Завтра. Дети завтра. Яркий флаг завтра (сборник) - Загат Артур Лео

Глава V

Старшие

Когда Дикар вернулся к Дому Мальчиков и проскользнул внутрь, там было темно и тихо и Томболл спал на своей койке. Дикар положил лук и колчан и снял передник. Потом лег и укрылся одеялом из кроличьего пуха.

Он лежал, глядя на черную крышу дома, и слегка дрожал. Ему казалось, что он видит лицо Томболла, поросшее черной щетиной, с маленькими глазами, лицо насмешливое. А потом он увидел лицо Мэрили, влажные красные губы, карие глаза, глядящие на него; эти глаза говорят то, что не могут сказать губы. Глядя в эти глаза, Дикар закрыл свои, и им овладела пустота сна… А из пустоты сна возникло небо, освещенное синими и красными вспышками, покрытое ярко-желтыми полосками, которые мерцали и рассеивались; и небо было заполнено бесконечным раскатистым громом. На фоне этого ужасного неба возвышались чудовищные черные холмы, огромные и зловещие; они нависали над дорогой и грузовиком, в котором ехал Дик Карр.

В грузовике дети сидели так тесно, что не могли лечь и почти не могли шевелиться. Дик сидел в углу, так что его спина была прижата к железному борту грузовика, и Мэрили была прижата к нему, положила голову ему на плечо и спала.

Несмотря на ужасные вспышки в небе и страшный гром, большинство детей спали. Но старик, который вел грузовик, не спал; не спала и сидевшая рядом с ним старуха. Перед ними на дороге было еще много грузовиков, и за ними тоже, но Дик мог судить об этом только по их грохоту, потому что ни на одном грузовике не были зажжены фары.

Дик знал, что на некоторых грузовиках ящики с вещами, но большинство, как и их грузовик, забиты детьми.

– Том, – слышал Дик, как спросила старая женщина, – как ты думаешь, мы прорвемся?

– Не знаю, Хелен, – отвечал старик. – Только бог знает. Так что лучше молись богу, чтобы он уберег нас.

– Не могу, Том. Я больше не могу молиться. Молитвы кончились. Бог их не слышит. Он забыл нас, Том. Он отвернул от нас свое лицо.

– Молись, Хелен. Не за себя и не за меня, молись за детей, которые нам поручены. Молись сыну бога. Это сын бога однажды сказал: «Пустите детей и не препятствуйте им приходить ко мне». [Евангелие от Матфея, 19–14. – Прим. пер.]

– Хорошо, Том. Я попробую.

Больше они ничего не говорили. Грузовик громыхал, в небе вспыхивали красные и синие огни, желтые полосы перечеркивали небо, гремел гром.

Однажды дорога начала подниматься, она уходила вверх, как трамплин, и Дик увидел на фоне неба какие-то предметы, торчащие с вершины черного холма. Это были только обугленные стволы, черные на фоне сверкающего неба, но Дик знал, что когда-то это были деревья. И по одну сторону торчала дымовая труба, и Дик знал, что это все, что осталось от дома, который когда-то затеняли эти деревья.

Дик захотел спать. Глаза его закрылись. Его разбудил крик старухи:

– Том! – кричала она. – Том! Сворачивай на боковую дорогу! Быстрей!

Дик головой ударился о твердый борт, и дети попадали на него, а Мэрили проснулась и закричала:

– Дикар! Дикар!

Дик схватил ее, сказал, что все в порядке, а затем грузовик остановился, и Дик слышал, что другие грузовики сзади продолжают идти.

– Ты захватила меня врасплох, Хелен, и я это сделал, – сказал старик. – Но почему?

– Не знаю, Том, – очень медленно ответила она. – Я увидела впереди боковую дорогу, и что-то сказало мне, что мы должны на нее повернуть. Словно голос в моем ухе. Нет. Скорее голос в голове.

– Ты устала, Хелен. И слишком возбуждена. – Спина Тома двинулась, и послышался скрежет металла. – Смотри назад. Я пячусь к шоссе. Как только увидишь свободный промежуток, скажи мне, и я снова смогу встать в ряд. Если мы потеряем остальных, не будем знать, куда…

И тут в небе вспыхнул белый свет, такой яркий, словно начало спускаться солнце.

