Василий Головачев - Последний джинн
До Селима донеслись последние угрозы Ульриха:
– Я тебя еще подловлю, старый дурак! Ты у меня попляшешь!
Машины инспекторов бросились в погоню за нарушителем.
Взбаламученная струя разнокалиберных летательных аппаратов начала успокаиваться.
Селим расслабился, направил такси вдоль Ремарк-штрассе, жалея, что контакт с Ульрихом не состоялся. Возможно, им удалось бы достичь компромисса и кровавая охота на людей прекратилась бы.
Показались виллы и усадьбы частных владений.
Такси свернуло к двухэтажному коттеджу с двумя готическими башенками и светло-коричневой крышей под старинную черепицу.
Был май, цвели вишни, от забора до забора участок Хорстов усеивали шпалеры цветов и кустов экзотических растений, так любимых Селимом.
В душе поднялось странное волнение, будто он внезапно проснулся и обнаружил, что ему всего пятнадцать лет, вся жизнь впереди, а все случившееся с ним является всего лишь недобрым сном.
Такси рухнуло на площадку перед коттеджем.
Селим вылез, не обращая внимания на причитания инк-водителя о повреждении кабины, мысленным усилием послал его подальше.
Флайт улетел.
Селим подставил лицо под лучи солнца (утро, а уже почти жарко) и, улыбаясь, направился к дому, предвкушая встречу с детством. Вызвал домового по имени Курт:
– Открывай, старина, это я.
Сначала он обошел участок, обнимая его всей сферой чувств и не-чувств, ласково поглаживая цветы и ветки деревьев. Потом искупался в бассейне, переоделся, включил кухонный комбайн и приготовил фойяр. С чашкой напитка вышел в сад, присел на скамеечку в беседке.
С тех пор как от него ушла Берта, он жил один. Родственники в Германии и за ее пределами не изъявляли особого желания встречаться с ним, а потом и вовсе перестали откликаться, и бывший полковник контрразведки Селим Дельвиг Базил Мария фон Хорст не стал им напоминать о себе. Замкнулся, ушел в тихую жизнь пенсионера, построил теплицу, а когда появилась возможность купить участок на других планетах, улетел на Меркурий.
Нет, свое владение под Франкфуртом он не бросил, однако бывал здесь все реже и реже, отдав бразды правления «в руки» домового. Киберсистема Курта ухаживала за участком, сажала цветы, полола траву и поливала, собирала яблоки, груши и вишни и сама их реализовывала через торговые сети города. Ульрих только изредка менял программу ухода за имением, останавливался дома на пару дней и снова улетал на Меркурий. Там он размышлял о космосе, о его Творце, экспериментировал со «скелетом» Червя. Излазил весь Меркурий и обнаружил целую сеть ходов, проложенных Червями Угаага в те времена, когда на Земле царствовала цивилизация лемуров. Точно такую же сеть Черви прорыли и в породах Луны, когда гиперптериды и иксоиды оставили там своих роботов стеречь объект Криптоид.
Впрочем, это уже стало достоянием истории. В настоящее время Хорста волновали другие проблемы. К примеру, он перетащил в свое подземное бунгало на Меркурии кое-какие артефакты, оставленные Червями, и с удовольствием изучал их. То есть ему было интересно жить так, как он жил.
Но все же в глубине души он вдруг признался себе, что его тянет на родину, и тягу эту ничем перебить нельзя. Здесь, под Франкфуртом, он отдыхал воистину безмятежно.
Мысли свернули к визиту Ульриха.
Селим почувствовал беспокойство.
Внук не должен был знать, где и что делает дед и когда вернется на Землю. Встреча их над Франкфуртом выходила за рамки случайности. Как он мог узнать, что Хорст-старший прилетит домой именно сегодня, в определенный час? Неужели у него есть свои наблюдатели на каждой станции метро? Бред! Скорее он поставил под контроль станции метро Франкфурта, их всего десять. Но и в этом случае одному трудно уследить за прибывающими в город пассажирами. Значит, ему действительно помогает некая структура, которая докладывает о появлении в поле зрения нужных людей. В частности – деда. После чего Ульрих и принимает решение перехватить объект или доверить эту процедуру своим подельникам. Чаще всего наносили визит к намеченному в жертву человеку именно они. Ульрих занимался исключительно «важняками», к которым питал личную неприязнь. Неужели он и деда решил «замочить»? Впрочем, ничего удивительного, убил же он дядю Уве Гринберга? А тот был виноват лишь в том, что являлся двоюродным братом родного отца Ульриха и не согласился когда-то помочь ему.
Селим допил фойяр.
Итак, полковник, ваши планы?
– Грандиозные, – пробормотал он вслух.
В планы входило дальнейшее изучение «свистов», ВП и их взаимодействия, а также расчет узла «сшивания» интересов УММа и человечества в пределах Солнечной системы. Что-то подсказывало Селиму о близости разгадки. Люди мешали УММу, и он решил отвлечь их, использовав для этого мстительные чувства бывшего заключенного. Оставалось ответить на вопрос: почему УММ нейтрализует именно систему защиты человечества, Службу безопасности. Что с этим связано? И что за этим последует? Атака?
Селим выпятил губы, подставил руку шмелю, и тот спокойно сел ему на тыльную сторону ладони.
Нет, о нападении речь не идет.
Тогда что на кону? К чему приведет нейтрализация системы защиты цивилизации? К ее распаду, деградации, регрессу? Но ведь это достаточно длительный процесс, а Служба безопасности вряд ли будет заниматься поисками Ульриха долго.
Селим поднял голову к небу, прищурился.
Эй, вы там, за пределами зрения, что задумали?
Шмель улетел, сердито гудя.
В ушах прорезался голосок домового:
– Вас вызывал Йоган.
Селим очнулся, проворчал укоризненно:
– Что же ты мне сразу не сказал? Когда это было?
– Сегодня утром, в девять часов. Вызов не был экстренным…
– Соедини меня с ним.
В голове зазвучал мысленный голос инка на Меркурии:
«Прошу прощения, хозяин, возникли обстоятельства, требующие вашего решения».
«Что случилось?»
«У нас был гость, Игнат Ромашин, с девушкой по имени Лилия. Я впустил их, так как…»
«Короче».
«Они спустились в зал с Червем и исчезли. Судя по всему, Червь запустил их в…»
«Скоро буду».
Селим закрыл глаза, открыл, тряхнул головой, усмехнулся.
Ах ты, сорванец, младший Ромашин. Сукин сын! Приключений захотелось? Ну, погоди, будут тебе приключения!
Он вызвал такси, зашел в дом, собрал сумку с вещами и закрыл дверь за собой, пообещав дому появляться здесь чаще.
Через неполных пятнадцать минут он вышел из кабины метро в своем подземном бунгало на Меркурии.
«Йоган!»
«Слушаю, хозяин».
«Записок гости не оставили?»
«Никак нет».
«Куда заглядывали?»
«В гостиную, прошлись по периметру, ничего не трогали».
