Виктор Кувшинов - Пирамиды Астрала
— Как мило! Я и не знала, что у тебя такой хороший вкус во всем, даже в чаепитии.
— Ну, это мне подсказала одна очень милая девушка. Так что не могу засчитать это на свой счет.
— Ой. Да ты еще и скромный мальчик! — хихикнула она, но тут же продолжила серьезным тоном. — Слушай, а ты не хочешь, чтобы в беседе принял участие дедушка? Ему это будет тоже интересно, а тебе, может быть, и польза какая выйдет? Он ведь у нас шибко умный! Здесь все с ангелами якшается — тоже науку развивает.
Пошутила она или нет, но я знал, что мой дедушка был незаурядным человеком. Занимался он историей и, видимо, имел обо всем свое мнение, так как, по слухам, не сделал большого карьерного роста, не захотев подгонять исторические факты под тогдашние требования коммунистической пропаганды. Но вот насчет ангельской науки она меня ошарашила.
— Ты это серьезно?
— Насчет чего?
— Да что он наукой с ангелами занимается?
— А что тут такого? — как само собой разумеющееся переспросила Маша. Между делом, она уже стала выглядеть где-то на сорок пять, так что обращение «бабушка» пришлось отставить окончательно.
— Зови дедушку! — меня страшно заинтриговала возможность поговорить с человеком, изучающим что-то с ангелами. Да и самого дедушку повидать было интересно. — И пусть сразу приходит в том виде, какой сейчас ему удобнее. Да и тебе, Маш, пора принимать свой обычный вид. Поверь, я не только переживу, но буду даже рад.
Она незамедлительно послушалась совета, и передо мной уже сидела очень даже симпатичная молодая женщина в легком летнем сарафане, с красивой пышной прической каштановых волос и яркими синими глазами. От бабушки остался добрый взгляд, да знакомые общие черты лица: чуть вздернутый нос и выразительные губы. Через несколько секунд переговоров, на поляне появился, внимательно меня рассматривающий, молодой человек. Подойдя ко мне, он представился:
— Ну, здравствуй, внук! Называй меня Петром.
Я очень смутно, только что по фотографиям, узнавал в нем своего дедушку.
— Очень приятно заново познакомиться! А я, по-прежнему, Женя, — и мы рассмеялись непонятно чему, как это часто бывает в разговорах малознакомых людей.
— Ну, рассказывай свою историю! — попросил Петр.
— Нет уж, сначала вы хоть капельку расскажите, где вы и как вы, а то мне страшно любопытно. Я, по сути, ничего здесь еще не знаю.
— Ладно, но потом ты все про себя нам расскажешь. Меня твой случай сильно заинтриговал, — согласился на мои условия Петр. — Мы с Машенькой, как здесь говорится, делаем вторую попытку. Живем, как и многие поначалу, в пирамиде Отраженного реала. Ты не знаком с этим миром?
— Нет, я здесь только в пирамиде Рождества побывал.
— Экий у тебя странный выбор, — удивился Петр, но продолжил. — Тогда в двух словах расскажу. Этот мир создан очень давно. Это, наверно, самый большой мир, почти в точности повторяющий реал Земли. То есть люди вынуждены жить в нем по тем же физическим законам, что и на Земле. Правда, не совсем. Тяжелые производства «автоматизированы», как и примитивный труд. У нас человеку дается шанс реализовать себя в том, что он, по его мнению, упустил в реале. Это очень полезно для первоначальной адаптации душ в астрале.
— Да, я слышал от Санты, что здесь можно даже заводить детей, но вот, что такое эти дети?
— Как что? Дети. Такие же, как и на Земле, в реале. Только счастливее. В принципе, это первое астральное поколение людей наверно самое яркое, так как в нем еще сильна самобытность, принесенная с реала родителями, и в то же время, их развитие не сдерживают рамки жесткой действительности Земли. А у настоящих ангелов, из служб, явные проблемы с самовыражением личности. Они все-таки лишь орудия более высоких астральных сущностей.
— А как же вся биология? По каким законам развивается ребенок в вашем мире?
— Как я сказал, внутри мира Отраженной реальности все смоделировано с абсолютной точностью. Даже роды и развитие ребенка. Ну, может, смягчены некоторые болевые переживания, но, например, даже несерьезные болезни и влияние гормонов смоделированы точно. Мир не может быть сахарным, иначе он быстро опротивеет на вкус.
— А мне ваш мир можно посетить будет? — я не на шутку заинтересовался этой пирамидой.
— Без проблем — просто пройдешь идентификацию, и у тебя будет право на первые десять лет.
— А вот в этом я сильно сомневаюсь, — вспомнил я о своем темном происхождении и нелегальном статусе, и стал рассказывать им свою историю.
