спецэффектами и прочим, но потом решил, что не стоит. Лучше унести ноги.
Кто-то вцепился в него сбоку, но Питер вывернулся и бросился прочь. Оборванцы завопили вслед. Генератор немилосердно колотил его по спине. Он слишком устал, и даже эти несчастные десять фунтов, которые уже спасли ему недавно жизнь, были в высшей степени неприятным довеском. Оглянувшись, Коскинен увидел фонари, уходившие вдаль двумя бесконечными колоннами; они напоминали худых великанов с пылающими головами. Фонари так далеко отстояли друг от друга, что между ними клубилась абсолютно непроглядная тьма. По обеим сторонам улицы тянулись отвесные слепые стены зданий. Густая сеть путепроводов, грузовых транспортных поясов и линий электропередач почти полностью закрывала небо, пропуская вниз только смутное багровое свечение. Где-то рядом, на повороте, проскрежетал поезд. Коскинен снова увидел бегущих людей, услышал их крики.
Согнув руки в локтях, он вновь пустился бежать. Естественно, он был в гораздо лучшей спортивной форме, чем постоянно недоедающие преследователи. К тому же, у него была цель, а у них, давно уже живших почти растительной жизнью, — нет.
Улица, предназначенная, видимо, для тяжелых грузовиков, привела его к перекрестку с линией монорельса. До Коскинена донесся грохот приближающегося состава, и он опрометью бросился в тень бетонных опор. Поезд, казалось, несся прямо на него, слепя мощным прожектором. Коскинен метнулся вперед, споткнулся о рельс, с трудом удержался на ногах и перескочил на другую сторону пути перед самым носом локомотива. Он чуть не оглох от жуткого грохота и чуть было не задохнулся в поднятой поездом пыли. Прижавшись к ограждению, он вспомнил, что мог бы стать неуязвимым, включив свою защиту. Правда, в этом случае он снова станет неподвижен, разве что вагоны заденут кокон и отшвырнут в сторону… Но промежуток оказался достаточным, и состав благополучно несся мимо. После товарных вагонов потянулись пассажирские. За грязными оконными стеклами виднелись усталые лица людей.
— Мне нужно отделаться от погони, я должен уйти от них раньше, чем пройдет поезд…
Коскинен на ощупь пошел вдоль ограждения, покачиваясь от ветра, поднятого проносящимся составом. Наконец, он наткнулся на следующую опору путепровода и обнаружил проход на улицу. Он снова побежал по пустынной мостовой и, увидев ведущую налево аллею, свернул в нее не раздумывая.
Шум поезда затих вдалеке. Коскинен притаился в густой тени, но преследователей не заметил. Должно быть они отстали сразу, как только потеряли его из вида. Да и погнались-то они за ним больше из любопытства.
Аллея вывела Коскинена во дворик, со всех сторон окруженный облупившимися зданиями. Здесь он остановился, чтобы перевести дух. Над крышами тянулись лишь редкие нити электропередач, и он увидел небо — все ту же бурую беззвездную дымку, а дальше — великолепную, горделивую громаду Центра, возвышающуюся над жалкими строениями в округе. Отовсюду слышны были звуки проносящихся мимо машин, но во дворике Коскинен так и не заметил никаких признаков жизни, за исключением тощего кота.
— Интересно, все-таки, где я? В принципе, где угодно между Бостоном и Вашингтоном, в зависимости от того, куда летел стратоплан, когда поймал нас в сеть.
Коскинен заставил себя успокоиться и ждал, пока пульс и дыхание не придут в норму. Ноги еще подгибались, но в голове потихоньку прояснялось. Скорее всего, это был один из тех районов, который на скорую руку восстановили после войны и с тех пор больше никак не благоустраивали, если не считать возведения Центра. Центры же сами по себе были самостоятельными «городами», где каждый обитатель владел хотя бы одной из профессий, необходимой в век автоматизированной экономики…
Впрочем, подумал Питер, таких районов, отстроенных после бомбежки, должно быть очень много.
Что же делать?
Кровь из носу, но он должен узнать, где он находится. Может вызвать полицию? Но полиция и так, скорее всего, уже поставлена на ноги военной контрразведкой. И не стоит забывать — агенты ВК пытались его убить, причем, совсем недавно.
Коскинен опять почувствовал, как в душу закрадывается ужас. Ведь этого просто не может быть, в отчаянии твердил он себе. Во всяком случае, не в Соединенных Штатах Америки, в стране, которая взвалила на свои плечи контроль над угрюмым миром — взвалила, правда, исключительно по собственной инициативе. Но кто еще справился бы с такой неблагодарной задачей? Ясно, Америка должна проявлять решительность. Но не пользоваться же услугами наемных убийц!
