Кир Булычев - Глубокоуважаемый микроб
Он даже стал искать бумагу и карандаш, но в этот момент в дверь постучали.
Глава 6,
За дверью стоял знакомый кузнечик, который успел переодеться в фиолетовый наряд, схожий с фраком. В твердые блестящие уши он вставил по цветочку, пахнущему пряно и сильно, а носки его башмаков непрестанно шевелились.
– Очень модно, – сообщил Тори Удалову. – В них электромоторчики. Хочешь купить?
Кузнечик был оживлен, вел себя как старый приятель, сразу уселся в кресло и спросил, нет ли чего выпить прохладительного.
Удалов ответил, что и сам бы не отказался.
– Ах ты, провинция, провинция, – засмеялся кузнечик-синхронист.
Он нажал на кнопку в ручке кресла, и в стене откинулась дверца, за которой, подсвеченные оранжевым, стояли бокалы и сосуды разной формы.
– Мне только не крепкого, – предупредил Удалов. – Я чуть не утонул. К тому же женщину обидел.
– Рассказывай, – произнес кузнечик, разливая прохладительные напитки.
Рассказ Удалова вызвал в новом приятеле смех, сочувствие и понимание.
– С этой красавицей загадка, – сказал он наконец. – Хотя я предпочитаю брюнеток. Я этим займусь. Но вообще-то я пришел тебе кое-что показать. Ведь должен же ты, Удалов, интересоваться диковинами дальнего космоса или по крайней мере сувенирами.
– Я сказал, мне расплачиваться нечем, – ответил Удалов. – Денег я с собой не захватил, сувениров тоже, а в нелегальные сделки я, прости, – не вступаю. Не забудь, что я представитель небольшой, но гордой планеты.
– Ах уж этот мне патриотизм! Как приобщишься к благам космической цивилизация, на Землю и смотреть не захочешь.
– Это как сказать, – возразил Удалов. – Вот я тут разговаривал с простой женщиной, уборщицей. Ее предки покинули родину много столетий назад. А как увидела земляка, бесплатно костюм отгладила.
– И мерзавцем обозвала, – заметил ехидно кузнечик.
– За дело. Надо было мне промолчать. Зачем трепать материнские нервы? Ведь, может, ее дочь испортилась в дальних странах, попала в дурную компанию, а для матери она всегда остается отличницей, скромницей, студенткой.
– Значит, ты теперь думаешь, что если женщина полюбила тебя, Удалова, значит, она из дурной компании?
– Не знаю, не знаю, – вздохнул Удалов, печально глядя в большое зеркало, которое отражало его округлую невысокую фигуру. – Трудный мир, чуждые нравы…
– Ладно, смотри, – сказал кузнечик.
Он достал из кармана бутылочку сложной формы с чем-то зеленым внутри.
– Что это? – спросил Удалов.
– Могу продать. Средство от всего.
– Как так – от всего?
– В зависимости от потребностей.
– И от насморка?
– И от насморка. И от любви. И от комаров. И от дождя. Большая редкость. В промышленное производство не поступило. Делается из корня, который растет только на одном астероиде. Сам понимаешь.
– Так на что мне такое средство? – спросил Удалов равнодушно, но глаза его загорелись и выдали Корнелия опытному пройдохе Тори.
– А ты не для себя, для народа, – предложил демагогически кузнечик.
– Нет, – отказался Удалов. – Ты с меня что-нибудь нереальное попросишь.
– Не беспокойся, я щедрый.
– Средство-то ценное?
– Но я тебя люблю.
– Прости, – сказал Удалов. – Не верю. Чего бы тебе меня любить? Я не заслужил.
– За заслуги уважают. Любят за недостатки.
– Я и недостатков тебе не показывал.
– Они очевидны, – коротко ответил кузнечик. – Берешь средство?
– Сколько? – спросил Удалов.
– Восемнадцать, – сказал кузнечик.
– Много.
– Шестнадцать и ни одной меньше.
– Пятнадцать и по рукам.
– Только из любви к тебе, – сказал кузнечик.
Он протянул Удалову бутылочку, тот принял и спросил:
– А действовать будет?
– У нас без обмана. Ты попробуй.
Удалов огляделся, на что бы употребить средство.
– У тебя прыщ на лбу, – подсказал кузнечик.
Удалов подошел к зеркалу. Прыщ был. Правда, небольшой.
– Да ты не бойся, – сказал кузнечик. – На палец возьми, помажешь. Самую малость.
Удалов послушался. Он вытащил пробку, намочил палец и прикоснулся ко лбу. Палец приятно холодило.
Так он и стоял с пальцем у лба. Эта поза навела его на новые размышления.
– Погоди, – сказал он. – А как же?
– Ты чего?
– Как же я расплачиваться буду?
– Как договорились. Сам же сказал – пятнадцать.
– Сказал, да не знаю чего.
– Ну и дурак. Когда торгуешься, обязательно надо знать, что отдаешь.
– Так что я отдал?
– Причастность к искусству, – ответил кузнечик. – В объеме пятнадцати минут.
– Я к искусству непричастен.
– Послушай, Удалов, я о твоем благе пекусь. Но и себя не забываю. Когда я узнал, что ты человек обездоленный, даже зубная щетка здесь у тебя казенная, я стал голову ломать, как тебя облагодетельствовать, чтобы не разориться. И придумал. У тебя, как у каждого разумного существа, есть ненужные воспоминания. Тяжелый груз твоему и без того натруженному мозгу. Вот их я у тебя и возьму. Лишнего трогать не буду – здесь за это судят.
– А на что тебе воспоминания, связанные с незатейливой жизнью в небольшом городе Великий Гусляр? – спросил Удалов.
– Для тебя это обыденно, – сказал кузнечик, – а для нас странная экзотика. Ты бы хотел посмотреть фильм из жизни моих соседей, как они по утрам демонстративно круфают, потом уходят в трагические прцэки и рискуют в лофэ улытиться от проговоркифы?
– Не понял, – ответил Удалов. – Но любопытно.
– Вот и нам любопытно. Надеюсь получить за твои ненужные воспоминания некоторую мзду. Я делец честный. И если заплатят больше, чем стоит эта драгоценная бутылочка, сдачу принесу тебе. Да отними ты палец от лба!
Удалов послушно отвел палец и увидел, что прыщик исчез. Средство действовало.
– А как я тебе ненужные воспоминания отдам?
– Сейчас все сделаем.
Кузнечик кинулся в коридор, прискакал обратно, катя перед собой заранее заготовленную тележку с приборами – все предусмотрел, хитрец!
– Сначала посмотрим, какие воспоминания у тебя переместились за ненадобностью в мозжечок. Из них я отберу, что подойдет. Сам понимаешь, дружище, я ведь тоже рискую. А вдруг у тебя воспоминания скучные?
В этот момент дверь приоткрылась, и в щель влетела папка, за ней мандат.
– Держи, клеветник! – послышался голос доброй уборщицы. – Достала я тебе все новое.
– Я не хотел обидеть вашу дочку Тулию! – воскликнул Удалов. – Я к ней тепло отношусь.
– Не верю! – послышался ответ, и дверь захлопнулась.
