Клиффорд Саймак - Роковая кукла
Я с трудом высвободился из его железной хватки.
– Капитан, – промолвил он.
– Ну, что еще?
– Вы так и не поверили. Вы все еще считаете меня дурачком. Поверьте, я – другой.
– Да нет же, – ответил я, – конечно, ты не дурачок. Честное слово, даже не знаю, как тебя благодарить.
– Мы же друзья, – воскликнул Роско. – Какие могут быть благодарности. Вы спасли меня, отобрав мой мозг у кентавров. Я освободил вас от ига планеты. Это сделало нас друзьями. А сколько дней мы провели рядом у костра! Это тоже сделало нас друзьями…
– Да заткнись же ты, – оборвал я его. – Тоже мне, распустил слюни. Ты стал хуже Свистуна.
Я обошел его несуразный аппарат и вскарабкался по трапу на борт корабля. Роско залез вслед за мной.
Устроившись в кресле пилота, я проверил пульт управления. Все было в порядке. Можно было взлетать хоть сейчас. Мы могли немедленно покинуть планету и унести с собой тайну ее сокровищ. Конечно, в данный момент я не представлял, как перевести ее богатства в звонкую монету, но был уверен, что придумаю способ. Было бы что-нибудь стоящее, а уж как продать – это детали.
Неужели, спросил я себя, все свелось к тому, что у меня появился товар на продажу? Не просто еще одна планета (хотя ее тоже можно было выгодно реализовать), а бесценные знания, хранящиеся на планете в виде семян. Знания, которые сначала перехватывались в пространстве гигантскими приемниками-деревьями, затем трансформировались в семена. Семена разбрасывались по земле и тут же собирались прыткими грызунами, которые не ели их, а складывали в огромные закрома и амбары до сбора урожая.
Но я также отдавал себе отчет в том, что знания – не единственное богатство планеты. Не только белый город и информационные ловушки в виде деревьев были ее достоянием. На этой планете любой человек мог бесследно исчезнуть (или испариться, как Тэкк), причем было невозможно понять, куда он девается. Переходит ли он в другую реальность, в другую жизнь, как перешел в свое третье естество Свистун?
Здесь существовала еще одна, более ранняя цивилизация, еще одна культура, процветавшая до того, как был построен город. Эта цивилизация сложила здание из красного камня, она создала деревянную куклу. Возможно, представителям этой культуры и была известна разгадка таинственных исчезновений.
Роско болтал что-то о многослойных реальностях. Может быть, в них следовало искать ключ к тайне? И если все это окажется правдой, интересно, существуют ли такие многослойные реальности только на этой планете, или это явление – общее для всех планет?
Я думал, что все это чепуха, и даже сейчас был уверен в своей правоте. Но Роско нашел способ с помощью математических расчетов (если его манипуляции не относились к области черной магии) создать устройство, освободившее корабль. Не исключено, что его идея о реальностях тоже может оказаться не такой уж блажной.
Но все это не имело никакого отношения ко мне. Я вспомнил, чего же мне больше всего хотелось во время нашего похода по тропе. Ведь я не искал того, что искала Сара, Тэкк или Джордж, тем более Свистун. Я мечтал об одном – поскорее убраться с этой планеты. Теперь я мог это беспрепятственно сделать. В конце концов, каждый из нас, по-моему, достиг своей цели. Мне оставалось только задраить люк и включить двигатель. Для меня это было раз плюнуть, тем не менее, я почему-то колебался. Я долго сидел в кресле, уставившись на приборную доску. Что же меня удерживает, спрашивал я себя?
Может быть, причина в моем одиночестве? Мы прилетели сюда вчетвером, а теперь я должен возвращаться один.
Я старался сосредоточиться, чтобы сказать себе правду. Но, оказалось, быть честным с самим собой совсем не просто.
Тэкка и Джорджа уже не найти. Свистун вне досягаемости. Бессмысленно их разыскивать. Но оставалась Сара. К ней я мог пойти, мог привести ее назад, во всяком случае, мог попробовать.
Я силился перебороть свои сомнения, почти не замечая странного пощипывания в глазах, и вдруг с ужасом осознал, что плачу, и это слезы текут из моих глаз и скатываются по щекам.
Сара, мысленно взывал я, Сара, Бога ради, ответь мне, зачем ты покинула меня, зачем тебе нужна эта долина? Почему ты не вернулась и не пошла со мной? Почему я не пошел за тобой и не забрал тебя?
Я вспомнил, как в ту нашу последнюю ночь, когда мы разговаривали у костра, она сказала, что между нами все могло бы быть хорошо. Да, да, у нас все было бы хорошо, если бы мы так не увлеклись погоней за легендой. Эх, зачем эта проклятая легенда оказалась правдой и все нам испортила!
А еще я вспомнил тот день, когда мы впервые встретились: она ждала меня в холле своего дома, и мы, взявшись за руки, пересекли холл и вошли в зал, где нас ждали Тэкк и Джордж.
Нет, дело не в Тэкке, не в Джордже, не в Свистуне. Даже не в Саре. Я все равно не решусь увезти ее силой. Есть кто-то еще.
Я выскочил из кресла и бросился в отсек, расположенный за кабиной пилота. Здесь я нашел другое лазерное ружье.
– Мы возвращаемся, – сказал я Роско.
– Возвращаемся? – переспросил Роско. – За мисс Фостер?
– Нет, – отрезал я, – за Пэйнтом.
28.
Конечно, это была сумасшедшая мысль: Пэйнт был только лошадкой. Если бы не мое вмешательство, он все так же лежал бы вверх тормашками, зажатый среди камней. Он говорил, что хочет попасть на Землю, а что он вообще знал о Земле? Он никогда не видел ее. Он даже спрашивал меня, что означает слово Земля. Он никуда не хотел лететь до тех пор, пока я сам не рассказал ему о Земле. И все же я не мог без жалости вспоминать его медленную поступь, когда я приказал ему идти к долине и ждать Сару, а он неохотно поплелся, стараясь не уходить далеко, чтобы расслышать, если я, передумав, попрошу его вернуться. Разве можно было забыть, как он отважно нес меня в седле на битву с кентавром. Хотя, надо честно признать, что ни мне, ни ему слава победы не принадлежала. Мы выиграли этот поединок только благодаря Саре.
– Мне хочется, – промолвил Роско, подстраиваясь со мной в ногу, – постичь в деталях концепцию множественных реальностей. Так бы я их назвал. Я уверен, что представление о них уже оформилось в моем мозгу, только я пока не могу воссоздать целостной картины. Это что-то вроде головоломки, состоящей из множества деталей, – стоит только собрать их воедино и перед тобой предстанет целое, простое и естественное, а ты будешь удивляться, почему не мог дойти до решения сразу.
Мне пришло в голову, что если бы он вернулся к своему бессвязному бормотанию, было бы лучше. Оно все же не так действовало на нервы. По крайней мере, я к нему не прислушивался.
А теперь я должен вникать в его болтовню, чтобы добраться до сути его глубокомысленных суждений.
