Дэвид Вебер - Луна мятежников
– Вы готовы, коммандер?
Голос Дахака исходил неизвестно откуда, и МакИнтайр кивнул.
– Поехали, – сказал он, и летательный аппарат тронулся.
По крайней мере, на этот раз можно было почувствовать движение. Колина вжало в спинку кресла ускорением как минимум в два g. Неудивительно, что эта штука имеет форму пули! Маленький флаер летел прямо на металлическую стену, и МакИнтайр невольно вздрогнул. Но люк в стене открылся за секунду до того, когда должно было произойти столкновение, и они влетели в довольно тускло освещенное помещение, где не было ничего, кроме трех машин, таких же, как и та, на которой летел он.
Поразмыслив, Колин хотел было продолжить разговор с Дахаком, но решил не делать этого, ибо все его усилия сейчас были направлены лишь на то, чтобы успокоить нервы и «доказать» свое хладнокровие. Он, черт возьми, не станет болтать, пытаясь спрятать от самого себя свой испуг! Поэтому Колин сидел молча, разглядывая стены и пытаясь хотя бы приблизительно оценить скорость полета.
Ему не удавалось сделать этого. Стены не были одинаковы на всем их протяжении, но из-за скорости, с которой они неслись, их рельеф казался однородным, и через некоторое время ощущение ускорения перешло в знакомое ему состояние невесомости. МакИнтайр почувствовал, как изумление вытесняет из его сознания остатки страха. По сравнению с грандиозностью этой базы все творения человеческих рук казались ему ничтожно маленькими. О Господи, да как же какой-то горстке инопланетян удалось реализовать столь масштабный проект так, что никто ничего не заметил?!
Скорость увеличилась, последовал новый рывок, а затем аппарат по инерции занесло в сторону, потому что он пролетел через изогнутый свод и оказался в другом туннеле. Казалось, этот полет будет длиться вечно, как и тот, что привел сюда его «Гончую». Аппарат двигался по самому центру туннеля. Колин напряженно ждал, когда же они доберутся до цели, но прошло очень много времени, прежде чем бешеная скорость начала постепенно уменьшаться.
Первым сигналом того, что цель близка, послужили новые манипуляции флаера. Вся кабина начала плавно поворачиваться вокруг оси, разворачивая своего пассажира спиной по направлению движения, а затем последовало резкое торможение и Колина вновь вдавило в кресло. Торможение продолжалось и продолжалось, наконец неразличимые доселе детали стен выступили ясно. Теперь Колин мог подробнее их рассмотреть, равно как и содержимое других туннелей. Образно выражаясь, флаер перешел с галопа на шаг. Свернув в один из боковых туннелей, он подлетел к выступающей платформе и застыл. Люк беззвучно отворился.
– Не желаете покинуть корабль, коммандер? – произнес мелодичный голос Дахака, на что МакИнтайр пожал плечами и ступил на поверхность, покрытую ковром с грубым ворсом.
Дверь флаера закрылась за ним, и аппарат тихо заскользил обратно.
– Следуйте за проводником, коммандер.
МакИнтайр беспомощно осмотрелся и увидел светящийся шар, повисший в воздухе. Тот два раза покачнулся, будто привлекая к себе внимание, затем плавно влетел в коридор.
Десять минут они двигались мимо многочисленных дверей со странными табличками на них, с красивыми и абсолютно непонятными письменами. В лицо Колину дул свежий и прохладный ветер, откуда-то слышались негромкие звуки, столь мягкие и незаметные, что прошло несколько минут, прежде чем он уловил их, и это не были, как можно было бы ожидать, звуки машин и механизмов. Наоборот, он услышал нежные, тихие переливы, похожие на звуки леса: шелест листвы, пение птиц. Звуковой фон заставлял забыть, что ты находишься в искусственно созданной среде.
Коридор внезапно уперся в огромный портал, изготовленный все из того же сплава, похожего на бронзу. Он был украшен изображением странного трехголового чудовища. Оно выгибалось и расправляло крылья так, что казалось, вот-вот взлетит ввысь. Три его головы смотрели в разные стороны, будто ждали опасности отовсюду, а лапы, похожие на кошачьи, с длинными когтями, чудовище подняло вверх и раскинуло в стороны, будто одновременно держало и защищало изображенную над ним звезду.
МакИнтайр сразу узнал зверя, хотя это гигантское изображение дракона не относилось ни к западной, ни к восточной традиции. Остановившись, Колин в задумчивости потер подбородок, пытаясь понять, откуда взялось существо из земной мифологии на инопланетной базе, запрятанной в Луне. Но вскоре это удивление сменилось изумлением, переходящим в благоговейный трепет. Глаза дракона, выглядевшие необычайно живыми, казалось, оценивающе смотрят на него со спокойным, бесстрастным, благородным величием, которое может перейти в ужасную ярость, соверши он, Колин МакИнтайр, какую-нибудь ошибку.
Неизвестно, сколько он так простоял, не спуская глаз с дракона, который тоже, в свою очередь, пристально его рассматривал, но в конце концов светящийся проводник нетерпеливо задергался и подлетел к люку. МакИнтайр стряхнул с себя оцепенение и последовал за ним, пытаясь удержать на лице улыбку, надо признать довольно жалкую. Бронзовые ворота открылись сразу же, как только он к ним приблизился. Створки были не менее пятнадцати сантиметров в толщину, и врата оказались первыми в целом ряду порталов, которые составляли целую защитную систему. Колин чувствовал себя ничтожно маленьким и хрупким, следуя за шаром по проходам. Двери бесшумно открывались и закрывались, и он пытался подавить растущее ощущение ловушки. Но вот перед ним открылась последняя дверь, он остановился, и все чувства, только что переполнявшие его, разом улетучились.
Сферическое помещение, открывшееся его взору, было больше, чем ангары под горой Шайенн, больше, чем центр управления полетами в Шеппарде, и абсолютное совершенство его формы, безукоризненные линии стен колоссальной высоты с беспощадной ясностью высветили его собственную ничтожность. Колин стоял на прозрачной платформе, выступающей из изогнутой стены, уставленной многочисленными и весьма удобными на вид креслами, похожими на маленькие кушетки, перед которыми, по всей видимости, располагались устройства управления. В дальней части зала находился гигантских размеров экран. В центре него светился бело-голубой земной шар, и к горлу МакИнтайра подступил комок. Он вспомнил впечатления своего первого космического полета, когда он впервые увидел эту прекрасную лазурь и белизну. События последнего часа еще раз заставили его прочувствовать все, что связывает его с этой планетой, и еще раз понять, как много она для него значит.
– Пожалуйста, присаживайтесь, коммандер. – Мягкий мелодичный голос вежливо вывел его из прострации. Казалось, голос заполнял все пространство огромного зала. – Сюда.
