Константин Мзареулов - Первая в новом веке
Татьяна оказалась крепостной крестьянкой пожилого украинского маркиза Бориса Айскроуна. В любое время суток и при любых обстоятельствах она занималась сексом со всеми прочими крестьянами и крестьянками, но гордо отказывала маркизу, который домогался ее четвертую серию подряд. Отчаявшись, злой старик выдал непокорную рабыню замуж за старшего надсмотрщика, рассчитывая воспользоваться правом первой ночи, однако Татьяна бежала с молодым пастухом Бэзилом.
После долгих скитаний по пустыням и каньонам, после восхитительной зоофилии с бизоном и койотом, после темпераментной групповухи с бандой таежных гангстеров (их называли «varnak») Бэзил погиб в рукопашной схватке с полярным медведем, а несчастную беглянку схватили прислужники Айскроуна. Маркиз уже собрался надругаться над честной девушкой, но тут появился со своей свитой сэр Георг Третий, молодой король Украины. Выслушав обе стороны, его величество выкупил Татьяну, уплатив Айскроуну тысячу гульденов и, укутав приобретение горностаевой мантией, бережно отнес в свой паланкин.
***
— Дикари, — резюмировал Монтинелли. — У меня и прежде было невысокое мнение о славянах, а теперь — тем более.
— Теперь я убедился, что Нед со своей пропагандой не врал, когда говорил, что постсоветские страны угрожают демократии во всем мире, — признал Генри Александер. — Мы должны так основательно разбомбить этих варваров, чтобы они вернулись в каменный век.
Капитан-истребитель не мог успокоиться и без конца повторял, что нельзя убивать сына только за то, что парень завалил иностранную девку. Хотя бы и полячку.
Эндрюса тревожили более приземленные проблемы, и он поделился сомнениями:
— Южные графства Украины, которые мы видели в обоих фильмах, покрыты непроходимыми джунглями и горными каньонами, лишь кое-где попадаются участки зыбучих песков. При таком рельефе будет сложно находить цели для точного бомбометания.
Его поддержали остальные «дикие коты». Экипажи «Суперхорнетов», волнуясь, внушали офицеру по пропаганде, что в столь сложных условиях неизбежны потери среди мирных туземцев, поэтому командование не должно предъявлять слишком строгих претензий на этот счет.
Хопкинс жизнерадостно успокоил «котов»:
— Парни, на самом деле там нет ни гор, ни тайги. Это наши кинематографисты выдумали, чтобы сюжет стал еще интереснее. Не беспокойтесь, мишени лежат на равнине, так что ни одна бомба не ляжет мимо. И еще…— Он широко улыбнулся. — Когда это вас сильно ругали за мирных туземцев?
***
Москва. Офис фирмы «Легион».
Когда вошел Богдан, Марцелл быстро закрыл программу, с которой работал, но журналист не сомневался — это был какой-то простенький Образ.
Лея сообщила, что Гадюка не ответил на ее письмо. «Я тебя все равно провожу, — сказал Богдан. — Вдруг, он возле дома ждать будет». Пока девушка закруглялась с делами, Мамлеев присмотрелся, чем занимаются остальные. Марцелл вытаскивал с винта сразу несколько игр, а Шаман просто играл — в «Тетрис». Самый обыкновенный и архаичный — двумерный.
Машинально задержав взгляд на мониторе главного «легионера», Богдан в очередной раз был захвачен гипнозом падающих квадратиков и следил за игрой, не в силах оторвать глаз. Неожиданно оказалось, что он стоит за спиной Шамана и, к немалому неудовольствию последнего, азартно подсказывает, куда закинуть следующее сочетание.
Нехорошо поглядев на непрошенного советчика, Шаман поставил паузу и разразился неожиданной речью:
— Об игре «Тетрис» можно складывать поэмы, писать триллеры, мистические романы. Можно снимать фильмы ужасов, боевики, комедии, а также мыльные оперы в жанре мелодрамы. Эта игра неисчерпаема, как многомерное пространство-время. Никакая любовная интрига, никакой финал чемпионата мира по футболу, никакие схватки на бирже — ничто не способно пробудить в душе такой ураган эмоций! Ведь сколько нужно интуиции, везения и смекалки, чтобы на запредельных скоростях сообразить, куда воткнуть пикирующее сочетание совершенно идиотских цветов…
Отдышавшись, Шаман хлебнул пива из бутылочки и продолжил с неожиданным воодушевлением:
— Представь — ты пробился на верхние уровни, скорость нарастает, твоей реакции недостаточно, чтобы уследить за проклятыми фишками, и ты наугад распихиваешь тетрисов куда попало, на экране громоздятся безобразные горы разноцветной мерзости, еще немного, еще чуть-чуть — и проклятый столбик-триколор вильнет хвостиком за границу экрана, и тогда наступит полный ГамеОвер. Но тут ты видишь в Нексте, что сейчас появится комбинация, которая может убрать какую-нибудь паршивую диагональку, очистить небольшой кусок экрана и немного пролонгировать агонию. Свободного пространства — с гулькин хрен, ты обливаешься потом, скулы свело матом, но все-таки стучишь по стрелочным клавишам, пытаясь нацелить проклятый столбик в нужный угол, а попутно лихорадочно меняешь местами цвета квадратиков…
Выкрикивая эти фразы, Шаман необычайно возбудился. Его глаза горели, главарь «Легиона» экспансивно размахивал руками, подпрыгивал на стуле и шевелил в пустоте пальцами, изображая остервенелую работу с клавиатурой.
— Все, успел! Три квадратика встали на место, ушла короткая линия, игровое поле стало чуть просторнее, и ты тупо соображаешь, куда бы воткнуть следующий подарок генератора случайных чисел. Но не тут-то было! Когда исчезла эта гребаная одноцветная диагональ, соседние квадратики просели на освободившееся место и — чего никто, даже ты, не ожидал — образовали удачную комбинацию. И вот под электронное би-би загораются четырехзначные бонусы, а ты обалдело следишь, как начинает таять куева хуча строк, столбцов и диагоналек. На твоих глазах разворачивается цепная реакция, которую не способен заранее просчитать ни один даже самый матерый гамер, а компуша продолжает пищать, истребляя гору квадратиков, которая только что казалась неколебимым монолитом. И ты — победитель, перед тобой лежит почти пустой котлован, но сверху снова рушатся тетрисы-триколоры, и все начинается сначала!
Страстная речь вожака заворожила журналиста Мамлеева не слабее, чем сама игра.
— Здорово, — согласился Богдан. — Но ведь может случиться и по-другому.
— Может, конечно…— Голос Шамана стал равнодушным. — На то и придуманы игры. Всегда выигрывать — скучно. — Он осуждающе добавил: — Есть такие придурки, которые лезут в программу, чтобы сделать себе неуязвимость и непобедимость. Это уже не гамеры, а дешевые пижоны. По-моему, играть против беспомощного процессора — все равно как НАТО бомбила Косово, а сейчас собираются бомбить хохлов.
