KnigaRead.com/

Забытые богом - Кожин Олег Игоревич

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Кожин Олег Игоревич, "Забытые богом" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

– Что-то засиделись мы с тобой, Хирург. – Старик потер слипающиеся глаза. – Надо бы прибрать да расходиться потихоньку.

Вот оно, понял Скворцов. Сейчас этот добренький дедушка зайдет к нему за спину и аккуратно, дабы не забрызгать свой замечательный костюм, нарисует кровавую улыбку во все горло. Он напрягся, готовясь ударить резко, внезапно, как только убийца подойдет поближе. Но все, как обычно, пошло совсем не так, как он ожидал.

– Ты опять даже не притронулся, Хирург, – посетовал старик. – Стараешься, готовишь, а он даже кусочка не попробовал…

Тарелки полетели одна на другую, звякнув сердито, почти что зло. Они буквально вторили интонациям, внезапно прорезавшимся в голосе старика. Что-то творилось в его воспаленном мозгу, что-то зловещее. Старик подводил свою безумную логику под основание необходимости прирезать Макара. Искал достаточно весомый повод. И, кажется, успешно его нашел.

– А знаешь, это чертовски обидно! – На тарелки с грохотом полетели столовые приборы. – Такое неуважение – это очень неприятно, очень! Я к тебе со всей душей, Хирург, а ты об нее ноги вытер, стервец.

Снятый пиджак обнял спинку стула. Тонкие пальцы умело закатали рукава сорочки, распустили тугой галстук, расстегнули верхнюю пуговицу на вороте. Они будто жили своей жизнью, подготавливая хозяина к неприятной, грязной работе. Из чехла, хищно сияя в тусклом свете свечей, появился стальной клык. Пальцы умело крутанули нож, рисуясь перед единственным зрителем, намекая ему, что за дело берется профессионал, а не жалкий любитель.

– Я ведь с тобой как с равным… Я с тобой как с Человеком! А ты… мясо. Падаль. Гнилье. Тварь неблагодарная!

Сухая рука смахнула со стола посуду. Тарелки, вилки, пустая бутылка, бокалы – все полетело на пол, разбиваясь и звеня. На столе, лишенная прикрытия, предательски белела дорожка клофелина. Черные глаза, от ярости ставшие еще темнее, остановились на ней. Секунду старик нависал над столом, робко ощупывая дряблое горло, переводя недоверчивый взгляд с порошка на Скворцова и обратно. А затем, испуганно заорав, бросился на пленника.

Макара спас клофелин. Убойная доза порошка все же успела подействовать. Старик пошатнулся и вцепился в стол, удерживая равновесие. Зарычав от страха, Макар выдрал подлокотник из пазов и с размаху ткнул им в пах старику, а когда тот, скрученный непереносимой болью, распластался на столешнице, от души приложил сверху, по шее.

Не теряя времени, Макар схватил скальпель негнущимися пальцами. Едва не выронил, но все же удержал в кулаке. Острое лезвие легко освободило вторую руку. Он нагнулся, вспарывая скотч, удерживающий ноги, а вместе с ним, не рассчитав, джинсы и кожу. Неуклюжая обескровленная рука слушалась плохо. Взвыв сквозь стиснутые зубы, Макар вскинулся, в бесплодной попытке встать, но тут же рухнул обратно, перевернулся вместе со стулом. Извиваясь червяком, он перекатился на спину. Как раз вовремя – шатаясь, точно пьяный, старик плелся к нему, наконец-то сорвав маску тихого интеллигента: оскалившийся, жуткий. Доковыляв до Макара, он упал на колени. Обхватил рукоять ножа двумя руками, воздел его к потолку, словно адепт какого-то темного культа, совершающий человеческое жертвоприношение.

Макар смотрел на падающую сверху смерть и ничего не мог ей противопоставить. Пытаясь защититься, он зажмурился, инстинктивно закрылся рукой. От удара предплечье прижало к ребрам, но боли не было. Скворцов распахнул глаза. Перед ним выросло бледное от усердия лицо, искаженное злобной гримасой. Плохо понимая, что он сейчас делает, старик всеми силами пытался протолкнуть нож, застрявший в подлокотнике, по-прежнему примотанном к руке Макара.

На мгновения их глаза встретились, и Скворцов, нехорошо улыбнувшись, загнал скальпель глубоко в тощий старческий бок. Отчаянный крик полоснул по ушам и заметался под каменными сводами пустого ресторана, но Макар резко рванул скальпель влево, к пупку и сразу вверх, до самой грудной клетки, где лезвие уперлось в ребра и остановилось.

