Артем Каменистый - Запретный Мир
— Ты по поводу института не очень на меня смотри, это был институт физкультуры, а там хорошим спортсменам почет и уважение, учеба же не главное. Я в ту пору не последним был. Но тоже весь день размышлял над этим вопросом, многое передумал. Ты вот что скажи, в ваших краях какие-нибудь странные, необычные вещи случались?
— А то! Мы же не пальцем деланы. В Михайловке у почтальонши петух яйцо снес. В Погореловке у доярки дите родилось, само черное, ликом вылитый зоотехник, а негров то в Погореловке с сотворения мира не было. В Кудряшах старая церковь есть, так если пьяного туда в подвал закрыть и ночь продержать, все, никогда более пить не будет, веришь ли, стакан в руки и тот не идет, удрать норовит…
Через пять минут подобного монолога, Робин понял, что окрестности охотхозяйства следует объявить мистическим заповедником мирового значения и причислить к известной семерке чудес света, поставив первым номером.
— Тихо Петрович, о ваших деревенских чудесах в другой раз расскажешь. В том лесу, где мы охотиться собирались, не случалось ли чего-нибудь такого, что может быть связано с сегодняшними событиями?
— Почему не случалось? Случалось. Там инопланетяне шалят.
— Это как?
— А так. Болото видел? За ним перелесок, далее два озера. Одно так, кот нассал, другое тоже невеликое, но глубины бездонной. Караси там, во! — Руки егеря разошлись во всю ширь, изображая излюбленный рыбацкий размер. — Купаться боязно. И повадились там энти гуманоиды рыбку таскать. Сами они из себя маленькие, голова луковицей, а глазищи такие — быков завидки берут. Игнат с Погореловки там верши ставил, как увидел их, ой что было! Уж насколько сам крепкий мужик, а на цельную неделю слег. Покуда лежал, самогона ведро выдул, еле успокоился.
— А сам-то ты их видел?
— Пару раз видал, тока очень издалека, — уклончиво пробормотал егерь и, оживившись, добавил, — а вот тарелку летающую узрел третьего дня. Аккурат по краю болота прошла, здоровенная зараза, хлебать с нее не перехлебать.
— А ты перед самой вспышкой ничего не видел?
— Да не, кажись, не видал. Но я же ввысь не поглядывал, чего мне там было смотреть?
— Я вот тоже. Но не раз слышал истории о том, что пришельцы похищают людей.
— Да и я слыхал. Кино даже видел, не помню, как называется, там еще такой Малдер был, скажу тебе большого ума человек, почти как Штирлиц, а подруга его — вылитая Зинка-кладовщица, тока покрасивее. В Пирогове у нас дочка механика от инопланетянина родила, батя не поверил, сходил в Кущевку, на выселки, всем там звиздюлей навешал, никого не пропустил.
— Ладно, Петрович, я понял. Но вот зачем мы пришельцам — не ясно. По книге видно, что им только травки и камни нужны. Но если они столь высокоразвиты, что легко летают между звезд, то неужели не могут справиться без нашей помощи? Мы с тобой полдня пролазили, но ни травинки не собрали.
— Да мы и не глядели.
— Правильно. Но если бы и глядели, куда ее девать? Устройство связи нам не попадалось. Почему нас раскидали по округе, не проще ли собрать всех возле этого сооружения? Уже сегодня мы могли бы что-нибудь насобирать, отправить по назначению. В действии похитителей я не вижу никакой логики.
— Умно говоришь, как по писанному. А я так думаю, никак нам не понять этих гуманоидов. Так что давай-ка лучше о ночевке покумекаем, я мыслю, спать надо по очереди. А то, как бы в чужой пасти не пробудиться.
Глава 3
Утро встретило низкой, свинцовой облачностью, временами срывался мелкий дождь. Доев остатки «зайца по-тамбовски» новоиспеченные товарищи продолжили движение вниз по реке. С каждым часом пути, течение ее все более замедлялось, плесы становились шире, перекаты короче, перейти посуху ее уже было нереально. Впервые показались водоплавающие птицы вполне похожие на земные аналоги. Здесь были и утки, и гуси, однажды показалась парочка лебедей с розоватым оперением. Время приближалось к полудню, когда Петрович остановился и, внимательно посмотрев под ноги, заявил:
— Тут люди протопали. Совсем недавно, ушли в сторону от реки.
— Ты уверен?
— Обижаешь! Я уж здесь не раз похожие следы примечал, но старые и невнятные какие-то, как от босой ступни. А эти хорошо видать. Сам гляди, вот подошва лопух припечатала, здесь с павшей ветки ступня соскользнула, каблук углом в землю вдавило. Несколько людишек здесь прошло, после дождя, видишь — воду посбивали, да и трава еще не поднялась, шевелится.
Робин позавидовал следопытскому таланту егеря и поинтересовался:
— Ты сможешь по следу идти?
— По этому-то? Да как по Фридрихштрассе. Они топают, как медведи в калошах. Тока спешить надо, если думаешь их догнать.
— Попробуем. Иди впереди, а то я человек городской, следов не вижу.
Петрович не оспаривал главенство Робина в их невеликом коллективе, и по поводу погони не возражал. Преследовать неизвестных было легко, следы они не прятали, дорогу старались выбирать светлую и ровную, не забираясь в густые заросли. Маршрут неизвестных описывал широкие дуги, они то удалялись от реки, то вновь выходили к берегу. Так прошло около часа, как егерь вдруг замер, насторожено подался влево, прижал к ушам ладони лодочками, плавно поводил головой, повернулся к Робину:
— Там кто-то железом бряцает. Слышишь?
— Точно! Еле слышно. Двигаемся туда, только тихо.
Охотники направились на странный звук, один приготовил лук, другой снял карабин с предохранителя. Петрович с удовлетворением отметил, что когда надо, его новый знакомец может шагать почти неслышно. Металлический лязг затих, но направление егерь засек точно, и вскоре показался источник шума. На маленькой поляне два плечистых человека, один побольше другого, склонились над третьим, закрывая его спинами и проводя над ним какие-то непонятные манипуляции. Все персонажи были облачены в средневековые доспехи и обвешаны целой коллекцией холодного оружия. Робин первым делом решил, что это местные аборигены, но тут увидел в траве знакомый темно-синий рюкзак, шепнул Петровичу:
— Похоже, наши люди, но карабин держи наготове.
Затем, выйдя из кустов, дружелюбно произнес:
— День добрый!
Парочка «броненосцев» подскочила с завидным проворством, в руках появились нехорошие предметы, один опустил забрало. Впрочем, как следует разглядев охотников, оба расслабились, убрали орудия убийства. Тот, что покрупнее, лязгнул металлом, явив миру темное лицо, и на чистом русском поинтересовался:
— Откуда вы здесь взялись?
— Да чтоб мне век не пить! Негр! — Изумление Петровича было по-детски искренним. Впрочем, быстро стерев с лица растерянное выражение, он деловито поинтересовался: — Слышишь, паря, а ты в Погореловке никогда не бывал? Ну, хоч проездом?
