Евгений Гаркушев - Грани матрицы
– Черные туфли. Джинсы. Клетчатую рубашку – хорошо бы парочку. Свитер. Носки. Ну и белье, конечно.
– Какого цвета джинсы? – уточнил профессор.
– Синие, пожалуй, – вздохнул я. – Можно цвета хаки. Какие будут.
– Свитер?
– Да любой. Что-нибудь модное, раз вы исполняете все желания…
– Модное? – недоверчиво переспросил профессор.
– Ладно, классическое, – смягчился я. Мало ли какая нынче мода? Может быть, с дыркой на пупке ходят?
– Вам все принесут в ближайшее время, – пообещал Варшавский. – Тем более, ничего особенного вы не просите.
– А размеры? – спросил я.
– Размеры ваши нам отлично известны, – объявил профессор. – И впредь, если будут какие-то бытовые проблемы, приглашайте, пожалуйста, коменданта. Меня вызывайте в случае ухудшения здоровья и навязчивых идей…
Профессор тонко дал понять, что всякой ерундой он заниматься не склонен. Обиделся, наверное. Ну и ладно. Нужно было представить мне сразу весь персонал. А Инна, понятное дело, вопрос с одеждой решить не могла.
* * *Не прошло и получаса, как в коридоре послышались шаркающие шаги. Я сел на кровать и с интересом посмотрел на вошедшую.
– Одежу вам принесла, – объявила женщина лет семидесяти в синем халате. – Вот оно как, значит. Меряйте, если что не по нраву – обратно пришлете. Позовете Нину, я и приду.
– Спасибо, Нина. Вы комендантом здесь будете?
– Уборщица я, – ответила женщина. – Комендант в отъезде на два дня, мне ключи оставил. Что убрать надо будет – тоже меня зовите. Из деревни я, с севера. Приятно на такого человека, как вы, посмотреть. Да…
– И мне на вас посмотреть приятно, – улыбнулся я. – Только чем же я вам понравился? Мы ведь незнакомы еще.
– Обращением, – довольно улыбнулась женщина. Старого обращения теперь и не встретишь, разве что в деревнях. Да и ели вон – костей и корок на пол не бросали, жир изо рта на скатерть не тек. Редкость по нынешним временам…
Я слегка удивился, что хороший тон заключается уже в том, что не бросают корок на пол, но решил, что пожилая женщина слегка преувеличивает.
– Еще раз спасибо, – поблагодарил я ее.
Пакет с одеждой я унес в пустую комнату. Переодеваться на виду у дежурного, следящего за пациентами во все глаза, не хотелось.
Варшавский не поскупился. Он прислал мне синие и темно-зеленые джинсы очень приличного качества. Три рубашки – в синюю, зеленую и бежевую клетку, два свитера – один тонкий, золотистый, другой потеплее, синий. И вполне приличные черные туфли. В отдельном мешочке лежали носки и трусы.
Этикетки на одежде ни о чем мне не говорили. Таких фирм я не знал. Но странного в этом ничего не было. Мало ли какая одежда есть в мире!
Я оделся, отдав предпочтение зелено-золотым тонам. Расчесался. И остался собой доволен. Внутренний голос, однако, тут же оборвал самодовольные нотки моего бодрствующего сознания:
– Попал неизвестно куда, а радуешься приличным тряпкам! Думай, что с тобой происходит!
Но думалось не очень хорошо. Я включил телевизор.
По программе «Природа» показывали крокодила, подстерегающего жертву в мутной воде. Крокодил лежал, подобно заиленному бревну. Камера ездила вокруг, рептилия лениво косила глазом в объектив. Жертва долго не появлялись, и крокодил, наверное, размышлял – не схватить ли ему оператора.
На канале с художественными фильмами шел ковбойский фильм. Пышногрудые девушки, танцующие в салуне, были весьма привлекательны. Я посмотрел на них и загрустил. Вспомнил об Инне – надо же, каких симпатичных медсестер держат в этом странном санатории! И Инна появилась, катя перед собой столик с обедом.
Увидев меня, девушка сделала шаг назад и широко открыла глаза.
– Что случилось? – спросил я.
– Ничего… – Она потупилась. – Я принесла обед.
И все-таки что-то было не так. Иначе почему она от меня шарахнулась?
Обед был еще лучше завтрака. Бутылка красного вина, селедочница с разделанной селедкой, картофельное пюре с отбивной, овощной салат, несколько кусков сыра, поджаренный хлеб.
– Не составишь мне компанию? – спросил я.
– Что вы, что вы! – Девушка густо покраснела. – Кушайте!
– Покушать-то я покушаю, а вот пить одному – это алкоголизм. Только не нужно говорить, что на работе нельзя!
– Нельзя. – Инна снова уставилась в пол.
– А мне нельзя одному.
– Желание гостя – высший приоритет, – выдала вдруг девушка. – Но здесь только один бокал!
– Не беда. В ванной я видел стакан, – заметил я.
Девушка сорвалась было за ним, но я усадил ее на стул и принес посуду сам. Налил вина, быстро отложил на тарелку с сыром несколько кусочков селедки, кусочек мяса, немного зелени и пододвинул Инне.
– За твое здоровье, – предложил я. – Потому что мне, как я понял, уже ничего не грозит.
Я поднялся, собираясь выпить, и тут девушка попыталась тоже вскочить на ноги.
– За женщин пьют стоя, – объяснил я. – Они при этом сидят.
Инна приосанилась и посмотрела мне в глаза, подняв бокал. Я улыбнулся и выпил свой бокал до дна. Девушка с аппетитом пригубила вино, попробовала сыра, закусила селедкой. Скорее всего, она еще не обедала.
– Как все вкусно! – воскликнула она. – А вина такого я вообще ни разу в жизни не пробовала.
– По-моему, обычное красное вино, – удивился я. – Впрочем, я не знаток. Может, и правда какой-то элитный сбор?
Глаза девушки задорно заблестели.
– Хорошо вам говорить… Обычное красное вино… А я вообще красного никогда не пила. Только один раз – белое.
– Кто же тебе мешает? Девушка вздохнула.
– Возраст, наверное.
– Ты настолько молода? Инна промолчала.
– А что ты обычно пьешь? Воду?
– Всякие газированные коктейли с ароматизаторами. Вы, наверное, таких и не пробовали никогда. Гадость в основном.
– Почему же я коктейли не пробовал? – удивился я. – «Отвертку» пил.
– О! – рассмеялась девушка. – У вас хороший вкус!
– Не надо издеваться. И вообще, можешь говорить мне «ты», – предложил я. – Мы уже давно знакомы. И я не так стар, как может показаться.
– Тридцать лет, – отрапортовала девушка.
– Ну, тридцать мне было до всех этих событий, – повернул я разговор в интересующее меня русло. – Я ведь еще в коме лежал…
– А, в коме… Это не важно, – протянула девушка, но вдруг спохватилась и закрыла себе рот ладошкой. – Давайте не будем об этом, ладно? И вообще, я такая пьяная… Меня теперь с работы уволят. Скажут, объедаешь нашего гостя.
– Я им не позволю. Только говори мне «ты».
– Хорошо, Евгений, – торжественно заявила Инна, поднявшись. – Ты не представляешь, какая это честь для меня!
– Да какая тут честь? – рассмеялся я.
