Айзек Азимов - Миры Айзека Азимова. Книга 6
Манелла, широко раскрыв глаза, пролепетала:
— Но с какой стати вы обязаны…
— Странный вопрос! Вы спасли жизнь Рейчу и мне. Разве не понятно, что я у вас некоторым образом в долгу?
Все вышло, как предсказал Селдон. Он красиво, добровольно ушел с поста, на котором протрудился десять лет. Новосформированное военное правительство — хунта, возглавляемая определенными представителями имперской охранки — вручило Селдону хвалебный адрес. Он вернулся в Стрилингский университет, а Манелла Дюбанкуа, вышедшая в отставку из рядов службы безопасности, отправилась в Стрилинг с семейством Селдона.
4
Рейч вошел, дуя на озябшие пальцы.
— Ну знаете, — сказал он, — я вовсе не против любых изменений погоды, а не то под куполом можно было бы умереть со скуки. Но сегодня уж слишком холодно, да еще ветра подпустили. Того и гляди кто-нибудь пожалуется на службу искусственного климата.
— Вот уж не знаю, их ли это вина, — хмыкнул Селдон. — В наше время не только погода выходит из-под контроля.
— Понимаю. Общее ухудшение. Это диагноз, — кивнул Рейч и потер усы тыльной стороной ладони.
Это вошло у него в привычку, словно он никак не мог забыть тех ужасных месяцев, что провел в Сэтчеме без усов. В последнее время он несколько раздобрел, к тому же и выглядел этаким довольным жизнью обывателем. Даже далийский акцент в его речи стал куда менее заметен.
Рейч снял легкий плащ и поинтересовался:
— Ну и как себя чувствует наш старенький именинничек?
— Смиряется. Погоди, сынок. У тебя ведь тоже скоро юбилей? Сорок? Вот и посмотрим, как ты повеселишься. Сорок — это тоже невесело.
— Не так невесело, как шестьдесят.
— Пошутили — и хватит, — вмешалась Манелла, согревая руки Рейча в своих ладонях.
— Не обессудь, Рейч, — развел руками Селдон, — видишь ли, твоя жена считает, что мы зря так много говорим о моем дне рождения. В результате Ванда страшно огорчена и думает, что я скоро умру.
— Вот как? Значит, вот в чем дело. Я заглянул к ней, и она не дала мне даже слова сказать и тут же объявила, что видела плохой сон. О твоей смерти?
— Очевидно, — ответил Селдон.
— Ну, это пройдет. Сны улетучиваются и снятся снова.
— Не уверена, что все так просто, — возразила Манелла. — Она то и дело вспоминает об этом, а это нехорошо. Нужно будет расспросить ее как следует.
— Как скажешь, Манелла, — кивнул, улыбаясь, Рейч. — Драгоценная моя женушка, во всем, что касается Ванды, не смею тебе прекословить.
(«Драгоценная женушка!» А ведь как нелегко ему было этого добиться!)
Рейч прекрасно помнил, как к его желанию жениться на Манелле отнеслась в свое время мать. Ночные кошмары… Они и его мучили порой, и в них к нему являлась разгневанная Дорс Венабили.
5
Первое, что почувствовал Рейч, когда вышел из забытья, вызванного десперином, это то, что его бреют.
Вибробритва скользила по его щеке. Он поморщился и вяло запротестовал:
— Только не трогайте верхнюю губу, парикмахер. Я хочу, чтобы у меня снова отросли усы.
Парикмахер, которого Селдон соответствующим образом проинструктировал, с готовностью поднес к лицу Рейча зеркальце.
— Не мешай парикмахеру, Рейч. И не волнуйся, — негромко проговорила Дорс, сидевшая у кровати сына.
Рейч скосил глаза в ее сторону и сразу успокоился. Когда парикмахер ушел, Дорс спросила:
— Как чувствуешь себя, Рейч?
— Паршиво, — пробормотал он. — Такая тоска, просто сил нет.
— Это остаточное действие десперина, которым тебя напичкали. Но это пройдет.
— Даже не верится. Давно я здесь?
— Какая разница? Главное — терпение. Все будет хорошо. Ты просто не представляешь, сколько в тебе было этой дряни.
Рейч нервно оглядел палату.
— А Манелла заходила меня навестить?
— Эта женщина? — презрительно переспросила Дорс. — Нет. Тебе пока еще рано принимать посетителей.
Заметив выражение лица сына, Дорс поторопилась уточнить:
— Для меня сделали исключение, потому что я — твоя мама, Рейч. И потом, зачем тебе сейчас встречаться с этой женщиной? Ты не в самом лучшем виде.
— Вот и хорошо, — пробормотал Рейч. — Пусть увидит меня в худшем. Спать хочу… — еле слышно проговорил он, поворачиваясь на бок.
Дорс покачала головой.
— Просто не знаю, что делать с Рейчем, — сказала она позже Селдону. — С ним невозможно разговаривать.
— Он еще очень плох, Дорс, — отвернулся Селдон. — Дай ему поправиться.
— Все время говорит об этой женщине, как ее там?
— Манелла Дюбанкуа. Пора бы запомнить.
— Похоже, он собирается жить с ней. Жениться на ней.
Селдон пожал плечами.
— Рейчу тридцать лет, и у него своя голова на плечах.
— Но мы его родители, и мы должны что-то сказать, какое-то свое слово.
Гэри вздохнул.
— Свое ты наверняка уже сказала, Дорс. А раз так, то, без сомнения, он поступит так, как считает нужным.
— И больше ты ничего не скажешь? Готов сидеть сложа руки, когда он собирается жениться на такой женщине?
— А что я, собственно, должен делать, Дорс? Манелла Рейчу жизнь спасла! Ты что, думаешь, он забыл об этом? Если на то пошло, она и мне жизнь спасла.
Этими словами он только подлил масла в огонь.
— Ты тоже ее спас. Вы квиты, — фыркнула Дорс.
— Вовсе я не…
— Нет, спас, и не спорь со мной! Эти шакалы — военные, что нынче правят Империей, прикончили бы ее, если бы ты не кинул им жирный кусок в виде своего прошения об отставке и не выступил бы в их поддержку, ради того, чтобы спасти ее.
— Может быть, мы и квиты. Я, правду сказать, так не думаю, но Рейч ее пока не отблагодарил. Дорс, милая, будь осторожна в выражениях, когда говоришь о правительстве. Времена теперь уже не те, что были, когда правил Клеон, и всегда найдутся доносчики, которые быстренько доложат куда надо все, что ты сказала.
— Ну ладно. Мне не нравится эта женщина. Это, по крайней мере, позволительно сказать?
— Позволительно, но бесполезно. — Селдон невольно отвел взгляд. Обычно такие спокойные глаза Дорс просто-таки метали молнии. — Дорс, я хочу понять, почему? Почему, за что ты так ненавидишь Манеллу? Она действительно спасла нам жизнь. Если бы не она, и Рейч, и я уже были бы мертвы.
Дорс немного смутилась.
— Да, Гэри. Это я знаю лучше, чем кто-либо другой. И если бы ее не было там, жизнь вам спасла бы я. Ты, наверное, думаешь, что я должна быть ей благодарна. Но только всякий раз, когда я вижу эту женщину, я вспоминаю о своем провале. Я знаю, это дурацкие чувства, неправильные, несправедливые — даже объяснить не могу… Но не требуй от меня любви к ней, Гэри. Я не могу. Не могу.
