Андрей Мартьянов - Черный горизонт
– Вы вступили в прямой контакт с иной цивилизацией? – догадался Нетико. – Нечеловече-ской? Исконно меркурианской? Кто же они? Почему другие не замечали чужаков полную тысячу лет?
– Прямой контакт – слишком сильно сказано, – ответил Гофер. – Мы знали, что чужаки существуют. Они тоже наблюдали за человечеством. Никто друг другу не мешал до поры до времени. Пока граульфианский Университет не выпустил в море кракенов и модифицированных акул.
– Чужаки живут в океане Меркуриума? – спросил я, быстро поняв, о чем говорит лейтенант Гофер.
– Верно. Герцог фон Визмар работал над проблемой контакта с ними несколько столетий – эти существа медлительны, но ведь и у людей теперь времени предостаточно? Вольная Ганза помогала Визмару как могла. Вот наш главный интерес: понять и принять разумных соседей. Научиться ладить с ними. Они никогда не были агрессивными, никогда не противостояли нашей расе.
– Герцог бесследно исчез в самый неподходящий момент, а Ганза хочет через нас получить секреты Риттера фон Визмара? – сформулировал основную мысль Нетико. – Чтобы продолжить программу контакта? Так?
– В общих чертах, – признался лейтенант.
– Зачем это вам?
– Для сохранения Меркуриума. Аборигенная цивилизация не против сосуществования с людьми, но с рукотворными чудовищами чужаки никогда не уживутся. Монстры граульфианского Университета питаются биоэнергией, а биоэнергетика – основа жизни чужаков. Теперь понимаете?
– Так что же вы хотите найти с нашей помощью на Гельвеции?
– Герцог Визмар знал, как остановить «Легенду». И знал, как успокоить чужаков. Вот и вся интрига, господа. Простите, что мы не посвятили вас заранее – сомневались.
– Сомневались, – эхом повторил Нетико. – Ничего не поделаешь, ваше право. Тогда и мы со Стефаном вправе выдвинуть собственные условия и пересмотреть существующий договор.
– Переговорим с капитаном, первым помощником Мильхом и боцманом. Я не вправе решать такие вопросы самостоятельно. При всем уважении к его светлости Стефану фон Визмару.
Глава седьмая
Четвертый рассказ Николая Крылова
А НОЧКА ТЕМНАЯ БЫЛА
Дольни-Краловице.
Ночь на 22 августа 3273 г. по РХ
Не люблю ссориться с людьми. Спорить, не соглашаться с чужим мнением, дискутировать – это сколько угодно, но хватать собеседника за манишку – увольте. Подобными методами ничего путного не добьешься, только настроишь людей против себя. Спокойствие, только спокойствие, как говорил Карлсон из книжек, которые я читал на Земле в детстве.
Сам не понимаю, каким образом я вдрызг разругался с паном Щепаном. Конечно, у всех нервы ни к черту, жизнь в постоянном напряжении хорошим манерам не способствует, а если плохое настроение подпитать алкоголем, так и вообще можно скатиться до вопиющего скотства. Что, собственно, и произошло.
Пан Щепан тоже хорош, незачем было сразу срываться в крик. Да, я отсутствовал больше четырнадцати стандартных суток. Устал, между прочим, смертно – думаете, легко пришлось на Граульфе? Отдуваться пришлось за всех, сначала в деканате, а потом и в службе безопасности Университета, где мне устроили восьмичасовой допрос с пристрастием. Еле отвязался и с колоссальным трудом избежал отзыва с Меркуриума!
Возвращаюсь я домой, и что же? Встречаю разъ-яренного пана Щепана, выслушиваю громкий выговор и совершенно незаслуженные обвинения в безделье, праздности и чрезмерно долгой отлучке. Две недели развлекался на Граульфе, а здесь работы невпроворот! Специалисты – наперечет, а ты?..
Слово за слово, итого сотня слов. Я был голоден, взвинчен приключениями в Университете, хотел спать и вдобавок насквозь промок под дождем, пока добирался от точки перехода до города и княжьего замка. Результат оказался предсказуем – коса нашла на камень, мы начали орать друг на друга в голос, в финале напряженной беседы я хлопнул дверью и ушел наверх, в свою комнату под самой крышей Башни Алхимиков. До полусмерти перепугал Гинека – пожилой слуга привык к тому, что хозяин вежлив, голос никогда не повышает и обычно не швыряет в стену кувшины с пивом.
Простец, тихо, как мышка, прошмыгнув в комнату, поставил на стол поднос с ужином и растворился в темноте коридора, стараясь не привлекать к себе внимания.
– …Не вздумай меня будить! – рявкнул я вслед Гинеку. – Будь тут хоть конец света! И никаких посетителей!
Через ставни, в приоткрытое окно влилось низкое гудение колоколов кафедрала – отбивали девять вечера. Теряющееся в облаках солнце касалось нижним краем горизонта, скоро окончательно стемнеет. Я подумал о том, что не спал почти тридцать часов, и мимолетно пожалел разбитый кувшин, остро хотелось выпить – двух бокалов красного вина, употребленных во время бурного выяснения отношений с паном Щепаном, слишком мало для того, чтобы заглушить стресс…
Я плюхнулся в кресло, отбросил с подноса полотенце, оторвал часть горячей пшеничной лепешки, макнул в мясной соус, прожевал. Вкуса не почувствовал.
Задрало! Сколько можно?! Я, что ли, во всем виноват? Думаете, приятно быть козлом отпущения?
«Ну-ка тихо, – приказал я самому себе. – Воплями и истериками ничего не добьешься. Поменьше эмоций, побольше конструктива. Успокоился, выдохнул, покушал, лег спать. Наступит новый день, всё образуется… И надо бы извиниться перед паном Щепаном, некрасиво вышло!»
Открыв сундук, где хранились вещи, я отыскал чистую льняную рубаху и нижние штаны, грязную одежду положил у порога на лестнице – Гинек утром заберет и отнесет прачкам. Плотно закрыл ставни, ночь будет прохладной, с юго-запада беспрерывно наносит дождевые тучи. Нырнул под меховое одеяло, сшитое из пушистых волчьих шкур. Тепло. Я дома.
Я бы заснул в один момент, однако непременно следовало узнать, какова обстановка. С Лация я прихватил шикарный серебряный браслет, охватывающий правое запястье левой руки, – три сплетшиеся воедино змейки с алмазными глазками. Чудо техники, оснащенное псевдоразумом (не путать с настоящим ИР), приемопередающим устройством Планка, генератором помех, импульсным лазером и еще тьмой-тьмущей полезных приспособлений, категорически запрещенных на Меркуриуме. Удав заверил, что никакая система слежения этот агрегат не зарегистрирует – защита абсолютная, на Юноне свое дело знают твердо, такие браслетики редки и ценятся очень высоко.
На мое счастье, после появления в системе Меркуриума боевых кораблей с Норика и перевода центров наблюдений Университета под прямой контроль Граульфа Планкова связь на планете вновь действует – создающие непреодолимую преграду для передачи сигнала сферы сингулярности, расположенные вдоль орбиты нашего мира, реактивированы, а перехватить сообщение невозможно, в этом главнейшее достоинство линии Планка.
