Блейк Крауч - Сосны. Последняя надежда
Глаза его жены заблестели, и, когда он сел, будучи не в силах больше ничего сказать, она потянулась через стол и взяла его за руку.
* * *Это была последняя ночь, когда Итан мог поспать на мягком матрасе. Они с Терезой лежали, обнявшись, под горой одеял. Час был поздний, но оба они не спали. Итан чувствовал, как жена моргает, ее ресницы щекотали ему грудь.
– Ты можешь поверить, что это – наша жизнь? – прошептала она.
– Я так и не осознал это. И вряд ли когда-нибудь осознаю, – признался Бёрк.
– А если ничего не получится? Если мы все умрем?
– Это вполне возможно.
– Какая-то часть моей души хочет, чтобы этого не было, – промолвила она. – Пусть нам даже и осталось всего четыре года – почему бы не прожить их в полной мере, почему бы не сделать их прекрасными? Наслаждаться каждым моментом, каждым кусочком пищи, каждым глотком воздуха… Каждым поцелуем и каждым днем, когда мы не испытываем голода или жажды, когда нам не надо спасаться от смертельной опасности…
– Но потом мы непременно умрем. Наш вид вымрет полностью.
– Может быть, это не так уж плохо? У нас был шанс, и мы сами его упустили…
– Мы должны пытаться снова и снова, должны продолжать сражаться.
– Почему?
– Потому, что мы так устроены.
– Не знаю, гожусь ли я на такое.
Дверь в спальню со скрипом приоткрылась.
– Мама? Папа? – окликнул шепчущихся супругов Бен.
– Что такое, дружок? – спросила Тереза.
– Я не могу уснуть.
– Тогда забирайся к нам.
Мальчик вскарабкался на кровать и устроился под одеялом между родителями.
– Так лучше? – спросил Итан.
– Да, – ответил его сын. – Намного лучше.
Потом они еще долго лежали в темноте и молчали. Никто не проронил ни слова. Первым задремал Бен, за ним – Тереза, и один только Итан так и не смог уснуть. Он приподнялся на локте и смотрел на жену и сына – смотрел на них всю ночь, пока небо за окном не посветлело и не занялся рассвет – рассвет их последнего дня в Заплутавших Соснах.
* * *По всей долине, в каждом доме, зазвонили телефоны. Итан вышел из кухни в гостиную с чашкой черного кофе в руке и на третьем звонке снял трубку старомодного дискового телефона. Шериф знал, какое сообщение будет передано, и все-таки, когда он поднес трубку к уху, внутри его все сжалось в комок. Он услышал запись, сделанную накануне – услышал свой собственный голос: «Жители Заплутавших Сосен, время пришло».
* * *Итан открыл парадную дверь и придержал ее перед Терезой – та вышла на крыльцо, неся картонную коробку с фотографиями их семьи. Это было единственное материальное имущество, которое они решили взять с собой. Стояло прекрасное утро, в самый раз для исхода.
Тут и там по всему кварталу из домов выходили люди. Кто-то нес маленькие коробки, наполненные самыми ценными для них вещами; у некоторых не было вообще ничего, кроме того, во что они были одеты. Семья Бёрков спустилась с крыльца, миновала передний двор и вышла на улицу. Все жители города собрались на Главной улице и единой группой двинулись к лесу на южной окраине города. Итан заметил впереди Кейт, несущую на плечах маленький рюкзачок. Она шла рядом с Адамом Хасслером. Шериф ощутил прилив какого-то чувства, которое не смог опознать, и подумал, что оно, должно быть, было слишком сложным. Но что бы он сейчас ни испытывал, это определенно было близко к ностальгии.
Выпустив руку Терезы, Итан произнес:
– Я сейчас вернусь.
Он нагнал бывшую напарницу, когда группа поравнялась с «Осиновым домом».
– Доброе утро.
Кейт обернулась и улыбнулась ему:
– Готов к тому, что будет?
– Это безумие, да?
– В некотором роде.
– Привет, Итан, – поздоровался Хасслер. Месяц цивилизованной жизни сотворил с ним чудеса. Исхудавший Кочевник набрал достаточно веса, чтобы выглядеть почти как в прежние времена.
– Привет, Адам, – кивнул ему Бёрк. – Как вы оба, держитесь?
– Полагаю, всё в порядке, – отозвался его бывший начальник.
– У меня такое ощущение, что я сажусь на рейс вслепую, – отозвалась Бэллинджер. – И понятия не имею, куда он меня завезет.
Они миновали больницу. Итан вспомнил, как впервые очнулся в этом здании и увидел улыбающееся лицо медсестры Пэм. Вспомнил те первые дни, когда он блуждал по городу в замешательстве, все время пытаясь позвонить домой и не имея возможности связаться с родными… А потом ему вспомнилось, как он увидел здесь Кейт – оказавшуюся на девять лет старше, чем она должна была быть. Невероятное путешествие…
Бёрк посмотрел на миссис Бэллинджер:
– Через некоторое время начнется суматоха. Я подумал: наверное, нам следует попрощаться сейчас.
Женщина остановилась посреди дороги. Она улыбалась, щуря глаза от утреннего солнца, светившего ей в лицо, и в этот миг выглядела совсем как Кейт Хьюсон прошлых времен. Времен их работы в Сиэтле. Времен самой худшей – и самой лучшей – ошибки, которую Бёрк сделал в жизни.
Последние жители Заплутавших Сосен проходили мимо них.
Они обнялись с яростной силой.
– Спасибо за то, что поехал искать меня все эти годы назад, – сказала Кейт. – И извини, что это закончилось вот так.
– Я не стал бы ничего менять, – признался шериф.
– Ты поступил правильно, – прошептала его бывшая коллега. – Не смей в этом сомневаться.
К ним подошла Тереза. Она улыбнулась Кейт, потом шагнула к Хасслеру и обняла его и, когда они разомкнули объятия, спросила:
– Не хотите ли немного пройтись вместе с нами?
– С радостью, – ответил Адам.
Стоя на дороге рядом с женой, сыном, бывшей любовницей и человеком, который его некогда предал, Итан гадал: «Может быть, так и выглядит семья в этом новом мире?» Потому что вне зависимости от того, что случилось в прошлом, теперь, в настоящем – в тяжелом и требовательном настоящем, – каждый из них нуждался во всех остальных.
Мимо них прошел последний человек из толпы, но они еще немного помедлили там, где главная дорога из Заплутавших Сосен ныряла под темную сень соснового леса. Позади них оставался покинутый город, улицы которого озаряло утреннее солнце. Стекла витрин на западной стороне Главной сверкали золотом, и все пятеро начали жадно вбирать в себя взглядом разноцветные викторианские домики за штакетными заборчиками, окружающие утесы и осины, с которых ветер срывал последние червонные листья. В тот момент все это выглядело таким… идиллическим.
Блестящее и безумное творение Пилчера.
Через несколько минут Итан и его спутники повернулись и вместе зашагали по дороге в лес, прочь от Заплутавших Сосен.
