Джеймс Ганн - Слушающие
Но приходится одним.
Мы слова даем, вы - ноты,
Но уж слишком вы далеки.
Ах, Капелла...
Но если бы удалось предупредить обе расы и каждая узнала бы, что другая не хочет войны!.. Если бы они смогли, не зная местоположения друг друга, поддерживать связь до тех пор, пока не появятся некоторые основания для взаимного доверия...
- Поменяться кораблями! - проревел капитан. - Поменяться кораблями и идти домой...*
МЮРРЕЙ ЛЕЙНСТЕР, 1945
В своем рассказе об истории Программы, иллюстрированном фотографиями и фильмами в топографическом кубе, сформированном возле Макдональда, компьютер уже дошел до драматического момента, когда радиотелескоп на околоземной орбите записал очередную пленку и вместе с доугими, как обычно, отправил ее Программе, где некий человек по фамилии Сандерс начал кропотливый процесс расшифровки, который выявил голоса, как вдруг на секунду прервался, а потом произнес тем же бесстрастным голосом:
- Я принимаю новые сигналы с Капеллы.
Слушатели вздрогнули и выпрямились в своих креслах, а по всему миру мужчины, женщины и дети придвинулись к своим экранам. Какой-то мужчина в зале упал в обморок, какая-то женщина расплакалась.
- Сигналы, которые я принимаю с Капеллы, - сказал компьютер, - похожи на те, что поступали непрерывно последние девяносто лет. Однако с некой существенной разницей. Сейчас передача повторяется на случай возможных помех или потери сигнала. Дальнейшие сигналы идут уже один за другим.
Зрители подались вперед.
- Я уже могу показать новое Послание, - сказал компьютер.
На черно-белом поле в топографическом кубе появилось изображение.
- Информация поступает слишком быстро, - сказал компьютер, - чтобы показать ее всю. Я выберу для демонстрации несколько отрывков.
Первое изображение исчезло, и в кубе начали поочередно появляться новые, секунд на десять каждое.
- Эта информация явно представляет собой запись словаря, цифр и операторов, - сказал компьютер. - Да, теперь я могу утверждать с ошибкой в допустимых пределах, что
* Пер. Д. Брускина.
информация представляет собой словарь. При этой скорости передачи достаточно обширный словарь и, возможно, грамматика будут в нашем распоряжении через двадцать четыре часа. Сейчас, - продолжал компьютер, - символы сменяются образами. Как только словарь будет скомплектован, полагаю, образы закончатся и сообщения начнут поступать целиком в символах и прочих абстракциях, что поднимет уровень коммуникации до уровня истории, романа и математических формул. Сейчас, говорил компьютер, - я принимаю простые сообщения в одних символах.
В части зала вокруг премьера Сибири люди переговаривались, громким шепотом обмениваясь какими-то замечаниями, а зрители, окружавшие группу, лишь морщились от этой суеты. Премьер Сибири встал снова, несмотря на то что кто-то из делегации ученых тянул его за полу одежды. Делегация сибиряков была более сплоченной, чем большинство остальных.
- Мистер Макдональд, - произнес премьер, - мое окружение выражает обеспокоенность, что поступление информации идет быстрее, чем предполагалось, и компьютер не сможет с ней справиться.
- Такой опасности нет, - сказал Макдональд.
- Я имею в виду, мистер Макдональд, - продолжал премьер, вырывая полу своей одежды из рук того, кто пытался его удержать, - что может возникнуть непредвиденная опасность, связанная с дальнейшим приемом.
- Уверяю вас, - сказал Макдональд, - никакой опасности нет.
- Вашего заверения недостаточно. Поскольку наши слова подслушиваются и записываются компьютером, я не хотел говорить прямо, рассчитывая, что как дипломаты мы сможем понять друг друга, не говоря всего до конца, но теперь вынужден отбросить церемонии. Капеллане технически превосходят нас и к тому же находятся в отчаянном положении. Эта комбинация может грозить захватом ими власти над вашим компьютером и всей его мощью. Раса, подобная им, должна мастерски владеть компьютерами, и кто знает, какими возможностями передачи и транспортировки овладели эти существа. Я прошу вас принять меры предосторожности, диктуемые разумом, и отключить компьютер на время обсуждения возникшей ситуации.
