Антон Мякшев - Тринадцатое Поле
– Некоторым мозги полоскать необходимо. А как прополощешь, вывешивать на просушку…
И незамедлительно схлопотал от Макса подзатыльник, приказание закрыть рот и бежать за бинтами и йодом.
– Итак, ты свернул с трассы. Так? Нашел полотно, так? Пошел по рельсам, спустился с насыпи, открыл ворота. Правильно? Ты не кивай, ты говори.
– А чего говорить? Вы сами все видели. И как с насыпи… спускался. И как собаку…
– Допустим, видели. Между прочим, Пирату ребра считать было вовсе не обязательно. Ты к нему теперь лучше не подходи. Все-таки ротвейлер. Даром что добрейшее существо. Ладно, не твоя вина. Проехали. Дальше что было?
– Пошел дождь.
Макс хрустнул пальцами и спросил напрямую:
– Когда ты вошел в Поле, Никита? Точнее, когда ты понял, что уже в Поле?
– Когда… Когда нашел эту вашу Сферу. На дырявом кузове. То есть на надгробии. Там и в самом деле было надгробие, а никакой не кузов. Не воображаемое, а настоящее. Я же не знал, что все будет так… реально. Я думал, ну… это все принятые условности. Нет, я тогда еще не понял. Просто удивился. Когда стал засовывать Сферу в карман и увидел, что никакого кармана нет. – Я сглотнул и поднял голову. – На мне и вправду была кираса. Железная. Вернее, стальная. Настоящая, одним словом. Такая, какой я ее себе… придумал… И… скелет.
– Ну-ну? – подбодрил Макс.
– Появился. Как будто я сам его… Ну, не вызвал, а… разбудил, что ли… Я его точно не придумывал – я помню] У меня и мысли подобной не было. Что я – сам себе враг, что ли? Правда, вообразил с самого начала, будто свалка – это кладбище… Но ведь правда похоже, верно? И дурацкую фразу выдумал про дыхание могил. Ч-черт… – Запутавшись, я замолчал. Резко, со свистом затянулся сигаретой – так что легкие обожгло дымом.
– Ну, фраза, положим, действительно дурацкая. А в остальном… – Макс развел руками. – Ты же в Поле Кладбища и был. Мы сначала хотели проверить тебя в Лесном Поле, но туда далеко добираться. Если на электричке, то станция «Трофимовка», знаешь, да?
Я кивнул. Далековато, действительно. Но уж лучше там, чем в Поле Кладбища, черт его возьми!
– Электрички же ночью не ходят… В Поле Руин сейчас вообще нельзя соваться. Никак нельзя. А остальные Поля… Тебе о них думать даже – и то рано. Испытания мы обычно проводим там, где поспокойнее.
– Ни хрена себе – поспокойнее! – не удержался я.
– Погоди. – Макс покрутил головой и взял себе сигарету. – Не ори, и так башка раскалывается. Да ничего страшного не должно было произойти! Погоди… Я пытаюсь сообразить… Получается, что Поле Кладбища нащупало тебя раньше, чем ты вошел в него. Ничего удивительного. Раньше войти в Поле было трудно без подготовки, а еще раньше – вообще невозможно. Только Создатель мог ввести новичка, сам, лично. Теперь Поля окрепли в пространстве общего мира настолько, что живут своей жизнью. Это испытание лишь для проформы. Убедиться, что ты способен войти в Поле, способен войти в Игру. Способен видеть не глазами, а разумом. Редко кто такого не может, но… Есть же люди начисто лишенные воображения, таким в Игру ход закрыт… Да и в Поле ты так и не вошел, строго говоря. Просто заглянул. Тоже бывает. Особенно с новичками. Меня не это волнует…
Он оглядел незажженную сигарету, точно не понимая, как она оказалась в его пальцах. И ткнул ее в пепельницу.
