Жозеф Рони-старший - Звездоплаватели
Очень важно было разорвать их или разрезать: их упругость прямо-таки поражала. В середине тела, ближе к внешней поверхности было много вакуолей и, вместе с тем, ничего, что напоминало бы какие-либо органы.
Я упорно искал, но напрасно. Тем временем мои товарищи сделали важное открытие: анализ показал очень мало азота, углерода и водорода. Сами ткани состояли из сочетаний: кислородных, карбонатриевых, борнооксидных с незначительной добавкой кобальта, магния, мышьяка, кремния, кальция, фосфора. Были еще следы разных веществ и известных, и неизвестных.
– Эти ужасные твари принадлежат полностью к другому миру, – таков был вывод Жана.
Антуан, соглашаясь, кивнул головой, а я сказал:
– Больше всего поражает то, что у них нет влаги. Видимо, у них не кровообращение, а газообращение.
– Можно допустить, что не газообращение, а циркуляция твердых веществ, наподобие того, как перемещаются частицы внутри атома.
– Во всяком случае, первый анатомический анализ ничего не дает.
– А так как вы знаток гистологии, – авторитетно заявил Антуан, – то я делаю вывод, что тут много загадок.
– Что теперь делать?
– В первую очередь, нужно продолжать исследование планеты. Летим в другие места!
– Вот другое! – закричал Жан.
– Что другое?
– Другое огромное животное… Наверняка больше первого!
Обернувшись, мы увидели существо в 50 метров длиной. Оно направлялось прямо к звездолету.
– Взлетим вверх! – сказал я.
Положив руку мне на плечо, Антуан не спускал глаз со зверя, а Жан точно остолбенел и, казалось, никто из них не слышал меня.
Существо быстро приближалось к нашему прозрачному аппарату и, очевидно, видело его, так как остановилось прямо перед звездолетом.
Вспыхнуло ослепительное сияние, и я почувствовал неимоверный холод, который пронизывал до костей. Антуан затрепетал, посиневший Жан ухватился за стену. В их глазах был ужас…
Снова вспыхнуло сияние, но на этот раз меньшее, и нас обдало морозом. Это было какое-то неописуемое ощущение, необычайно гнетущее, непохожее на что-либо нам известное. Что-то сжалось в груди и, казалось, сердце остановилось.
Сколько времени продолжались наши мучения, а это были действительно мучения, – не могу сказать. Может, 30 секунд, а может, несколько минут.
Когда мы пришли в себя, животного уже не было. Антуан, как обычно, первый овладел собой, и к нему вернулись вся его энергия и ясность ума.
– Нам угрожала смерть! – сказал он голосом, не выдававшим волнения. – Если бы это случилось вне звездолета, то что осталось бы от нас?!
Я не мог удержаться и сказал с укором:
– Вы же меня не послушались!
– Мы сделали ошибку… Особенно я, когда увлекся. А впрочем, нужно все испытать! Этой ночью мы уже не будем рисковать своей жизнью, как в минувшую. Достаточно было бы двух или трех таких созданий и, действуя вместе, они убили бы нас во время сна. Не спасли бы и стены звездолета!
– Если только эти твари имеют силу ночью! – сказал Антуан. – Очевидно, для таких ударов им приходится тратить много энергии.
– Интересно знать, существо поступало так сознательно, или же попросту под влиянием раздражения, наткнувшись на необычный для него предмет?
– Или необычных для него существ, – дополнил я.
– Я понимаю… Видимых сквозь стену, что непроходима, но прозрачна.
– Это ничего не значит. Может быть, и у них зрение подобно нашему.
– Дело говоришь, – согласился Антуан. – Во всяком случае, нужно выяснить, имеют ли они органы чувств и могут ли воспринимать неизвестные колебания.
Разговаривая так, мы пустили вверх звездолет и остановили его на высоте примерно в 50 метров над поверхностью, мощностью двигателей уравновесив тяжесть.
– Я думаю, что тут нам излучение не наделает беды… И его лучи должны подлежать закону квадрата расстояния, – сказал, усмехнувшись, Жан.
Но Антуан был хмур.
– Я тоже так думаю, но если эти существа могут концентрировать свои излучения, то нам не поможет и закон квадратов. Хотя это маловероятно.
– А может, во время нашего перемещения по планете они нападут на нас?
– Будем надеяться на радиоизлучатели и электрометы. Нам надо проверить, может быть, пучок лучей, соответственно подобранных, будет достаточен, чтобы держать их в отдалении.
– Навряд ли! Но нужно попробовать, – согласился Антуан.
Мы наметили как жертву одного из животных среднего размера и направили на него лучи разных частот, постепенно увеличивая их мощность. Зверь почти не чувствовал длинных волн, волн видимого спектра и коротких ультрафиолетовых. Но волны Рама уже немного побеспокоили его, а когда мы перешли к волнам Бюссо, оно опрометью бросилось прочь.
Еще несколько раз мы направляли волны на второе, третье, четвертое животное и всегда с таким же успехом.
– Кажется, теперь наша возьмет, – сделал я вывод. – Но я успокоюсь только тогда, когда нам так же повезет и с громадными… Если не ошибаюсь, вон ползет один…
Действительно, из-за скал вылезал гигант. Он был далеко, поэтому мы приблизились и обдали его пучком лучей Бюссо. Сначала животное словно колебалось, а затем все же продолжило путь почти к центру излучения.
– Увеличить мощность!
Результат появился сразу же: животное остановилось, потом начало отступать. Постепенно концентрируя лучи и перемещая звездолет, мы убедились, что тут не могло быть ошибки…
– Вот и хорошо! – весело крикнул Антуан. – Мы выиграли дело, да еще и легко, с малой тратой энергии. Должен признаться, что я опасался. Не то, чтобы я не верил в силу нашего вооружения, но я думал, что на это потребуется много энергии, а если так, то это недурно!
– Погоди, возможны и другие опасности!
– Погоди, погоди… нечего каркать! Пересилим все! А теперь в путь, к другим краям!
Мы медленно передвигались, чтобы тщательно исследовать интересные места, и сворачивали то в одну то в другую сторону, расширяя поле исследования.
В течение часа с четвертью мы прошли не более 100 километров параллельно экватору и пять или шесть раз сворачивали с курса.
Абсолютно пустынные места чередовались с такими, где было много живности. Нетерпеливый Жан, жадный до новых открытий, потребовал сделать рейд на большой скорости.
– А потом можно будет опять идти таким черепашьим ходом.
– Ты хочешь лететь прямо?
– Нет, сделаем несколько полетов правее и левее от основного направления.
Звездолет помчался со скоростью 100 километров в час. При этом мы делали остановки, тщательно изучая местность.
Много времени прошло без всяких происшествий, и мы уже снова хотели перейти на медленный полет, когда Жан обратил наше внимание:
