Майкл Крайтон - Парк юрского периода
— Теперь она будет в порядке? — спросила Элин, глядя на дочь сквозь пленку кислородной палатки.
— Надеюсь, — ответил доктор Круз. — Я ввел ей еще одну дозу стероидов, и теперь ее дыхание значительно облегчилось, да и отек уменьшился.
— А эти укусы… — начал Майк Боумен.
— Пока нам не удалось их идентифицировать, — сказал доктор. — Сам я вижу такие укусы впервые. Но можно заметить, что они исчезают. Уже сейчас их трудно различить. К счастью, я сделал несколько снимков. И взял образцы этой липкой слюны — один для анализа здесь, другой, чтобы отправить в лабораторию в Сан-Хосе, а третий мы сохраним в замороженном виде, чтобы использовать в случае необходимости. Ее рисунок у вас?
— Да, — отозвался Майк. Он протянул доктору набросок, сделанный Тиной в ответ на вопросы, заданные ей в приемном покое.
— Это животное ее укусило? — спросил доктор, глядя на рисунок.
— Да, — ответил Майк. — Она рассказывала, что это была зеленая ящерица размером с курицу или ворону.
— Никогда не видел такой ящерицы, — произнес доктор. — Она изображена здесь стоящей на задних лапах.
— Верно, — подтвердил Майк Боумен, — Тина сказала, что ящерица ходила на задних лапах.
Доктор Круз нахмурился. Он более внимательно посмотрел на рисунок:
— Я не специалист. Я попросил приехать сюда доктора Гутьерреса.
Он ведущий специалист биологического заповедника Карары, который находится по другую сторону залива. Возможно, он сможет определить, что это за животное.
— А он не из Кабо Бланко? — спросил Боумен. — Именно там ее покусали.
— К сожалению, нет, — сказал Круз. — В Кабо Бланко нет постоянного персонала, и в последнее время там не работал ни один исследователь. Вы, наверное, первые люди, ступившие на этот берег за несколько месяцев. Но я уверен, что вы убедитесь в компетентности доктора Гутьерреса.
Доктор Гутьеррес оказался бородатым мужчиной в шортах и рубашке цвета хаки. Как это ни странно, он оказался американцем. Его представили Боуменам, и он ответил им с мягким южным акцентом:
— Мистер и миссис Боумен, приветствую вас, приятно познакомиться.
Затем Гутьеррес объяснил, что он биолог-практик из Йельского университета и последние пять лет проработал в Коста-Рике, Марти Гутьеррес тщательно осмотрел Тину, осторожно поднял ее руку, изучая следы укусов, пользуясь крошечным фонариком и измеряя их маленькой карманной линейкой. Затем он отступил назад, кивая сам себе, как будто ему что-то стало ясно. Он внимательно рассмотрел поляроидные снимки и задал доктору Крузу несколько вопросов о слюне. Тот ответил, что она еще на анализе в лаборатории.
Наконец он повернулся к Майку Боумену и его жене, напряженно ожидавшим результата.
— Думаю, что с Тиной все будет хорошо, Я хочу лишь уточнить некоторые детали, — сказал он, — что-то записывая своим четким почерком. — Ваша дочь говорит, что была искусана зеленой ящерицей ростом примерно тридцать сантиметров, которая появилась из мангрового болота и шла на задних лапах?
— Да, все правильно.
— И ящерица издавала какие-то звуки?
— Тина сказала, что она чирикала или попискивала.
— Скажем, как мышь?
— Да.
— Ну, в таком случае, — сказал доктор Гутьеррес, — мне известна эта ящерица.
Он объяснил, что из шести тысяч видов ящериц, существующих в мире, чуть больше дюжины передвигаются в вертикальном положении. И только четыре вида из них обитают в Латинской Америке. И, судя по окраске, данная ящерица может принадлежать только к одному виду из этих четырех.
— Я уверен, что это была Basiliscus amoratus, василиск — полосатая ящерица, которая водится здесь, в Коста-Рике, и еще в Гондурасе. Рост такой ящерицы, стоящей на задних ногах, иногда достигает и тридцати сантиметров.
— А они ядовиты?
— Нет, миссис Боумен. Они совершенно безвредны. — Гутьеррес объяснил, что опухоль на руке Тины была вызвана аллергической реакцией. — По данным медицинской статистики, четырнадцать процентов людей подвержены сильной аллергии на рептилий, — добавил он. — Судя по всему, это относится и к вашей дочери.
— Она кричала… Она говорила, что было очень больно.
— Наверное, так и было, — сказал Гутьеррес. — Слюна рептилий содержит серотонин, который вызывает сильнейшую боль. — Он обратился к Крузу:
— У нее понизилось давление после антигистаминов?
— Да, — ответил Круз, — и очень быстро.
— Серотонин, — сказал Гутьеррес, — без всякого сомнения.
И все же у Элин Боумен оставались сомнения.
— Но почему эта ящерица вообще ее укусила?
— Укусы ящериц — очень распространенное явление, — ответил Гутьеррес. — Служителей зоопарков кусают постоянно. Только на днях мне рассказали о том, что в Амалойе ящерица покусала ребенка в колыбели, это в ста километрах от того места, где вы были. Так что это бывает. Правда, мне не совсем понятно, почему у вашей дочери так много укусов. Что она делала в это время?
— Ничего. Она сказала, что сидела очень тихо, так как боялась спугнуть эту ящерицу.
— Сидела очень тихо, — повторил Гутьеррес, хмурясь. Он покачал головой. — М-да. Вряд ли я смогу в точности описать, что произошло. Дикие животные непредсказуемы.
— А эта пенистая слюна на ее руке? — спросила Элин. — У меня не выходит из головы мысль о бешенстве…
— Нет-нет, — успокоил ее доктор Гутьеррес. — Рептилия не может быть носителем бешенства. У вашей дочери была аллергическая реакция на укус василиска. И ничего более серьезного.
Затем Майк Боумен показал Гутьерресу картинку. нарисованную Тиной.
— Это можно принять за изображение василиска, — сказал он. — Естественно, здесь не все точно. Шея слишком длинна, и задние ноги нарисованы только с тремя пальцами вместо пяти. Хвост толстоват и слишком задран вверх. Но в целом это достаточно похожее изображение того вида ящерицы, о котором мы говорили.
— Но Тина подчеркивала, что шея была очень длинной, — настаивала Элин Боумен, — и она говорила, что на ногах было по три пальца.
— Тина довольно наблюдательна, — добавил Майк Боумен.
— Я в этом не сомневаюсь, — улыбаясь, сказал Гутьеррес. — Но все-таки считаю, что ее покусал обычный Basiliscus amoratus, и у нее была сильная герпетическая реакция. При использовании лекарств она проходит за двенадцать часов. Утром ваша дочь будет здорова.
В оснащенной современным оборудованием лаборатории, расположенной в цокольном этаже клиники Санта-Мария, узнали о том, что доктор Гутьеррес идентифицировал животное, покусавшее американского ребенка, как безвредного василиска. Тут же анализ слюны был отложен, хотя первичное фракционирование выявило несколько белков с крайне высоким молекулярным весом и неизвестным биологическим действием. Но дежуривший ночью лаборант был очень занят, поэтому он положил образцы слюны в холодильник.