– А то, что ты Ана-Ава вытащил в общий мир. Это раз. И два – тот, кого ты видел в Поле, кроме него. Вот это волнует.
Я аж закашлялся:
– Кого вытащил?!
– Ну, Ана-Ава. Смотрителя Врат Кладбища.
Минуту я соображал. Потом спросил:
– Это… вы так скелета называете?
– Он сам себя так называет, – рассеянно ответил Макс. – Не спрашивай почему. И, кстати, никакой он не скелет. То есть не совсем скелет… Немудрено, что Ана так разозлился. Представь себя на его месте… Да, впрочем, ты и так был на его месте. Ты вытащил его в общий мир. Это получается… Знаешь, что получается? А? – Он в упор посмотрел на меня.
Я помотал головой. Я-то откуда знаю? Тогда Макс договорил, медленно, точно через силу:
– Две реальности… – он свел вместе большие ладони, – совместились. Этого никогда еще не было, и это по-настоящему плохо. Во-первых, ты мог погибнуть.
Я машинально тронул повязки на груди. И быстро поднял голову, ожидая «во-вторых». Но «во-вторых» не последовало.
– Либо Игра дала какой-то сбой, либо… Даже не знаю, – уныло договорил Макс. – Возможно, тот, кого ты видел, ответственен за катаклизм. Ну, кто это был, кто? Местный? Вряд ли. Воин Золотого Дракона? Исключено. Если бы кто-то из наших собирался войти в Поле, я бы знал. Воин Мертвого Дома? Допустим… Но каким образом он умудрился устроить для тебя такую каку? Никому не под силу совместить реальности. Елки зеленые… Ну, вспомни хоть, как он выглядел?
– Да никак… Волосы. Длинные. Цвет волос? Не помню. Лицо? Тут как-то странно. Ни глаз, ни рта, ни носа что-то я не приметил. Слишком быстро все было. Мелькнуло и все. Ну… будто маска белая вместо лица.
Макс выслушал и опустил голову:
– Гринька вон хорохорится, а мне не по себе. В случае чего с кого спрос-то будет? Не с тебя же, с нас. А может, просто случайность? Да я просто не понимаю, как такое могло случиться? Такое и не расскажешь никому…
Дальше он бормотал и вовсе неразборчиво. Что-то о сильных эмоциях, о чувстве страха, через каждые два слова повторяя неприятно натянутое, как тетива:
– Пло-охо… Пло-охо…
Потом вдруг надолго замолчал. И снова наклонился ко мне:
– Ладно, пока оставим это. Попытайся вспомнить того, кого видел, еще раз. В какие цвета он был одет?
Я вяло пожал плечами:
– Не помню… то есть… я только лицо и видел. Вернее, отсутствие лица. Маску.
– А руки-ноги? А тело? Лицо в воздухе, что ли, болталось само по себе, как воздушный шарик?
Непонятно почему это сравнение вдруг напугало меня. Ну, не то что напугало – придавило.
– Видел лицо, – буркнул я. – Больше ничего. Темно же было!
– Цвет волос? Ах да – ты говорил… Ну, хоть – темные или светлые?
– Волосы… Черт его знает. Я тебе говорю – не рассматривал, мелькнуло раз, и все.
– Поня-атно… То есть ни черта лысого не понятно.
Макс побарабанил пальцами по столу, потом вдруг поднялся и вышел из кухни. Дверь, между прочим, за собою закрыл. За стенкой тут же загомонили в два голоса. Коротко тявкнул Пират.
Я докурил и размял окурок в пальцах. Рядом с ножкой стола подсыхал зеленый теннисный мячик. Теперь он, конечно, ничем не напоминал ту Сияющую Сферу, которую я снял с надгробия в Поле Кладбища. И когда я успел сунуть мячик… то есть Сферу в карман? И как это вообще получилось? Этот момент совершенно не отложился в памяти. Да… было ли куда Сферу совать? Тьфу, дьявольщина, опять запутался…
