Владимир Контровский - Заданное значение судьбы
Усмехнувшись - внутренне, внешне лицо капитана осталось бесстрастным, - гремлин подошёл к лобовому окну рубки и внимательно осмотрел горизонт. Приборы приборами, но иногда магические сверхчувства надёжнее.
Океан, быстро светлеющий под лучами восходящего солнца, был чист и безмятежен. Морган не видел впереди ни одного корабля, кроме "Эрроу", замыкавшего ордер охранения в шести кабельтовых прямо по курсу крейсера; безоблачное небо тоже было пустынным. И всё-таки командир "Карфагена" ощущал смутное беспокойство - его что-то тревожило. Элу на миг почудилось, что за ними наблюдают недобрым взором - таким, каким смотрят на врага через прорезь прицела. Что-то было не так, и Моргану вдруг подумалось, что старый хитрый лис Дюк умышленно не торопится - лорд-адмирал выжидает. "Собью его летатель без предупреждения, - сказал себе капитан крейсера, - пусть только появится!".
Но летатель адмирала так и не появился - вместо него на горизонте возникли три серые тени. Они двигались очень быстро, и по одной этой быстроте Морган опознал боевые корабли Поднебесной Империи. И намерения даосов были явно не дружественными - иначе зачем им идти в динамическом режиме с включёнными антирадарными полями? Ни один сенсор даже не пискнул, пока крейсера азиатов не появились в пределах прямой видимости, и сейчас все индикаторы светятся зелёным - всё спокойно, всё спокойно, всё спокойно…
Времени на долгие размышления уже не оставалось. Даосы атакуют - по неписаной традиции боевые корабли разных держав никогда не сближались друг с другом на форсаже. Когда чужой корабль идёт крейсерским ходом, можно спокойно оценить обстановку, а когда он летит на тебя со скоростью двести миль в час, и даже при самой хорошей видимости от его появления на горизонте до того, как он воткнётся тебе прямо в борт, проходит не более пяти минут, думать уже некогда.
Одним неуловимо-быстрым движением - так, как это умели делать потомки чёрных индиго, - капитан переместился на своё кресло за командным пультом и положил руки на сенсорную панель. Включившись во все управляющие контуры, он стал единым целым с исполинской боевой машиной, именуемой тяжёлым крейсером "Карфаген". Хайерлинг стал мозгом и центром корабля, и любая его команда тут же принималась к исполнению. Морган мог бы спуститься в центральный пост, прикрытый броневой палубой и мощной бортовой бронёй главного пояса, но зачем? Если силовая защита крейсера будет смята, броня уже не спасёт, а с мостика управлять боем гораздо удобнее.
В отсеках "Карфагена" взвыла сирена. Раскрылись люки пусковых шахт, обнажив хищные головы крылатых ракет; офицеры поста энергетики перевели главный реактор-источник в мультирежим. Расчёты эмиттеров получили целеуказания; все защитные системы активировались, и пилоты боевых дисков заняли свои места в кабинах, готовые к немедленному вылету и бою. Крейсер ощетинился в считанные секунды - по автоматизму штампы и метисы могли соперничать с машинами.
"Агрессор не тот, кто выстрелил первым, а тот, кто первым потянулся к оружию, - холодно и отстранённо подумал хайерлинг. - Но мне нет дела до этих нюансов: я выполняю свой долг - Долг Разрушения"
– Защитное поле - тридцать процентов. Эмиттеры правого борта и носовой группы - сорок. Первая эскадрилья - взлёт. Всем фрегатам - дать серию импульсов с рассеванием по глубине и горизонту.
Поверхность океана пошла мелкой рябью - энергоразрядники эскортных кораблей одновременно прошили толщу воды искусственными молниями. Морган ждал, что вот-вот на зыби закачаются тела Детей Моря, но всплыла только глушёная рыба, подёрнув лениво катящиеся валы подобием серебристой изморози.
"Значит, белобрюхих здесь нет. Это и хорошо - одним врагом меньше, - и плохо: если Дети Моря, которые следят за любыми боевыми кораблями, передавая их от стаи к стае как эстафетную палочку, убрались из этого района… Значит, они чувствуют - или даже знают наверняка, - что скоро тут будет очень жарко".
Летатели стартовали один за другим, словно выбрасываемые машиной тарелочки для стрельбы, и выстраивались над крейсером гигантской каруселью.
– Форсаж! Двадцать процентов мощности! Вторая эскадрилья - взлёт!
Грузная туша крейсера тяжело содрогнулась, выдираемая несущим полем из мягких океанских ладоней; по обнажившимся бортам потекли потоки вспененной воды. Индикатор скорости хода проскочил отметку "сто": корабль уже не плыл - он мчался над волнами. А с его кормовой палубы вылетали и вылетали серые диски боевых аппаратов.
Расстояние до кораблей восточных стремительно сокращалось. Явной враждебности даосы пока не проявляли - они просто шли наперерез, - но сам этот их маневр таил в себе угрозу: от удара в упор, когда рассеяние энергии минимально, не спасет никакая броня, будь она силовая или металлосинтетическая. Любой из крейсеров флота Поднебесной слабее "Карфагена", но их три, и в сумме они сильнее.
Моргану очень хотелось открыть огонь, однако он подавил этот порыв. Ещё ничего не ясно - а вдруг его просто провоцируют? Что ж, нервы у гремлинов покрепче, чем у каких-то там даосов…
– Лево шестьдесят!
"Карфаген" накренился - вода у левого борта забурлила, вытесняемая энергополем. Тяжёлый крейсер, окружённый танцующими над волнами фрегатами, чётко повторявшими маневры флагмана, описывал широкую дугу, ложась на курс, параллельный курсу кораблей адмирала Ито. И в это время там, впереди, из-за линии горизонта вынырнули ещё четыре корабля, над которыми густо роились воздушные боевые машины.
Это были уже не корабли богдыхана - по резким очертаниям надстроек и по общему силуэту Морган безошибочно узнал крейсера ведунов. Они полным ходом шли навстречу "Карфагену", а тем времени даосы тоже подняли в воздух свою авиацию.
"Вот теперь всё ясно. Старые враги идут в одном строю - значит, они пронюхали о нашем грузе и не хотят, чтобы он попал к сардарам халифа. И ясно, почему они не нанесли удар из-за горизонта ракетами с атомными зарядами - начинка наших контейнеров может и сдетонировать, окажись "Карфаген" в эпицентре термоядерного взрыва с его сверхвысокой температурой. Восточных ортов почему-то очень заботит экология этой уродливой планеты. Они сблизятся и будут нас аккуратно вскрывать - вряд ли они вступят в переговоры".
Однако хайерлинг первого ранга ошибся. Ожил речевой синтезатор, и мужской голос произнёс, чётко выговаривая слова:
– Говорит адмирал Рагнар. "Карфаген", предлагаю вам сдаться. Нам известно, что вы везёте, и мы не допустим ни вашего прорыва в Персидский залив, ни возвращения обратно. Нам нужен ваш груз - в случае его добровольной сдачи мы вас отпустим, не причинив вам никакого вреда. Вы в кольце, и на размышление у вас одна минута.
