Сергей Панченко - Апокалипсис «Фунги» (СИ)
— Ого, и как же?
— Есть тут один колхоз, там бойцы Маркелова уже не раз бывали и все их принимают за бойцов «Армии Возрождения». У них и катера и лодки есть. Главное, чтобы никто не усомнился, что мы это они. Сейчас все напуганы и если будет какое-то подозрение, сразу начнут сверяться с покровителями. Ведем себя немного нагло, хамим и шлепаем их баб под задницу. Короче, кто что умеет. Все бесшумные приблуды с оружия снять и хорошо спрятать.
— А они точно сейчас подозревают всех. После того, как мы угробили столько их хлопцев, по-любому движение должно начаться. — Предположил Олексей.
— Проверим лодки на предмет заложенной взрывчатки, возьмем весла, если в бензин подсыпят что-нибудь, короче бдим во все глаза. Можно отправляться по трое или четверо. Доплыли одни до того берега, вторые начинают плыть.
— Ладно, на месте сориентируемся.
Олексей проткнул заостренным прутиком тушку зайца и довольно хмыкнул.
— Всё, пора трапезничать, господа хорошие. — Он сам разломал тушки зайцев и раздал их всем по очереди.
Наступил долгий период молчания, нарушаемый довольными восклицаниями. Зайцы и в самом деле удались.
Прежде чем войти в село мы долго следили за всеми передвижениями в нем. Деревенские с утра пораньше загрузили сети в лодки и поплыли по реке. Рыба была более надежным источником питания, чем тот же хлеб, который могла сжечь еще на корню, какая-нибудь шпана.
— Всё, выходим. — Приказал Турсунов. — Василенко и Макаров, остаетесь прикрывать.
Наша группа в десять человек отправилась к дому деревенского старосты. По нашим сведениям человек он был ненадежный и чрезвычайно подозрительный. По имени его не знал никто, потому что был он поставлен в деревню «сверху», но прозвище у него было Карась. Можно было подумать, что это по роду деятельности его села, но Маркелов говорил, что его уже назначили с таким прозвищем.
Егор постучал в дверь старосты. Долгое время никто не отвечал. Мы заметили как дрогнула шторка. Наверное, Карась всматривался в нас через нее. Затем раздался шум открываемого замка, снимаемых цепочек, и сдвигаемых засовов.
— Кто такие? — Нейтральным голосом спросил Карась.
Я понял почему у него была такая кличка. Вылупленные из орбит белесые глаза действительно делали его похожим на рыбу.
— А то не видишь? — Спросил Егор. — Защита твоя и опора.
— Да вижу, а что так рано? По ночам сейчас опасно ездить, слыхали, что панюшкины братки чудят на дорогах? — Карась между делом останавливал свой взгляд выпученных глаз на каждом бойце по очереди. Он явно оценивал нас, пытаясь найти что-то подозрительное.
— Есть дела отец, не требующие отлагательств, если надо будет и среди ночи придем. — Егор напустил в голос железных интонаций. — Нам лодки моторные или катера нужны переправиться на ту сторону. Времени у нас в обрез.
Карась еще раз провел по всем нам рыбьими глазами. Видно, что тертый калач, и ему что-то здесь не нравится.
— Ладно, сейчас, куртку накину. Ждите здесь. — Карась закрыл за собой дверь и щелкнул замком.
— Зачем он закрылся? — Удивился Олексей.
— А что если он сейчас по рации своих спрашивать будет, посылали к нему кого-нибудь или нет? — Предположил Марат.
— Нам бы лодки получить, а там пусть кому угодно звонит. Короче, если через пять минут не выходит из дома, ломаем дверь. Я думаю, что под угрозой смерти он нам быстро лодки найдет.
Пяти минут не прошло, как Карась, снова щелкнув замком открыл дверь. Одетый и со связкой ключей.
— Только лодки не заправлены. Бензина у нас хрен да маленько, только на самые крайние случаи. Наши мужики все веслами гребут. — Говорил по дороге Карась.
В его поведении появилась даже какая-то учтивость и забота о нас.
— Вы там скажите своему начальству, пусть нам подкинут бензина маленько. Литров сто хотя бы. А то за рыбой ездят регулярно, а как помощь оказать какую так их нет никого.
— Хорошо, непременно передам, хотя гарантировать не буду, что меня послушают.
— Да если им постоянно по темечку стучать, то обязательно дойдет.
Что-то в этой сменившейся доброте Карася мне не нравилось.
— Мутный какой-то он? — Поделился своими подозрениями с Маратом.
— Да нет, вроде. Чего ему против нас переть, мы же и застрелить можем.
Карась подвел нас к подвалу овощехранилища. Возле нее стоял часовой из деревенских. Старый дед с двустволкой
— Всю технику держим здесь. Проходите, выбирайте себе любка. На одной пожалуй все не уедете, берите две. Литров по пять в каждую плеснем бензина не больше, вам до того берега должно хватить.
— Сергей и Марат останьтесь на входе, остальные за мной. — Скомандовал Егор.
Буквально на мгновение по лицу Карася пробежала тень раздражения. Её можно было отнести и на то, что человек просто раздражен нашей компанией припершейся чуть свет, но я был уверен, что Карась желал, чтобы все спустились вниз. Как можно было проверить, что он задумал?
К складу приближалась женщина в мужском ватнике. В руках она держала узелок. Когда она подошла ближе я обомлел. Это была Елена. Та самая с которой мы пережили столько лишений и которая так подло со мной поступила.
— Здорово дядь Миш! — Поздоровалась она с охранником.
Тот подслепо, сощурив глаза посмотрел на Елену.
— А это ты, Ленка, здорова!
— Мой там?
— Да там, с солдатиками лодки выбирает.
Лена повернулась ко мне и мелко замахала головой из стороны в сторону, словно предупреждала меня, чтобы я сделал вид, будто не знаю её. Мой выражение лица сменилось на более нейтральное. Она подошла ко мне.
— Ну как дела, солдатики?
Я видел, что время сильно изменило ее. Не знаю что она пережила, но испытания отпечатались на ее лице. Она словно стала старше лет на десять.
— Спасибо, хорошо.
Елена смотрела на меня во все глаза, в них было немного слез. Она показала взглядом вниз. Я последовал за ним и увидел торчащий листок бумаги из под узелка. Я осторожно потянул за него и спрятал в карман. Лена облегченно махнула головой и побежала внутрь подвала. За ней последовал невероятно притягательный и домашний запах печеных пирожков.
Марат удивленно смотрел на меня. Он понял, что девушка подходила ко мне не просто так. Я подошел к нему, чтобы старенький часовой не видел, как я буду доставать бумагу.
— Кто это? — Спросил Марат.
— Девушка знакомая.
— С каких это пор женщины Карася твои знакомые?
— Ну что ты, как жена допрос устроил, потом расскажу.
Я развернул листок, на котором торопливым почерком было написано: «Привет, Сергей! Рада видеть тебя живым и здоровым. Из наших общих знакомых осталась только я. Сейчас я жена нашего старосты. Предупреждаю, что он знает, что вы не те за кого себя выдаете. Ему приказали тянуть время, чтобы схватить вас. Действуйте, или погибнете. Еще раз, приятно видеть тебя живым и здоровым. Прости меня!»
