Стивен Кинг - Необходимые вещи
Наконец, однажды, перед закрытием ателье. Алан пошел к Полли и пригласил ее к себе на чашку кофе, а если, сказал он, вы считаете это неудобным, разрешите мне зайти к вам.
Сидя в кухне, в своей кухне, в нашей, подсказывал внутренний голос, приготовив чай для гостьи и кофе для себя. Алан, спотыкаясь на каждом слове, начал повествование о собственных ночных кошмарах.
- Мне хотелось бы знать, - говорил он, - если это, конечно возможно, возникали ли когда-нибудь у Энни периоды тяжелой депрессии, о которых я не знал или не замечал. Я должен знать... - Он замолчал, растерянный и беспомощный. Зная и помня те слова, которые надо произнести, он не в силах был этого сделать. Казалось, будто канал связи между его опустошенным замученным сознанием и голосовыми связками становился все уже и тоньше и даже собирался замкнуться окончательно. Он сделал над собой усилие и продолжал. - Я должен знать, страдала ли она манией самоубийства. Потому что, знаете ли, Энни умерла не одна. С ней умер Тодд, и если были... признаки... я хочу сказать... признаки... которых я не замечал, значит, я в ответе за его смерть. Поэтому мне необходимо это знать.
Он снова замолчал, чувствуя, что сердце готово выскочить из груди. Он провел ладонью по лбу и удивился, обнаружив, что она стала влажной от пота.
- Алан, - сказала Полли и положила руку на его запястье. Ее голубые глаза смотрели на него в упор. - Если бы я замечала подобное и никому об этом не сказала, я была бы в ответе точно так же, как вы сами.
Алан помнит, как был потрясен ее словами. Полли могла заметить нечто необычное в поведении Энни, чего не видел он, для него эта мысль стала вполне естественной и не терпящей дополнительных доказательств, ноте, что свидетельство необычного поведения может повлечь ответственность за результаты, никогда не приходило ему в голову.
- Так вы ничего не замечали?
- Нет. Я множество раз возвращалась к этой мысли, пыталась вспомнить все до малейших подробностей. Я не хочу преуменьшить ваше горе и чувство потери, но должна сказать, что вы не единственный, кто мучается размышлениями о причинах случившегося, кто терзается душевными муками. Последние несколько недель я ложусь спать с этой мыслью и мучаюсь ею, перебирая в памяти все разговоры, намеки, мельчайшие детали поведения, пока сон не сморит. Сравниваю свои воспоминания с результатами вскрытия, сопоставляю. Теперь я делаю это снова, слушая ваш рассказ о пузырьке с аспирином. И знаете, что мне пришло в голову?
- Что?
- Ничего, - она произнесла это слово настолько бесстрастно и невыразительно, что оно странным образом убеждало. - Абсолютно ничего. Бывали моменты, когда я находила ее чересчур бледной. Иногда слышала, как она разговаривала сама с собой, подкалывая юбку или разворачивая ткань. Это, пожалуй, единственное, что можно было бы назвать необычным, и я не устаю корить себя за то, что не обратила на это должного внимания. А вы?
Алан кивнул.
- Но в целом она была такой как всегда, веселой, отзывчивой, доброй... прекрасным другом.
- Но...
Ее ладонь все еще лежала на его запястье и теперь слегка напряглась.
- Нет, Аллан, никаких но. Доктор Ван Аллен занимается таким же самоистязанием. Вы его вините? Вы считаете, что он виноват, пропустив опухоль?
- Нет, но...
- А я? Мы работали с ней бок о бок, каждый день, с утра до вечера; в десять часов утра пили вместе кофе, в полдень обедали, потом в три снова пили кофе. Мы с каждым днем становились все ближе друг другу, говорили все откровеннее. Мне, например, известно, что вы приносили ей в жизни полное удовлетворение, и как друг, и как любовник, я знаю, что она очень любила своих мальчиков. Но приходила ли она постепенно к мысли о самоубийстве вследствие своей болезни... не знаю. Так скажите... вы обвиняете меня?
- И она заглянула своими голубыми глазами в самую душу Алану.
- Нет, но...
Ее рука снова сжалась, не сильно, но достаточно решительно.
- Я хочу задать вам один вопрос. Это очень важно, поэтому подумайте как следует.
Он кивнул.
- Рэй был ее лечащим врачом, и даже он не замечал подобных признаков, если они были. Не замечала их я. Я была ее близким другом и не замечала этих признаков, если они были. Вы были ее мужем и не замечали их тоже, если, конечно, было что замечать. И вы считаете, что на этом все, это конец пути.
- Я не понимаю, о чем вы.
- Был еще человек, близкий ей, гораздо ближе, чем мы с вами, сказала Полли. - Во всяком случае, я так думаю.
- О ком вы гово...
- О Тодде.
Он смотрел на нее не в силах понять. Как будто она говорила на другом языке.
- Тодд, - терпеливо повторила Полли. - Тодд, ваш сын. Тот самый, кто не дает вам заснуть по ночам. Ведь дело все в нем, разве не так? Не в ней, а в нем.
- Да, - сказал Алан. - В нем. - Он не узнал собственного голоса, а в душе постепенно образовывалось нечто огромное и тяжелое. Теперь, лежа в постели Полли, он вспоминал тот момент, в собственной кухне, с удивительной отчетливостью: ее ладонь на его запястье, проскользнувший через окно луч предвечернего солнца, золотистые волосы, светлые глаза, мягкий голос.
- Она заставила Тодда сесть в машину. Он сопротивлялся, кричал? Боролся с ней?
- Нет, конечно, нет, но она была его ма...
- Чья идея была Тодду поехать в тот день с ней в магазин? Ее или его? Вы не помните?
Он уже хотел сказать нет и вдруг вспомнил. Их голоса доносились из гостиной в то время, как он сидел в своем кабинете, ломая голову над очередными свидетельскими показаниями. "Мне нужно ехать в магазин, Тодд. Хочешь со мной?" "А ты позволишь мне посмотреть новые видеокассеты?" "Почему бы нет? Спроси папу, не нужно ли ему чего-нибудь".
- Это была ее идея, - сказал Алан.
- Вы уверены?
- Да но она его спросила. Не приказывала. Огромное нечто в душе продолжало расти. Оно скоро вырвется, думал Алан, и прольется на землю, и взорвется, потому что оно прорастает корнями во все стороны, вглубь, вширь.
- Он ее боялся?
Она теперь допрашивала его с пристрастием, как он в свое время допрашивал Рэя Ван Аллена, но заставить ее замолчать он не мог. И не был уверен, что хочет. Что-то было во всем этом правильное, то, что не приходило ему в голову во время бессонных ночей. То, что осталось еще живо.
- Тодд боялся Энни? Господи, конечно, нет.
- А в последние несколько месяцев?
- Нет.
- Несколько недель?
- Полли, я был тогда не в состоянии наблюдать. Все из-за Тэда Бомонта, писателя... эти чудовищные события...
- Вы хотите сказать, что были так поглощены работой, что не замечали Энни и Тодда, когда они были поблизости, или просто редко бывали дома?
- Нет... да... то есть я, конечно, был дома, но...
Странное ощущение: оказаться на другом, принимающем конце, этого потока вопросов. Как будто Полли накачала его новокаином, а потом стала колотить как боксерскую грушу. А НЕЧТО продолжало расти и продвигаться к выходу, туда, где силы гравитации заставят его обрушиться на землю.
![Стивен Кинг - Необходимые вещи [= Нужные вещи]](/uploads/posts/books/85445/85445.jpg)