Рядом с премьером встал сибирский ученый.
- Приношу извинения за нашего руководителя, - сказал он. - Не подлежит сомнению, что он не имеет понятия ни о сущности компьютера, ни о существе принимаемой информации.
Шум в аудитории достиг уровня, при котором трудно что-либо услышать. Макдональд поднял руку.
- Несмотря на это, - продолжал сибиряк, - его опасения вполне естественны и их могут разделять и другие присутствующие. Нельзя совершенно исключить возможность того, что чужая программа вытеснит нашу, однако с расстояния в сорок пять световых лет, без предварительного ознакомления с нашим компьютером, с тем, как он действует, как программируется, без возможности обратной связи шансы на это бесконечно малы. Да и зачем это им?
- Кроме того, - продолжал Макдональд, - нам уже нечего бояться капеллан. Это ясно следует из ответа, который мы только что получили. Дай-ка его еще раз!
В голографическом кубе вновь появился ответ.
- И оригинал Послания с Капеллы, - распорядился Макдональд. - Тот, что мы приняли девяносто лет назад... Помести его рядом с ответом.
Оба сообщения появились рядом.
МИР ЖДЕТ ОБЪЯСНЕНИЯ ОТВЕТА, ПОЛУЧЕННОГО С КАПЕЛЛЫ ВСЕГО НЕСКОЛЬКО МИНУТ НАЗАД. ДИРЕКТОР МАКДОНАЛЬД ДОЛЖЕН ВОТ-ВОТ ОБЪЯСНИТЬ ЗНАЧЕНИЕ ОБОИХ ПОСЛАНИЙ. ЗЕМНОЙ ШАР ОХВАЧЕН ДУРНЫМИ ПРЕДЧУВСТВИЯМИ. НЕКОТОРЫЕ АНАЛИТИКИ ПОДЧЕРКИВАЮТ УДИВИТЕЛЬНУЮ ПУСТОТУ ПОЛЯ ОТВЕТА. ПО ПРЕДВАРИТЕЛЬНЫМ ОЦЕНКАМ, АУДИТОРИЯ, СМОТРЯЩАЯ ПЕРЕДАЧУ, ДОСТИГЛА ТРЕХ МИЛЛИАРДОВ.
Где-то в глубине песков пустыни
Некто с телом льва и головой человека,
С глазом слепым и безжалостным от солнца
Медленно сгибает колени, а вокруг
Носятся тени оскорбленных грифов.
И вновь опускается мрак, но я уже знаю.
Что двадцать веков каменного сна
Качали кошмар в колыбели.
И вот его время пришло.
И какая же дикая тварь
Приползет в Вифлеем, чтоб родиться?
УИЛЬЯМ БАТЛЕТ ИЕТС, 1821
Не знаю, кем я кажусь миру, но сам себе я кажусь ребенком, играющим на пляже и находящим время от времени гладкий камешек или раковину, более красивую, чем другие, в то время как огромный океан неоткрытых истин расстилается предо мной...
ИСААК НЬЮТОН, НАЧАЛО ВОСЕМНАДЦАТОГО СТОЛЕТИЯ
Однажды вечером, когда мрак сгущался и создания, которые порой воют на луну, выли снова, Фандер в сотый раз вытянул свое щупальце. Каждый раз жест его было легко понять, даже если намерения и оставались непонятными, но всегда он бывал отвергнут. Однако теперь пять пальцев обхватили щупальце с робкой вежливостью. Молясь, чтобы человеческие нервы действовали так же, как марсианские, Фандер как можно быстрее послал свои мысли, чтобы успеть до ослабления дружеского пожатия.