Оказывается, и в астрале людей можно удивить. Сначала они даже не хотели верить, но когда я позвал Славу с Ташиного якоря, где он, по обыкновению, медитировал, и попросил засвидетельствовать свой рассказ, до них стало доходить по-настоящему. Петр сильно озаботился:
— Ребята, я прошу вас, никому об этом не рассказывать.
— Меня уже Санта предупреждал.
— Вот видишь, а ты еще и нам разболтал! Но, с другой стороны, ты правильно сделал. У меня есть одна идея. Я, как ты знаешь, занимался историческими исследованиями на Земле. Так что и здесь занимаюсь исследованиями в той же области.
— А, знаю! Мы с Федькой как-то встретили у Стоун Хеджа таких астральных историков. Так они нам популярно объяснили, что история по большей части домыслы, не соответствующие фактам.
— Хм, верно. Но я не об этом. Сейчас я занимаюсь анализом некоторых коррекций, внесенных в развитие человеческой цивилизации, и их последствиями. У меня есть очень интересный коллега — ангел, который занимается теми же исследованиями, но со стороны службы Коррекции и Развития. Им же тоже нужно знать, чем аукается их вмешательство в жизнь на Земле. Этот ангел попал под наше разлагающее влияние, и представляет собой еще того оболтуса. Но в этом есть и хорошая сторона — он очень любит всякие нововведения и опыты. В общем, рисковый парень. А вам, ребята, в любом случае надо легализоваться. Сколько вы еще по якорям прятаться сможете? Короче, я предлагаю вам познакомиться с ангелом, и попробовать получить на вашу деятельность разрешение. Здесь вообще-то дело не совсем в разрешении, так как вы априори обладаете свободой выбора, и никто не может вас впрямую заставлять что-то делать или не делать. Ваша беда в другом: астрал, в отличие от Земли, бесконечен — здесь столько миров и интересов переплелось, что вы с вашей технологией и без защиты запросто угодите куда-нибудь, как кур в ощип! Ну что, согласны на встречу с ангелом?
Мы со Славкой переглянулись. Да, было над чем подумать. С одной стороны, страшновато соваться к ангелам. Вдруг они нашу лавочку прикроют? Ладно мы, а Слава с Ташей как тогда встретятся? С другой стороны, Ташин пример показывал, что нас могут элементарно прихлопнуть, как надоедливую муху. И уже один раз прихлопнули, между прочим. А если они сами, потом, прикрыли эту практику наказания, то есть надежда, что и дальше нас пожалеют. После некоторой паузы я еще раз взглянул на Славу и спросил:
— Ты-то как думаешь? Я — «за». У меня такое впечатление, что они давно о нас знают, но чего-то ждут. Ведь, захоти они, кто им помешал бы нас всех поубирать? А ведь после того случая с Ташей никто больше нам не мешал. И Таша тут ни при чем. Она же ничего не предпринимала, да и что она могла предпринять?
Ярослав долго разглядывал проплывающие вдоль берега травинки и листочки и, наконец, созрел:
— Пожалуй, есть смысл рискнуть. Только вот Федю надо спросить. А он, насколько я понимаю, только вечером сюда заявится.
В результате, мы договорились встретиться с ангелом в полном составе через три часа. Петр сослался на дела и поспешил с Машей откланяться. А мы со Славкой остались вдвоем думать, каким боком все это нам выйдет. Но ничего толком не придумали и решили собраться чуть загодя перед встречей, а пока разойтись по своим норам. Вернее это Славка разошелся, а я остался, как был, целеустремленно бездельничать на своей лужайке.
* * *С Федькой нам повезло. Он не стал задерживаться на работе и уже часов в шесть вечера «просигналил» мне о своем прибытии. Я, естественно, не стал утаивать о наших планах на вечер, и пригласил его ко мне в якорь. Но он не захотел прыгать ко мне, а притопал по лесной тропинке, совершив вечерний моцион.
К назначенному времени, мы втроем сидели у речки и поджидали гостей, любуясь вечерним солнцем, клонящимся к закату. Точно в срок, соблюдая чуть ли не дипломатическую пунктуальность, на лужайке появился Петр в сопровождении какого-то хиппи. Подойдя к нам, они поздоровались и представились. У «хиппи» оказалось очень странное и неудобовыговариваемое имя:
— Рофидиплебуль! — скороговоркой выпалил он, счастливо улыбаясь, словно всю жизнь мечтал нас увидеть. На вид это был худощавый парень, одетый в какие-то лохмотья, со светлыми кудрями до плеч, носом-картошкой и хитрыми зелеными глазами.