Крик перешел в какое-то бульканье. Нож со звоном упал на кафельный пол. Старик застыл в странной позе: на коленях, уронив голову на впалую грудь, колесом выгнув спину. Бессильные руки повисли вдоль тела. Перебарывая сопротивление занемевших мышц, Скворцов умудрился сесть. Циркуляция крови восстанавливалась, иголками впивалась в конечности. Впрочем, эти мелкие неудобства можно было перетерпеть. Проигравший сейчас терпел муки гораздо страшнее. Старик все еще был жив.

– Больно…

Черные глаза потускнели, точно выгорели изнутри.

– Больно, – повторил старик жалобно. – Сука, как же больно! Я не думал, что это настолько больно! Неудивительно, что все они так орали…

Ритмичный харкающий звук полетел с узких губ, покрывая их розоватой пеной. На затылке Макара зашевелились волосы – старик пытался смеяться. Со вспоротым брюхом, на пороге смерти, он все еще находил какие-то извращенные поводы для веселья!

– Это хорошо, Хирург… хорошо, что ты не такой слизняк, как я подумал… Ты сможешь закончить наше дело… Ты очистишь эту песочницу от старых игрушек… Жахль толькхо…

Голос его окончательно утратил силу, перейдя в свистящий шепот. Скворцов подобрался поближе. Кровь, своя и чужая, пропитала джинсы, пальцы скользили на мокром полу, от старика ощутимо тянуло дерьмом.

– Жахль… что я не прирез-хал тебя рахнь-ше, – договорил старик, натягивая на оскаленное лицо вымученную улыбку.

Встав на четвереньки, Скворцов заглянул в глаза умирающему. Почему-то он чувствовал необходимость хоть как-то облегчить его страдания.

– Вы скоро заснете, – сказал он. – Клофелин вот-вот подействует и…

– Кло-пхе-линх… – заперхал старик. – Ты оп-хоил меня, как дешевх… дешев-хая… шлюха! Э-ха! Ха-ха! Ха-ха-ха!

Собрав остатки сил, превозмогая чудовищную боль, он выпрямился. Макар представить себе не мог, какой нужно обладать волей, чтобы вести себя так сдержанно, так достойно. Как зачарованный смотрел он в затухающие глаза противника.

– Давай, закончи начатое, – голосом ровным и чистым попросил старик. – Рука его безвольно мотнулась, указывая на вспоротый живот. – Почти идеальное харакири. Даже немного стыдно, что я не сам его сделал. – Он вновь засмеялся, уже гораздо слабее, чем раньше, еле слышно. – Окажи мне честь, Хирург… доведи его до конца… будь… моим… помощником…

Чтобы расслышать последние слова, Макар едва не прижался ухом к холодеющим губам. Он быстро-быстро закивал, выражая готовность исполнить последнюю волю своего несостоявшегося убийцы. Отложив скальпель, Макар поднял с пола нож. Залитая кровью рукоятка скользила в руке, пришлось промедлить несколько секунд, вытирая ее о джинсы. Чувствуя странную торжественность момента, он, шатаясь, поднялся на ноги. Подкожные иголки воткнулись в мышцы с новой силой, но он устоял. Зайдя старику за спину, Макар положил руку ему на голову, вцепился пальцами в морщинистый лоб и с размаху вогнал клинок под основание черепа.

Старик вздрогнул всем телом, будто его прошило сильным электрическим разрядом. Он окончательно обмяк, в доли мгновения перешагнув грань, отделяющую живого человека от куска мяса. Этот момент, сродни тому, что чувствуешь, отключая крупную технику, Макар ощутил всей душой. Никогда еще он так остро не переживал «отключение» человека. Зазубренное лезвие пошло назад с неохотой, стремясь захватить с собой куски кожи и плоти. Наконец, чавкнув, выскочило наружу. Позволило крови беспрепятственно хлынуть на белоснежную ткань сорочки. Вместе с ножом из тела словно выдрали какой-то внутренний стержень, все это время удерживавший его в вертикальном положении. Мертвый старик некрасиво повалился вперед, ударился лицом о залитый кровью пол. Макар постоял над ним, раздумывая, не похоронить ли коллегу по цеху. Но, в конце концов, отказался от этой затеи. Безымянный старик стал обычным трупом, ничем не примечательным. А Макар давно перестал тревожиться из-за пустых оболочек.

Обиженно зазвенел брошенный нож – чужое оружие, больше не нужное. Внезапно огнем вспыхнули порезы на ногах. Шипя от боли, Макар направился на кухню. Чутье не подвело: у давно остывших печей стоял его рюкзак. Рядом лежала плотно набитая спортивная сумка, принадлежавшая покойному старику. Макар пошарил в рюкзаке, выуживая аптечку. Вечер налился спелой тьмой, превращаясь в ночь, но, к счастью, старик предусмотрительно наставил свечей и в кухне. Закатав джинсы, Макар сдавленно матерился, поливая раны перекисью водорода и старательно перематывая стерильными бинтами.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*