Наталья Ручей - Миндаль для Белки
– Так, мне пора, – поспешно сказал тот. – Я, собственно, для этого вас и искал. Мой подарок вскоре доставят.
Он поцеловал руку Гейдж, бросил взгляд на Сейвуджа.
– И пусть ангельская доброта останется с вами! – съязвил на последок и ретировался.
– Лорд Сейвудж, вы должны мне графа! – не унималась мисс Уолтер.
– Графы закончились, – сказала Гейдж, – переключите внимание на принцев.
Она и Тейн, не сговариваясь, отошли к другим гостям. В такой день полагались только положительные эмоции, и Гейдж была искренне рада, что у мисс Уолтер не получилось захомутать Хэнскрафта. Графа ей подавай! Счастье не идет в руки сидящему, да еще с лицом, перекошенным ненавистью.
Тейн выполнил обещание, а дальше… Не сложилось – что поделать? Не укладывать же их в одну постель, чтобы соединить законно, как требовали условия завещания! Она бросила быстрый взгляд на своего супруга. Господи, уже вечером она увидит не только его оголенный торс, но и…
Он посмотрел на нее, усмехнулся, и Гейдж зарделась. Когда она прекратит трепетать в его присутствии? Когда его поцелуи перестанут подгибать ноги и вырывать из груди сладостные вздохи? Когда сможет насытиться им?
– Скоро, – шепнул Тейн на ушко и несильно укусил.
Гости, праздничный стол, нескончаемые поздравления, бал, а «скоро» так и не наступало. К концу вечера Гейдж чувствовала не только усталость, но и нервозность, и когда они, наконец, остались с Тейном наедине…
– Мне страшно, – призналась Гейдж и увильнула от жадных рук графа.
– Вот как? – Он развязал шейный платок, не сводя с нее глаз.
– Тейн, а что если… – Она отступила к двери, вжалась в нее.
– Если что?
– Если нам перенести первую брачную ночь на завтра?
– Не получится. Завтра она не может быть первой. – Он расстегнул рубашку и отбросил ее вслед за шейным платком.
– Нет? – Гейдж начала бить дрожь.
– Завтра у нас будет вторая, – усмехнулся Тейн. – Послезавтра третья, и так далее. Мы ничего не должны упустить.
Гейдж боялась смотреть на обнаженную грудь Тейна. Хотела и боялась. Равно как и его объятий, поцелуев, и одной на двоих постели… Еще минутка, думала, одна минутка, или какое-нибудь маленькое чудо, унявшее страх, и тогда она сумеет отвлечься от всяких нелепиц.
– Это больно и будет кровоточить, – сказала леди Карлейн.
И что же ей делать, если граф потеряет сознание, а кровотечение не прекратится?
– Супруга выбирала ты, хотя, видит Бог, барона ты бы сбросила с себя раньше, – еще одни слова леди Карлейн.
Но барон, кажется, тоже ничуть не сожалел об их расставании: племянница леди Сейвудж его очаровала. Нет, не о нем она должна думать. Тейн… Он не причинит ей боли, разве что чуть-чуть, но она выдержит. И она совсем не хотела сбрасывать его, наоборот…
Осторожный стук в дверь снова швырнул в бездну ее уверенность.
– Какого черта? – рыкнул граф.
– Сюрприз от лорда Хэнскрафта, – ответил камердинер.
– Пошел вон!
– Хорошо, – согласился Уил, – я так и передам посыльному.
Граф посмотрел на испуганную невесту, забившуюся под одеяло, на дверь, которую хотелось разнести в клочья, представил, как душит камердинера, так не вовремя прервавшего соблазнение, как вызывает на кулачный бой новоиспеченного лорда Линстайка, посмевшего напомнить о себе в такую минуту… Медленно втянул в себя воздух и открыл дверь. Лучше избавиться от всех вышеперечисленных сейчас.
– Что там у тебя?
Камердинер, зайдя в комнату спиной, чтобы не смущать леди, втащил большую коробку, потом еще одну, не менее внушительных размеров, и третью.
– Что здесь?
– Подарок.
– Хорошо, пусть скажут спасибо от меня и леди Сейвудж, и на сегодня прием подарков окончен.
Уил что-то обиженно просопел, вышел, через секунду снова постучал.
– Ваша светлость…
– И посетителей тоже! – крикнул граф и получил, наконец, тишину.
Он хотел оставить коробки безо внимания, но, возможно, если дать Гейдж минутку-две, она забудет то, чему ее успела научить леди Карлейн?! Чертов обычай, во время которого страстную невесту превращают в кусок льда. Он знает, видел, чувствовал, как она хотела его, столько раз они оставались наедине и едва не нарушали ее целомудренности, и вдруг отчуждение, страх.
Тейн вскрыл коробку, вторую, третью, достал записку Хэнскарфта.
– Что там? – спросила Гейдж.
Он не ответил, делая вид, что увлеченно читает, и любопытство подтолкнуло Гейдж оставить в покое броню-одеяло и приблизиться к нему. Она попыталась заглянуть через плечо и тут же попала в объятия. И поцелуй, пока не одумалась.
– Тейн, – выдохнула сладко, извиваясь, прижимаясь к нему. Он взял ее на руки. Не терпелось лечь в кровать? Мечты сбываются. Ляжет, но вместе с ним. Отныне и сколько Бог даст им дней.
Хруст вырвал из страсти. Тейн посмотрел на пол: подарок Хэнскрафта так недолговечен…
– Орешки? – улыбнулась Гейдж.
Граф махнул рукой на коробки.
– С пожеланием никогда не забывать тех, кто помог нам быть вместе.
– Ты уверен, что Хэнскрафт имел в виду орешки, а не себя?
Улыбка застыла на лице Гейдж, когда она окунулась в темные озера желания.
– Я уверен лишь в том, – сказал граф, бережно положив ее поверх одеял и нависнув сверху, – что смогу подарить своей Белке кое-что послаще миндаля.
Лорд Сейвудж не солгал, и даже когда спустя девять месяцев Гейдж в муках рожала дочь, она думала так же…
Конец
