Клиффорд Саймак - Звездное наследие: Фантастические романы
— Вы имеете в виду — жить под землей?
— Ну да, и там тоже. Закопаться настолько, чтобы достичь хорошей основы для фундамента, а оттуда строить вверх.
Так в один дом можно будет поместить несколько миллионов человек.
— Но есть же предел.
— Конечно, — согласился Фрост. — Через несколько столетий все равно не останется ни одной свободной квартиры.
— И тогда начнутся перемещения во времени?
— Да. Мы рассчитываем на это.
— И вам удалось?..
— Нет, но мы уже близки.
— А бессмертие?
— Десять лет, — отчеканил Фрост. — В крайнем случае — двадцать.
— Но, Дэн, — осторожно осведомилась она. — Разумно ли держать людей замороженными, пока мы не обретем бессмертие? Мы умеем лечить рак, знаем, как восстанавливать сердце и омолаживать стариков. Оживления могли начаться сто лет назад, но мы лишь продолжаем складывать тела. Мы говорим: «Какая разница, пусть поспят немного дольше. Им же все равно». Может, пора разбудить их — дать им новую жизнь, — вот ведь удивятся?
— Не знаю, — рассмеялся Фрост, — не стану спорить. И так слишком много слов было сказано по этому поводу впустую. Но что изменится, если мы начнем?
— Но вы представьте, миллиарды умерших — сколько времени это отнимет! Каждого надо подвергнуть обработке…
— Да, я знаю. Но готовы тысячи специалистов по оживлению, готовы консультанты.
— Но время!..
— Да, времени потребуется много. Проще, конечно, было поступить так, как вначале и планировалось. Однако вмешалась Служба социальной защиты. И они правы, ждать — единственный честный способ, ведь мы не можем назначать цену за оживление. Все это сильно усложняет дело, и не исключена возможность экономического хаоса.
— Это необходимо уладить, — вздохнула она. — Необходимо… Как вы сказали — единственный честный способ. Да, нельзя давать бессмертие лишь тем, кто в состоянии за него заплатить.
— Но подумайте об Индии, — грустно произнес Фрост, — Подумайте об Африке, о Китае. Люди до сих пор не в состоянии прокормить себя, выручают лишь международные программы помощи. У них нет ни гроша, чтобы отложить. И они придут в мир, в котором будут жить ничуть не лучше, чем теперь. Они опять столкнутся с голодом, снова встанут в очередь за благотворительной похлебкой. Бессмертие — это все, что предоставит им программа социальной защиты.
— Все равно лучше, чем смерть, — возразила она.
— Конечно, — согласился Фрост.
Она взглянула на часы.
— Жаль, мне пора идти. В самом деле — пора, давно уже. Не помню, когда получала такое удовольствие от вечера.
— Я бы хотел, чтобы вы задержались еще ненадолго.
Она покачала головой и встала из-за стола.
— Я вообще не собиралась задерживаться, но рада, что все так обернулось.
— Может быть, в другой раз? — осторожно предложил Фрост. — Я позвоню вам?
— Это было бы мило с вашей стороны, — улыбнулась она.
— Я вас провожу.
— У меня внизу машина.
— Энн, — он помедлил. — Погодите.
Она остановилась в дверях и обернулась к нему.
— Я вот о чем подумал, — нерешительно начал Фрост, — Вы адвокат. Мне может понадобиться адвокат. Не согласитесь ли вы представлять мои интересы?
Она изумленно взглянула на него:
— С какой стати вам может понадобиться адвокат?
— Не знаю, — пожал плечами Фрост, — Может, и не понадобится. Дело вот в чем — кажется, ко мне попала одна бумага… То есть у меня целая пачка бумаг, и эта, видимо, среди них… У меня такое чувство, что лучше бы я ее в глаза не видел.
— Дэн, о чем вы?
— Я не вполне уверен. Видите ли, ко мне попал документ, или мне кажется, что он попал ко мне…
— Ну и что? Какой документ?
— Не знаю. Какая-то записка. Но она не должна была попасть ко мне, вот в чем дело.
— Избавьтесь от нее, — предложила Энн. — Сожгите. Зачем вам…
— Нет! — запротестовал Фрост. — Так нельзя. Она может оказаться важной.
— Но что в этой записке?
— Я видел ее лишь мельком. Тогда я ничего не понял, документ не показался мне важным…
— А теперь кажется?
— Возможно, — кивнул он. — Не могу сказать точно.
Она нахмурилась — то ли в шутку, то ли всерьез.
— Не могу понять, при чем тут я.
— Я подумал, что если бы взять всю эту стопку бумаг, запечатать в конверт и отдать вам…
— Как адвокату?
Он умоляюще кивнул.
— Могу ли я узнать больше об этом документе? — колебалась Энн.
— Думаю, нет. Не хочу вас впутывать. Бумаги у меня в кармане. Перед вашим приходом я как раз пытался отыскать среди них ту, о которой идет речь. А вы постучали, и я сунул их в карман…
— Вы боялись, что пришли за документами?
— Да. Что-то в этом роде. Не знаю, с чего я так подумал. Но теперь мне кажется, что лучше не знать ни о содержании бумаги, ни о том, где она находится.
— Не вполне уверена, — медленно произнесла Энн, — что тут все в порядке с этикой и законностью.
— Понимаю вас, — вздохнул он, — Это была глупая идея. Забудем о ней.
— Дэн, — она взглянула ему в глаза.
— Да?
— Я просила вас об одолжении?
— А я не смог оказать его вам.
— Сделаете, что сможете.
— Не рассчитывайте на меня. Шансы тут…
— Вы попали в беду, Дэн?
— Пока еще нет. Но, кажется, могу попасть. Вы сделали плохой выбор, Энн. Пришли к человеку, который менее всего способен вам помочь.
— Я так не думаю, — улыбнулась она. — Ставлю на вас. А теперь давайте-ка сюда конверт…
Глава 15
Амос Хиклин подкинул еще одно полено в небольшой аккуратный костер, какие умеют раскладывать только лесники.
Он поужинал, сполоснул сковороду и кофейник в реке, хорошенько отдраил посуду песком и теперь мог, спокойно привалясь к дереву, неторопливо выкурить трубочку и поразмышлять о том о сем. Было тихо, лишь где-то наверху завел свою ночную песню козодой — странный, чуть потусторонний звук повис в воздухе. В реке плеснула рыба.
Хиклин нагнулся к дровам, выбрал еще пару сучьев, кинул их в огонь. Устроился поудобнее и достал из кармана куртки трубку и кисет.
— Хорошо, — вздохнул он. — Июнь, прекрасная погода, светит луна, птица поет, да и москиты не донимают.
А завтра… Дурацкая идея — спрятать сокровище на речном острове. Как будто неизвестно, что случается с такими островами.
Но что поделать, за тем человеком гнались, что же ему оставалось? Зато есть и преимущества — кому взбредет в голову искать клад на острове? Острова эти не шире обычных песчаных отмелей и с годами сплошь порастают ивами.
