Сергей Калашников - Четвертая дочь императора
Стрельба стихает, и луч прожектора шарит по воде. Его бледный свет, ни за что не цепляясь, обшаривает пустынную поверхность, постепенно удаляясь. С такого расстояния здешние прожекторы разве что айсберг позволят разглядеть.
Каха разбрасывает гайки и слушает всплески. На полсотни метров вокруг вода. Штурвал снова действует. Вперед на самом малом ходу. Есть здесь пролив, как раз к месту, где стоит обстрелявший их корабль. До рассвета он с места не стронется, это еще пара часов, и демаскироваться ему не резон. И очень хочется с ним рассчитаться. Только узко здесь.
Сигнальщик докладывает об ударе гайки о берег на курсовом триста пятнадцать. Есть зацепка. Характерный выступ берега. Руль на левый борт. Вовремя. Теперь звон стали о камень доносится курсового сорок пять. Матросов с шестами на нос, и еще убавить оборотов. Вообще в этот проход соваться нельзя. Но миноносец — очень маленький корабль. А случись что, на такой скорости они покалечат корпус не фатально.
Тишина. Матросы то и дело сообщают о соприкосновении шестов со скалами. Время от времени звенят гайки, доброшенные рукой сигнальщиков до каменных стен, между которыми пробирается миноносец. Кряхтение палубной команды, упершейся в берег, скрип кранца, скрежет стали по камню. Метр за метром команда кромешной темноте протаскивает кораблик через узкую кишку тесной расселины.
Пролезли. Проползли. Прокрались. Опять вода со всех направлений. Последние гайки звякнули о камни за кормой уже более минуты тому назад. По расчетам до засадного судна километр с четвертью точно по курсу. И ни зги не видно. Встречный ветер доносит запах дыма, значит, ошибки Гошка не сделал. Но если ждать рассвета, то кто первым выстрелит?
Медлить нельзя. Торпедисты готовы. Малый ход. Корабль уже слушается руля. Осветительная ракета. Вот он. Четыре градуса влево.
— Правый, пли!
Торпеда ушла.
— Левый пли!
И эта торпеда ушла.
— Носовое, прямая наводка, беглый огонь! Право на борт. Кормовое, ждать цель с левого борта. Беглый огонь прямой наводкой по готовности.
Стомиллиметровые фугасные снаряды — это для небронированного корабля очень серьезно. Пока, получив в борт две торпеды, их недавний обидчик затонул, оба орудия успели исчерпать боезапас, превратив корпус и надстройки в хлам. Живых подобрать из воды не удалось, а мертвые были какие-то нецелые.
По обломкам и всплывшему мусору опознали «Крокус» — вспомогательный крейсер рикан. Гошка помнил, что о таком их предупреждали. Было его описание в ориентировках, и силуэты сигнальщикам показывали. Инструкция для миноносцев при встрече с ним — уходить, и наводить крейсера.
При свете дня осмотрели повреждения. Да уж. Трубы пострадали изрядно. Только повреждения эти касаются исключительно внешних кожухов и на выполнении основной функции не сказываются. А тридцатимиллиметровой стали корпуса и надстроек эта шрапнель ничего не сделала. Будь закрыты двери штурманской и ходовой рубок, обращенные в сторону кормы — все было бы не так страшно. Командира и сигнальщиков с мостика снесло бы, бесспорно. И все.
Пока устраняли повреждения, Гошка смотрел на восход солнца и гадал, почему их сразу не накрыли фугасом или бронебойным. Могли ведь потопить. С такой дистанции на спокойной воде снаряд можно всадить в нужное место. Стармех объяснил, что их, семисотой серии всего пять миноносцев построили, а потом перешли на семьсот десятую. А у тех толщина обшивки всего четыре миллиметра. Зато дальность плавания больше и экипаж размещен по-человечески. При большей скорости и равном вооружении. И тройка шрапнельных снарядов, если их удачно положить, может такой кораблик оставить без команды. А потом — высаживай призовую партию и веди добычу прямо на аукцион.
Верно. Если присмотреться к отметинам, оставленным ночным обстрелом, ясно, что мало кто остался бы невредимым, будь обшивка тоньше. Кочегары, что на вахте, да те, кто оказался бы в орудийных башнях. И по силуэту корабли этих серий неотличимы, это он еще в учебке проходил. Кстати, поскольку неразбериха улеглась, надо, по уставу, командование-то передать старшему по званию. Это старший механик.
— Господин главстаршина! Я тут спросоня, да от внезапности принялся распоряжаться. Готов понести наказание.
— Будет тебе, матрос наказание. Как старший по званию и выслуге лет приказываю тебе принять командование. По крайней мере, до порта назначения. Остальные старшины навыком кораблевождения не обладают, а старшина Дацимов, — кивок в сторону Кахи, — не имеет опыта командования в боевой обстановке.
Командир минно-артиллерийской части, тоже главстаршина, которого иначе как Федотычем никто не называл, кивнул. А сорокалетний Каха, Гошкин наставник и пестун, опытнейший сигнальщик, в ответ на пронзительный взгляд, ответил уверенно:
— Рулевых и сигнальщиков обеспечу в лучшем виде. С Федотычем мы ходовые вахты отстоим. Но супостата мне встречать спокойней, если ты, Кукса, распоряжаешься.
— Да как же спокойней, если боезапас исчерпан до выгреба? Нам теперь только убегать и прятаться.
Молчат старшины, ухмыляясь в усы. Ждут распоряжений, стало быть.
— Прошу сообщить о повреждениях. — отдал Гошка команду.
— Повреждения устранены. — Первым доложил старшина рулевых.
— Машины в порядке, кожуха труб залатаны жестью и проволокой. Угля — семь десятых в наличии. Пресной воды тоже. — Это стармех.
— Торпед нет. Снарядов по восемь фугасных и по четыре подкалиберных на ствол. — Обрадовал Федотыч.
— Откуда снаряды?
— В форпике шесть ящиков неприкосновенного запаса. Перенесли в башенные укладки и подготовили к стрельбе.
— А еще более неприкосновенного запаса на корабле нет?
— В румпельном четыре ящика фугасных.
— Тогда, — Перевел взгляд на зашитые в парусину тела, — команде собраться на палубе.
Глава 5
До места назначения добежали только к вечеру. На средине пути в отсутствии береговых ориентиров Гошка поймал солнышко и уточнил место по обсервации. С цифирной премудростью он дружил, им в институте вычислительную математику давали очень доходчиво. Опят же свод расчетных таблиц составлен доходчиво, и счетная линейка чудо, как хороша. Со швартовкой тоже справился. Ну, может, немного и не по классике, но притерся к пирсу мягко.
Доклад командиру порта, сдача пакетов и рапорта. Проследить за тем, как подводят под днище ленты, связывающие пары затопленных понтонов. Оказывается, для зарядки торпед этот миноносец надо извлекать из воды. Длительная беседа с офицером разведки. Потом, уже за полночь, забежал в госпиталь. Боцман и штурман прооперированы. Прогнозы оптимистические, но пока для общения с ними время еще не настало. Значит, пора на корабль, спать.
