Джеймс Уайт - Скорая помощь
Конвей кашлянул и сказал:
– Я бы посоветовал вам осторожнее проводить маневр остановки вращения, капитан. Нам известен один вид существ, которым для нормальной жизнедеятельности необходимо постоянное вращение и…
– Технические тонкости цивилизации вертунов с планеты Драмбо мне знакомы, доктор. Эти существа должны непрерывно кувыркаться – либо естественным путем, катаясь по поверхности родной планеты, либо искусственно, с помощью машин, дабы их жизненные функции не останавливались. Сердца как такового у них нет. Они пользуются гравитационной системой для поддержания кровообращения. Остановка более чем на несколько секунд грозит им гибелью.
Но этот корабль вращается то по вертикальной, то по боковой, то по горизонтальной оси, – продолжал капитан. – На мой взгляд, его движение совершенно неконтролируемо и его вращение следует прекратить. Вращение следует прекратить тем более, что это позволит нам быстро проникнуть внутрь корабля – к тем, кто остался в живых, если таковые, конечно, имеются. Но доктор здесь вы, доктор.
Ради Приликлы Конвей постарался сдержать раздражение и ответил:
– Прекрасно. Остановите эту штуковину, капитан, но очень осторожно. Не стоит, по-моему, устраивать лишнюю встряску и так уже ослабленной и поврежденной обшивке, а также не стоит подбрасывать потенциальных уцелевших. От резкого толчка обшивка может получить трещину, тогда произойдет утечка воздуха изнутри судна.
– Отсек управления заканчивает сеанс связи.
Мерчисон совершенно серьезно проговорила:
– Знаешь, если вы с капитаном перестанете пытаться перещеголять друг дружку познаниями в ваших областях, доктор Приликла скажет вам спасибо – припадки лихорадочной дрожи не будут мучить его так часто.
Изображение на экране снова уменьшилось. «Ргабвар» поравнялся с терпящим бедствие звездолетом. Диск вращался все медленнее – начали свою работу гравилучевые установки. К тому моменту, когда два корабля приняли неподвижное положение относительно друг друга и застыли на расстоянии в пятьдесят метров, чужой звездолет все успели отлично рассмотреть со всех сторон и заснять видеокамерами. Более всего бросалась в глаза одна подробность, но Конвей о ней сказать не успел, так как отсек управления вновь вышел на связь с медицинской палубой.
– Судя по всему, звездолет сохранил структурную целостность, доктор. Нет свидетельств повреждений обшивки или поломок наружного оборудования. Предварительное обследование обшивки датчиками показывает значительные колебания температуры под обшивкой. Наиболее высоки температурные показатели в области выростов на ребре корабля. Эти области также демонстрируют остаточное излучение, свойственное для генераторов гипердрайва. Наибольшее энергетическое поле сосредоточено в районе центральной оси корабля. Некоторые энергетические установки, связанные, судя по всему, между собой системой кабелей, находятся в действующем состоянии. Подробности представлены на схематическом…
Изображение дискообразного корабля на экране сменилось его схематическим разрезом. Расположение и мощность энергетических установок были отмечены разными оттенками красного цвета. Желтые пунктирные линии обозначали соединительные кабели. Затем на экран вновь вернулось изображение корабля.
– Нет признаков утечки газа или жидкости, которые могли бы входить в состав атмосферы, используемой членами экипажа. Пока я не могу определить способа проникновения космонавтов внутрь этого корабля. Какие бы то ни было люки отсутствуют, как грузовые, так и служебные. Ни одна из меток на обшивке не указывает на места входа или выхода, инспекционных панелей, крышек, под которыми находятся заправочные штуцеры, и так далее. Если на то пошло, на обшивке вообще нет никаких знаков – ни эмблемы, ни инструкций. Цветовые различия обеспечиваются только разницей в оттенке использованных для изготовления обшивки сплавов.
– Ни эмблемы, ни названия, – пробормотала Нэйдрад, склонившись к экрану. – Неужели мы наконец встретились с существами, напрочь лишенными тщеславия?
– Вероятно, все дело в органах зрения хозяев корабля, – высказал предположение Приликла. – Быть может, они не различают цветов.
– Причина наблюдаемой нами картины может быть скорее аэродинамической, нежели физиологической, – внес свое мнение капитан.
– А если задуматься, – вмешался Конвей, – причина все же скорее лежит в области медицины. Экипаж звездолета, не имеющего видимых повреждений, выбрасывает аварийный маяк. Что бы то ни было – видимо, состояние членов команды плачевное. Мы немедленно должны отправиться к ним, капитан.
– Не возражаю. Лейтенант Доддс останется в отсеке управления, лейтенанты Чен и Хэслэм пойдут со мной к обнаруженному звездолету. Предлагаю всем надеть жесткие скафандры, поскольку запас воздуха в них больше. Главная наша задача – найти входной люк, а это может занять какое-то время. Каковы ваши соображения, доктор?
– Патофизиолог Мерчисон останется здесь, – ответил Конвей. – Нэйдрад наденет жесткий скафандр и будет ждать нас с носилками снаружи, около входного люка. Приликла и я отправимся с вами на звездолет. Но я надену легкий скафандр. У него перчатки тоньше, а мне, вероятно, придется оказывать помощь оставшимся в живых.
– Понимаю. Встреча у шлюзовой камеры через пятнадцать минут.
Все переговоры между членами спасательной группы должны были передаваться в отсек управления и записываться оставшимся там Доддсом. По мере появления новых данных Доддс должен был вносить уточнения в трехмерную схему обнаруженного корабля. Но как только спасатели вошли в шлюзовую камеру и наружный люк должен был вот-вот открыться, капитан прикоснулся своим шлемом к шлему Конвея, а это означало, что он хочет с ним переговорить приватно, чтобы его не было слышно на радиочастоте.
– Меня немного смущает численность нашего отряда, – признался Флетчер. Голос его звучал глухо, искаженно. – Тут надо поосторожнее. Похоже, корабль цел и невредим. И я подумал о том, что пострадала-то скорее команда, а не сам корабль, и что проблема у них там, вероятно, психическая, а не какая-то другая. Как знать – вдруг члены экипажа находятся в возбужденном, неадекватном состоянии? Они ведь могут среагировать на наше появление плохо. Кто их знает, что они подумают, когда так много странных существ начнет ковыряться в обшивке их корабля?
«Так… – подумал Конвей. – Теперь он возомнил себя ксенобиологом!»
– Вы правы, капитан, – сказал он вслух. – Но мы с Приликлой ни в чем ковыряться не собираемся. Мы будем только внимательно смотреть, а прикасаться ни к чему не будем, не сообщив предварительно о том, что обнаружили.