И еще в небе послышался новый звук, словно пчела, гигантская пчела, и этот звук превратился в гром. В этом свете спустилась огромная черная фигура, и звук был такой, как будто много Мальчиков бегут с палками вдоль плетней, только громче, и теперь слышны были крики и грохот, а этот звук продолжался.

Потом этот стук прекратился, и грохот стих, и слышалось только пчелиное жужжание, но и они стихало в небе и совсем стихло. Больше не было ни грохота, ни криков. Только рокочущий гром над головой, который никогда не прекращался.

Старый Том сошел со своего места и исчез в темноте. Старуха сидела неподвижно и тихо, и все дети молчали, и никто не шевелился. Немного погодя старик вернулся, поднялся в кабину и сел на место водителя.

– Ну? – спросила Хелен так тихо, что Дик едва расслышал.

– Никого, – ответил Том. – Ни одного не осталось. Только мы. Если бы не свернули…

Он не кончил.

– Думаю… – сказала Хелпен. – Думаю, там вверху, выше звука пушек, бог еще слушает. – И спросила: – Куда мы теперь поедем?

– Там на повороте разбитый дорожный знак. Одна из стрелок показывает «К каменоломне Джонсона». Помнишь, Хелпен, я был когда-то в комитете, который пытался остановить «Гранитную компанию Джонсона», чтобы она не уничтожила всю Гору. Они оскверняли ландшафт, а мы хотели сохранить для потомства красоту природы.

Он рассмеялся. Смех был не слишком приятный.

– Мы проиграли. Недавно я слышал, что они взорвали едва ли не все основание горы, оставив только узкую рампу, по которой их грузовики могли подниматься в лагерь на вершине. Там, наверно, есть помещения для рабочих и припасы. Как я помню, вся Гора заросла лесом, и возможно, мы можем там спрятаться в безопасности, по крайней мере на время.

– Если только мы сможем туда проехать.

– Можем попытаться. Мы сейчас в национальном парке. Почти вдоль всей дороги леса, и ничто не привлечет внимание патрулей врага.

Грузовик снова двинулся.

(Тут сон Дикара стал расплываться.)

Грохот прекратился, стало светло, светило солнце, зеленые деревья, широкое расчищенное пространство и два длинных дома по обе его стороны, в них койки, а еще в одном конце дом без стен, и под ним большие печи и много столов. Группа детей и двое Старших.

Старшие заставили детей работать. Хелен учила девочек делать постели, и готовить, и все такое. Том с Мальчиками спускался вниз по дороге, по которой поднялся грузовик. И в том месте, где дорога начинает подниматься к вершине, они вырубали в камне глубокие ямы. Когда Том считал, что ямы достаточно глубокие, он вставлял в них толстые белые палки; эти палки они нашли в большом красном ящике там, где дорога начинала подниматься; наверху палок укрепляли маленькие серебристые предметы.

Когда темнело, они ели, а потом Старшие заставляли Группу сидеть вокруг них и говорили важные вещи.

Они назвали это Советом. На первом Совете двое Старших объяснили Группе, что она должна делать и чего делать нельзя, и это были Правила. Старшие сказали, что Мэрили будет Боссом Девочек, и они сказали, что Дик будет Боссом Мальчиков и Боссом всей Группы.

Каждое утро один из Мальчиков должен забираться высоко на дерево и весь день наблюдать, не придет ли кто из полей по другую сторону от места, где работали Том и Мальчики.

Мальчики делали это по очереди. Однажды (в этом месте сон Дикара снова стал отчетливым) Дикар сидел на вершине дерева. Вчера Мальчики делали внизу ямы, но сегодня их там нет. Они перед домами, в которых спят, и Том учит их делать луки и стрелы. Девочки перед своим домом, и Хелен учит их плести корзины из веток кустов, растущих в лесу.

Дик смотрел на черный дым, который всегда стоял в небе с тех пор, как они здесь оказались. Он думал о новом Правиле, которое им сказали Старшие на Совете вчера вечером. Они сказали, что это самое главное Правило.

«Вы никогда не должны выходить из леса, – говорилось в этом Правиле. – Вы никогда не должны подходить к краю Обрыва».

Гадая, почему Старшие сделали такое Правило, Дик посмотрел вниз, на край Обрыва, на то место, где подходит и начинает подниматься вверх дорога. Его взгляд прошел вдоль дороги, и по полям, и тут он увидел, что по другую сторону кто-то выходит из леса.