Н Шитова - Дерзкая
Однажды мне пришлось остаться дома, я наблюдала гонку по видеоприемнику. Одера вынесло с трассы на полной скорости, жучок влетел в резиновые блоки заграждений. Такая неудача случилась с ним впервые, Одер водил свой жучок азартно, но аккуратно. Никогда он не позволял себе ненужного риска, боялся подставить других пилотов. И вдруг сошел совершенно на пустом месте. В тот вечер после соревнований Фелим вернулся домой не один, а в компании Одера, подавленного и мрачного. "Это произошло со мной, потому что сегодня я остался без своего самого дорогого талисмана", -- пояснил он в ответ на мои расспросы.
И все. Все было решено слишком быстро. Мы только потом начали узнавать друг о друге разные бытовые мелочи. После того, как поняли, что стали совершенно неразлучны. Я была для Одера талисманом. Он стал самым популярным и любимым пилотом у болельщиков. Его полосатый желто-коричневый жучок с любого стартового места практически всегда вылетал вперед и вел гонку за собой. И почти ничто не могло ему помешать.
Ничто не могло бы помешать ему добиться и моей руки. Правда, никто и не думал чинить ему препятствия. Если бы у меня когда-нибудь были подруги, все поумирали бы от зависти, узнав, за кого я вышла замуж. Чемпион, лихой гонщик, блестящий молодой красавец. Мечта.
Бедный Одер. Он рассчитывал, что его талисман будет незыблемым. Вечным. Преданным и неизменным. Откуда ему было предполагать, что Мариэла растворится, исчезнет, а ее законное место займет незнакомая неизвестно откуда взявшаяся девчонка? Полная противоположность мягкой, неконфликтной, плывущей по течению Мариэле. Собранный, серьезный, целеустремленный, Одер был выбит из колеи происходящими во мне переменами. Он остался без своего талисмана на некоторое время, и как результат -несколько неудачных стартов подряд. Конечно, суеверия тут совершенно не при чем. Но Одер любил меня, и то, что со мной происходило, вызывало в нем протест и беспокойство.
Меня же сейчас больше беспокоил вопрос, как узнать, что будет дальше. Как я смогу вернуться туда, где остались те, кто искренне и горько оплакивали мою нелепую смерть? Там, далеко, неизвестно где, я жила стремительно и бурно, имея множество друзей и врагов, занимаясь непривычным для молодой девушки делом в компании надежных и близких мне людей. Это была тоже моя жизнь. Хотя Мариэла за свои двадцать лет не сделала ничего путного, все то, что за это время удалось Екатерине, это тоже была моя жизнь. Я так четко ее помнила...
Я пришла к своему любимому месту у пруда. Обычное спокойствие и тишина этого места уже больше не производили на меня прежнего гипнотического действия. Я уже не упивалась красотой этого крошечного пейзажа. Просто в этом месте лучше вспоминалось, и приходили прежние, затерявшиеся в пути ассоциации и мысли Кати. Я знала, что если захочу, то смогу вызвать сама нужное мне видение. Но я этого не хотела, пока не узнаю, что я могу предпринять из более существенного...
-- Мариэла!
Голос не напугал меня, потому что показался знакомым. Принадлежал он безупречно одетому черноволосому мужчине с небольшой бородкой, который стоял на дорожке сада. Мариэла испуганно вскрикнула бы и бросилась бы к дому. Но Катя даже не моргнула глазом.
-- В чем дело? Кто вы?
-- Здравствуй. Ты не узнаешь меня? -- человек прошел несколько метров, разделяющих нас, и остановился почти вплотную ко мне.
Конечно, я его знала. Мариэла видела его лишь во сне. Но Катя знала его слишком хорошо. Кажется, недостающие звенья в цепочке воспоминаний сами собой встали на свое место. Вся система, перепутавшаяся в процессе переходов и превращений, неожиданно приняла в моей голове свой первоначальный вид.
-- Валерий! Как ты меня нашел?! -- я схватила его за руки. -- Зачем ты здесь?
-- Помнишь! Я боялся, что у меня что-нибудь не получится. Я мог ошибиться в расчетах. Но Мариэла -- это то, что надо, -усмехнулся он, оглядывая меня с головы до ног.
-- Да, но я предпочла бы оставаться Катериной.
-- Ты все помнишь? -- посерьезнел Извеков.
-- Я вспоминала даже то, что ты от меня скрыл, подлая твоя душа!
-- Фу, как не вяжутся такие слова с этими прелестными губками! -- покачал головой Валерий и снова посерьезнел. -- Ты о чем?
-- Теперь я знаю, кто спас Олега от твоего гнева.
Валерий наклонил голову:
-- Да, так оно и должно было произойти. Вдвоем Катя и Мариэла запросто смогли это вспомнить. Хорошо еще, что в ту ночь ваша третья подруга тоже спала крепким сном, и ее сознание набрело на нашу грешную реальность. Втроем вы объединили усилия, и я не совершил еще одной страшной ошибки.
-- О ком ты говоришь? Какая такая третья подруга?
-- Твой последний аналог, -- пояснил Извеков. -- Но пусть она останется им навсегда. Я хочу, чтобы Мариэла жила долго и счастливо.
-- Ох, Валерий, все совсем не так, как ты хочешь. Или ты просто боишься, что после перехода в последний аналог я смогу легко справиться с тобой?
-- Да, сможешь, но я не этого боюсь. Может быть, потом я объясню тебе, чего я боюсь...
-- Ты вспомнил, кто тебя держит на мушке? Ты вспомнил Даррину?
Валерий горько покачал головой.
-- Ничего я не вспомнил. Но пришел к выводу, которого и буду придерживаться дальше: если они от меня хотят того, чем я занимался раньше, сами оставаясь в тени, я прекращаю делать то, что делал до этого. Поэтому я очистил Рай от пришлых людей, разогнав их всех по своим реальностям. Я убрал из Сылве всех зомби, отправив их души туда, куда им заблагорассудилось отправиться после смерти. Я оставил пустой Рай. И пусть его штурмуют силы безопасности. Пусть не оставят от него камня на камне. Все двери закрыты, а новых я не открыл ни одной. Только кое-что из старого осталось для личных надобностей... -- голос Валерия сорвался.
-- Чтобы уйти в каменный мешок? -- уточнила я.
Валерий молча кивнул. Я видела, как он кусает губы, силясь успокоиться. Да, то, что он решил сделать, можно считать поступком. А если учесть, что он бросил на растерзание свое любимое детище, повинуясь не фактам, а одной лишь своей интуиции, основанной на предположениях, это был поступок вдвойне.
-- Пойдем в дом, Валера, я угощу тебя кофе.
Он покорно пошел за мной. Он был явно рад тому, что мы встретились, и даже тому, что высказался. И у меня почему-то появилось чувство жалости к нему. Да, он был и остался человеком, причинившим страдания мне и моим друзьям. Но я стала сомневаться, что Валерий Извеков остался мне врагом.
Мы вошли в дом, я провела Валерия в гостиную и пригласила сесть. Через пару минут был готов кофе. Валерий с благодарностью принял чашку и молчал до тех пор, пока не опустошил ее до конца.
-- Я очень рада, что вижу тебя, -- призналась я.
