Илья Стальнов - Черная Армада
Сперва казалось, что цитиане лишены эмоций, но когда присмотришься к их подвижной, насыщенной ауре, понимаешь, что они эмоциональны не меньше, чем мы, просто эти процессы протекают у них в совершенно непривычных для нас формах.
- Почему вы не задаете нам вопросов о нашем мире? - спросил я однажды, слегка задетый полным равнодушием цитиан к Земле.
- А зачем?.. - загалдели они.
- Скитальцы-призраки никогда не рассказывают о своем мире и о том, откуда пришли...
Похоже, у суперов в Галактике появилась определенная репутация. Странно, активность Асгарда на территориях Содружества была минимальной, побывали мы на двух-трех планетах, а слухи уже разошлись по всем звездным закоулкам.
- Откуда вы вообще о нас знаете? - спросил я. - Неужели сведения о паре наших посланников не затерялись в огромном потоке новостей, событий, слухов и сплетен с пяти тысяч планет Содружества?
- Нет, не затерялись...
- Это очень важно...
- Потому что вы большая загадка...
Не знаю, какие виды искусства больше всего ценили цитиане, но на привалах они рассаживались вокруг костра и затягивали заунывные длиннющие песни своими тонкими голосами, доходящими порой до кошачьего писка. Мне от такого искусства становилось тоскливо.
Цитиане уверенно вели нас по запутанным цепочкам пещер и извилистых коридоров, иные из которых, как мне казалось, имели искусственное происхождение. Мы преодолевали сифоны с холодной кристально чистой водой, горячие озера. Местами проходы так сужались, что приходилось пробираться на четвереньках и даже ползком.
Мне здесь не нравилось. На сознание давили тысячи тонн камня над головой, могильная тишина и тяжелые энергии, истекающие из глубин планеты.
Изредка шорохи в проходах намекали, что мы не единственные существа в лабиринте. Я попытался прощупать их - сделать это оказалось довольно трудно в таком месте - и смог понять, что тут водятся животные, похожие на крыс.
Иногда из опостылевших пещер мы выбирались наружу и шли по поверхности, рискуя быть засеченными контрольными устройствами рагнитов. Правда, цитиане утверждали, что знают расположение "пирамид", а Антон уверял, что тоже научился без труда определять их присутствие, но все равно чувство было не из приятных...
***
Мы шли сквозь просторный зал, и лучи световых карандашей разрезали черное полотно тьмы. Мы уже почти преодолели пещеру и стояли перед выходом из нее, когда цитиане загалдели:
- Стойте!..
- Опасность!..
- Поблизости смерть, которая унесла троих наших друзей...
- Я ничего не улавливаю, - пожал плечами Герт. Наши ребята тоже ничего не ощущали,
- Туда нельзя идти... - настаивали цитиане.
- Там нас ждет новое воплощение...
- Мы не имеем на него права, не выполнив все задачи в этой жизни...
Цитиане явно обладали даром сверхчувствительности, иным, чем у нас, каким-то другим по своей сути Я тоже ощущал присутствие чего-то непонятного Щупальца снова тянулись ко мне. Удавка на моей шее затянулась еще чуть-чуть. Я уже начинал привыкать к этой удавке, но понимал: когда-нибудь она затянется настолько, что мне придет конец. Цитиане правы - "осьминог" поджидает нас в том проходе.
- Они говорят дело, - сказал я. - Там опасность.
Герт бросил на меня недоверчивый взгляд, но ничего не возразил, хорошо зная, что, если один супер говорит "проход закрыт", остальные подчиняются беспрекословно.
- Ты можешь хоть как-то идентифицировать ее? - спросил Герт.
- Не могу. Ничего подобного я никогда не встречал. Это та же чертовщина, что врезала по мне, когда мы только появились на Акаре. У меня все время возникают ассоциации с щупальцами осьминога. И с удавкой на шее. С каждым днем опасность все ближе. Однажды "осьминог" дотянется до нас. И тогда нам придется туго. Особенно мне.
Герт нахмурился. Должно быть, вспомнил, что разговаривает с покойником. Человеком, которому напророчили быструю мученическую смерть. Герт знал, о чем я думаю, и виновато произнес:
- Не всегда прогностические прорывы в будущее дают стопроцентно точные показания. Материальное воплощение линии судьбы может быть и другим.
- Ты помнишь, чтобы хотя бы один Ликин прогноз не сбылся?
- Никогда не интересовался этим...
- А я интересовался. Все сбывается Еще две смерти и третья - моя... А нам еще брать форт.
- Поэтому довольно пустых разглагольствований. Пошли снова в обход.
Мы свернули. Вскоре лабиринт ходов пошел еще запутаннее. Спустя немного времени цитиане загалдели:
- Мы здесь никогда не были!..
- Незнакомые места!..
- Нам нужно осмотреться...
Теперь двигались мы гораздо медленнее У каждого разветвления цитиане подолгу простаивали, делали пассы, пытаясь учесть такие факторы, как потоки воздуха, истечения энергий, перепады температур. Они ориентировались в этих кромешных кротовых норах, как щуки в реке.
Плутали мы довольно долго, но никак не могли завершить крюк и снова выйти на магистральную дорогу. Я ощущал, что расстояние до поверхности земли уменьшается, дышать становится легче. Наконец мы очутились в просторном зале с сочащейся сверху водой. Цитиане привычно заголосили:
- Нужно выбираться наверх!..
- Мы почти добрались до поверхности.
- Но мы устали...
- При усталости силы расходуются неэффективно...
- Элементарные вычисления показывают, что если мы сейчас затратим время на отдых, то в целом выиграем время...
- Ясно, - прервал я их, зная, что сейчас дело дойдет до графиков и интегралов.
Цитиане хорошие ребята, но общение с ними порой становится утомительным. Они правы - им надо дать отдохнуть. Уверен, что и вычисления их все верны - мы действительно выиграем время. Что касается меня, то я усталости почти не ощущал и находился в относительно приличной форме. После схватки с цитианами и удара парализатором я был на пределе, но две минуты подзарядки в Круге - и я стою как новенький. Хотя общая энергия Круга в результате таких подзарядок уменьшается, зато укрепляется слабое звено. А общеизвестно, что прочность цепи равна прочности слабейшего из звеньев.
Цитиане расселись крутом, достали горючие материалы, которые всегда таскали с собой, зажгли костер и затянули очередную песню, от которой, казалось, вот-вот заболят зубы.
Я прошелся по залу, из которого в разные стороны уходило множество проходов. Я ступил в один из них, пощупал стену и крикнул:
- Одзуки, пойди сюда! Японец подошел ко мне.
- Смотри, эта стена, по-моему, искусственная. Одзуки посветил фонариком, ощупал камень.
- Точно!
Мы прошли несколько метров, и в луче фонарика возникло изображение человека в какой-то непонятной одежде. Оно напоминало наскальные рисунки, которые мы видели с Уолтером. Рисунок был выполнен мастерски, поражал динамичностью, точностью штрихов. Рядом был изображен пейзаж;. Видно, что художник имел представление о перспективе, что ставило его на несколько голов выше художников древности. На Земле понятие перспективы освоили только в эпоху Возрождения.
